Пентамерон Коттаччо
Шрифт:
Но хватит же наконец “лирических” отступлений! Заглянем-ка снова в одну из простеньких, но уютных панельных квартирок на огонек, где, стараясь спастись от скуки (может, от гриппа), собрались трое друзей и с нетерпением ожидают четвертого. Единственная бутылка легкого винца выпита, а душа томится.
– Ленка, а курица твоя резиновая. Ты, наверно, провела сначала над ней опыты, а потом для нас приготовила. Признайся!?
Это говорит в своей обычно-кокетливой манере яркой внешности девушка. Сразу и не поймешь, что делает ее заметной: “боевой раскрас” (откроем тайну: она мечтает понравиться четвертому, которого все ждут), длинные каштановые волосы, небрежными волнами разбросанные по
Анатолий, именно так зовут молодого человека, является студентом, получающим не очень востребованную и крайне малооплачиваемую профессию инженера. Он умён. Именно по этой причине (ума, а не будущей профессии) Альбина делает ему небольшие авансы в виде лёгкого флирта. Эта девушка имеет слабость к умным или красивым мужчинам. К сожалению, ей не попадались особи, совмещающие в себе оба этих качества. Вероятно, она заблуждается, потому что крайне редко выезжает из городка Замышинска, что притулился на реке Нижняя МышА. Чуть не забыли: Альбина заочно обучается на «сеятеля разумного, доброго, вечного»…
Мы незаслуженно обделили благосклонным вниманием хозяйку квартиры, «созидательницу уникальной подопытной курицы». Леночка – чуть полноватая брюнетка, с непослушными волосами, миловидная и лёгкая в общении, гостеприимная, чем регулярно пользуются многие друзья. На Альбинины колкости она никогда не обижается. Тем более насчёт опытов подруга отчасти права (конечно, не над курицей): закончив блестяще медицинское училище, Лена грезит поступлением в одноимённый институт, чтобы после излечить всех Замышинцев и от гриппа, и от пьянства, и от других возможных недугов. Девушка умна, но не кичится своими умениями и знаниями.
Мохнатым участником их компании был огромный Ленкин котяра огненно-рыжей масти, шёрстка его, словно переливалась всполохами пламени. Он обладал беспокойным, но одновременно величественным нравом, ластиться подходил только по своей воле, никакого принуждения не терпел. Звали его Мирон, но, так как он любил ужасно петь, то есть, заслышав любую музыку, начинал тошнотно мяукать, его стали называть Нерон, учитывая и его императорский нрав. Конечно, бесчинства римского деспота были для него нехарактерны, но до кошечек он был очень охоч. Мирон-Нерон по-хозяйски обходил каждого из гостей, принюхиваясь к запахам, источаемым курицей. Его устраивала и немного не прожаренная пернатая.
В Замышинске котов уважали. У Альбины был сфинкс, который напоминал огромную крысу. Анатолий ухаживал за престарелым котофеем, заведённым для него еще в пору золотого детства. У отсутствующего пока Егора был кот, которого он натренировал носить в зубах сигареты, но побочным эффектом этой дрессировки стало пристрастие котофея к поеданию табачной крошки.
Итак, городок Замышинск, что на Нижней МышЕ, грустил, хирел, здоровьем хезнул (так говорили в старину жители Хвоёвской губернии). Милая компания молодых людей собралась приятно провести время, но что-то пошло не так…
– Скучно!
– Альбина, не заводи старую песню. Ехала бы тогда в Хвоёвск.
– И поеду. Грипп поутихнет, сейчас предки всё равно не отпустят, изворчатся, что заболею, заразу привезу, а они старенькие.
– Ну-ну… Тогда надо своими силами организовать себе развлечение.
О том, что было дальше, догадаться нетрудно. Трое молодых людей очередным уныло-гриппозным вечером, уединившись в скромной квартирке, приготовили все атрибуты, зажгли свечи… Не дождались четвёртого. Дурачась, усадили кота Нерона на место не пришедшего Егора. Капризной ручкой с рубиновым маникюром Альбина вывела пентаграмму, как было написано в статье. Даже кота за лапы взяли, чтобы цепь замкнуть. Удивительно, но пушистый не сопротивлялся, а даже с некоторым энтузиазмом наблюдал за странной деятельностью двуногих…
Но почему-то никто из потустороннего мира не посетил Замышинск!
– Даже духи в этот забытый Богом угол не залетают, – посетовала Альбина.
– Конечно, Егора надо было дождаться, – попыталась реабилитировать не прилетевших духов, проговорила Елена.
Анатолий покладисто согласился с дамами. Все, позёвывая, засобирались по домам.
Дух материализовался телефонным звонком.
– Наверно, дух звонит – вызвался, наконец!
– Погодите, это Егор…
– Ленка, привет! Ребята у тебя? Да не у женщины я, погоди! Я тут только что с таким парнем познакомился. Он сам ко мне подошел… Ну, выпили, поговорили… Да не нализался я, погоди! Что, не получился ваш спиритический сеанс?! Ничего, ждите нас вдвоем, пусть Алька с Толькой не уходят. Готовьте стол – классно будет. Мы идем. Пока-пока!..
Именно так заканчивалась и первая, и вторая главы рукописи, найденной в подкладке старого чемодана… Дальше почерк, словно, немного менялся: у отдельных букв появились витиеватые загогулинки, увеличилось количество многоточий.
«Вечер друзей, чуть не закончившийся так плачевно, продолжается!.. Всё только начинается!.. Как и наш роман «ПЕНТАМЕРОН» !..
Глава 3. Знакомство продолжается
Альбина, спрятав свои барские замашки, помогла подруге подновить и окультурить стол с недоеденной курицей, пожухлыми салатиками и заветревшейся колбаской. Принесли ещё пару рюмок. Гостей ведь ожидается двое и, наверно, не с пустыми руками. Замышинская молодёжь поддерживала традиции старших и от спиртного никогда не отказывалась.
Все с нетерпением ждали Егора и его нового друга, предвкушая хоть какое-то разнообразие унылого вечера.
Альбина быстренько усилила макияж. Елена поправила непослушные пряди пышных волос. Анатолий в уборной интеллигентно прочистил нос. Нерон полакал из банки для цветов…
Наконец разлилась благозвучная трель звонка входной двери.
– Здорово, интеллигентская братва! – жизнерадостно с порога заорал Егор. – Гуляем!
Произошло всеобщее оживление. Присмотримся и мы к вновь прибывшим и столь ожидаемым красавцам-мужчинам.
Егор, несомненно, подходил под описание классического принца, а, как мы понимаем, описывать совершенную красоту непросто. Высокий рост, широкие плечи, брови, как два крыла, глаза, словно тёмные бездны. Разве что несколько развязная манера поведения портила портрет «принца», в ярких его глазах искрилось осознание собственной привлекательности, «имел он счастливый талант без принужденья в разговоре коснуться до всего слегка с учёным видом знатока». Работал он «художником на вольных хлебах» (здесь требуется поздняя ремарка: слово «фриланс» в 1999 году было неизвестно молодёжи Замышинска). Проблема всеобщего безденежья как-то обошла этого счастливчика стороной, по своим загадочным делам Егор частенько наведывался в областной Хвоёвск, чем вызывал зависть у знакомых жителей маленького городка, притулившегося на Нижней МышЕ.