Пепел бессмертника

Калинина Наталья

Ужин, вопреки опасениям Кати, проходил в легкой обстановке. Антон, склонившись к сидевшему рядом Вале, что-то рассказывал тому на ухо. Мальчик, казалось, не реагировал на рассказ, потому что его занимала деревянная головоломка. Но Катя чувствовала, что Вале общество Антона нравится. Вульф дремал рядом со стулом, уткнувшись носом в ее кроссовку. Глеб, неторопливо разрезая отбивную на своей тарелке, обыденно рассказывал про успехи сына, свою работу аккаунт-менеджера и про другие житейские мелочи, которые добавляли в общую атмосферу почти семейного ужина уютные ноты. Краем глаза Катя заметила за одним из столиков на террасе соседа,

имени которого так и не узнала. Мужчина читал что-то в телефоне и неторопливо пил чай. На Катю он ни разу не взглянул, хоть наверняка заметил появление ее в компании.

Расслабленную атмосферу испортил громко пропиликавший смартфон Антона. Племянник поспешно его вытащил и, бросив взгляд на экран, помрачнел. Остаток ужина он так и просидел, пялясь в экран и периодически набирая сообщения. Катя догадалась, что он переписывался со своей девушкой, но, судя по нахмуренным бровям и закушенной губе, ответы его не радовали. В какой-то момент Антон с досадой хмыкнул и убрал телефон в карман. Но насупленное выражение так и не исчезло с его лица даже тогда, когда принесли десерт.

– Забавно, завтра будет ровно десять лет… Десять лет назад мы приехали в этот город на экскурсию. Круглая дата! – неожиданно произнес Глеб.

Завтра. Катя невольно вздрогнула и едва удержалась от желания потереть спрятанный под татуировкой шрам. Глеб вспоминал тот день будто с ностальгией, ей же хотелось вытереть его из памяти навсегда.

– Шаталов, – начала она сердитым шепотом, чтобы не встревожить Валю. – Я сюда приехала на отдых, а не чтобы предаваться воспоминаниям. Не самым радужным для меня, заметь. Тот день для меня закончился больницей.

– Да я просто так… Внезапно подумалось.

В то, что подумалось внезапно, она не поверила: все в этом городке наверняка напоминало Глебу о Лизе.

– На всякий случай предупреждаю, что я не собираюсь вести никаких расследований. У меня выдалась сложная неделя, Шаталов. И я хочу эти дни тупо отдохнуть. Мы вообще не обязаны составлять друг другу компанию и…

– Хорошо-хорошо, – сдался Глеб. – Мы здесь тоже на отдыхе. И если тебе неприятно наше общество, мы не будем навязываться. Хотя уже навязались.

Катя тяжело вздохнула.

– Глеб, мне приятно ваше общество. И я сама вас пригласила. Но пригласила на отдых. Хоть это место не может не вызывать воспоминаний. Особенно у тебя. Я не собиралась сюда возвращаться, все получилось как-то спонтанно и случайно. Но раз мы тут, то давайте просто насладимся прогулками и вкусной едой.

– Мы сюда за этим и приехали. Не беспокойся, Кать, – проникновенно произнес Глеб. Может, и искренне, а может, чтобы ее угомонить. – Ты не обязана развлекать нас и нянчиться с нами. Но если вы с Антоном и Вульфом составите на прогулках компанию, мы с Валей будем рады.

Он улыбнулся ей той знакомой улыбкой, которая, казалось, осталась в прошлом.

– Мир?

Катя, поддавшись ностальгии, улыбнулась в ответ и чуть похлопала Глеба по лежащей на столе руке.

– Мир, Шаталов.

* * *

Темнота опускалась на город медленно, словно степенно сходила по бесконечной лестнице. Закатное солнце полыхнуло прощальным багрянцем, создав пугающий эффект, будто лес охвачен пламенем. Соня невольно поежилась, потому что припомнила рассказы бабушки. Слушать в детстве подобные истории было и страшно, и интересно. Особенно пугали моменты, когда бабушка обрывала себя на полуслове и долго смотрела в окно, словно что-то внезапно привлекало ее внимание, а затем спохватывалась, быстро завершала сказку, желала внучке спокойной ночи и уходила из комнаты, оставив ночник включенным.

От воспоминаний о детстве стало совсем грустно. Соня обхватила себя руками и прибавила шагу. Очень хотелось домой – в горячий душ, чтобы выпустить со слезами необъяснимую тоску, которая так внезапно просочилась в душу.

Еще утром жизнь шла обычным чередом, если не считать встречи с Толькой. Но и эта стычка тоже была рядовой. А вот остаток дня оказался непривычным. Соня будто перенеслась на аттракцион с крутыми горками: тревога после встречи с Толькой сменилась эйфорией и радостью, а потом настроение опять скатилось в неожиданную грусть.

Все дело было в этом приезжем незнакомце, о котором Соня знала только то, что он – турист, один из многих, которые приезжают в их город на несколько дней, а потом возвращаются домой, увозя с собой фотографии и воспоминания о красотах природы и церквей. Для них, туристов, местные были малоинтересны, лишь бы хорошо обслуживали в ресторанах и харчевнях, продавали качественные сувениры и интересно проводили экскурсии. Потому для жителей городка приезжие тоже были перелетными птицами, чередой незапоминающихся лиц: одних тут же сменяли другие, со всеми нужно быть приветливыми и гостеприимными, но не позволять ничего личного, только товарно-денежные отношения.

Соня об этом прекрасно знала: тетя постаралась просветить ее насчет столичных «ловеласов». Так как же так получилось, что мимолетная улыбка незнакомца, его взгляд, случайно задержавшийся на Соне, невесомое соприкосновение их рук посеяли в душе смуту и желание увидеть этого человека хотя бы еще раз?

И кто же знал, что мечты имеют отвратительное свойство так быстро сбываться? И, конечно, из всех возможных сценариев выпадает самый неудачный.

Тетя задержалась в лавке, а помогавшую ей Соню отпустила пораньше, чтобы та успела приготовить ужин. Вспоминая недолгую встречу с незнакомцем и улыбаясь своим невинным мечтам, Соня дошла до площади и вдруг увидела его на террасе одного из ресторанов. Вокруг клокотала суета, приезжие были заняты едой и разговорами, официанты то приносили, то уносили тарелки, а его происходящее будто не касалось. Он сидел, читая что-то в телефоне, но внезапно поднял глаза и увидел оторопело замершую неподалеку Соню. Ей показалось, что она провалится сквозь землю от стыда и смущения: это же надо было остановиться и так вытаращиться на него! Но он, скользнув по ней взглядом, снова уткнулся в смартфон. Не посмотрел на Соню и тогда, когда она, просачиваясь мимо, случайно задела пустой стул и с громким шумом сдвинула его.

От центра она удалялась едва ли не бегом, а потом, когда вышла на пустынную дорогу, замедлила шаг и стиснула зубы, чтобы не расплакаться. Размечталась! Нагородила невесть что только потому, что ей улыбнулись и сказали пару дежурных фраз. Очароваться приезжим, пусть и таким симпатичным, но приезжим, который не пробудет в их городе и недели, – какая глупость! В своем желании покинуть город она нафантазировала себе и спасителя. Но нет. Она уедет, потому что надумала поступать в столичный вуз. Грусть сменилась решительностью, и Соня стиснула уже не зубы, а кулаки.