Пепел и роса
Шрифт:
— Сомлела. — уверенно заявила горничная. — Вы, барыня, когда нас с Дёмушкой к себе позвали, я тоже чуть не сомлела. Молила тогда Господа о чуде, а тут Вы… Вот и Дуня… Глядите, околёмывается…
Евдокия осмотрелась и не найдя Марфы испуганно посмотрела на меня.
— Сейчас Демьян принесет. — улыбнулась я. Раз ищет, значит приняла.
Но Устю на ночь оставила с семьей.
Наверх доползла за полночь и рухнула в постель. Когда только Устя успела ее расстелить, подумала я, проваливаясь в глубокий сон.
Утром нашла себя уставшей как ломовая лошадь после двойной смены, зато хоть платье в ночи расстегнула. Только вот сложено оно как-то… Видела я на днях такую укладку…
— Федор
Нет ответа и было бы странно, что он сидит рядом, но это так удивительно… Устя неотлучно была при мне с самых крестин. Лунатизмом я точно не страдаю, значит платье само собой не снялось. А эта странная манера аккуратно сворачивать корсаж присуща только одному моему знакомцу.
Бардак в доме творится, если посторонний человек шастает тут, как у себя в комоде. И ладно, если это Фохт, а мало ли кому еще придет в голову меня навестить. Может и вправду собаку завести?
Новый день принес новый букет — на этот раз с преобладанием жасмина и камелий. Жаль, мужчинам цветы не дарят, а то кактус был бы в самый раз. И желательно с доставкой ночью в постель.
Евдокия рвалась к плите, но ее осаживали четыре человека, а пятый требовательно напоминал о других обязанностях. Вот тут-то Евдокия по-настоящему оценила водопровод и душ, который вначале считала баловством. Я несколько раз настрого велела ей купать дочку при каждой смене пеленок и теперь она сама удивлялась тому, что нет опрелостей, привычных ее деревенским братьям и сестрам.
Три дня длился наш разлад в хозяйстве. Устя умела готовить, но вот ассортимент откровенно печалил. Теперь мы все постились самым экстремальным образом. Я снова пережевывала кашку по утрам — в обед и вечером нас подкармливали рестораторы.
Евдокия переживала, но все проходит, и это прошло. Я записала ее на прием к ортопеду, без особой, правда, надежды. На очередной долговой распродаже купила старенькую колыбельку и жизнь потекла почти обычно. Ночной гость больше не заглядывал, а вот дневные…
«Дорогой Николай Владиміровичъ!
Пишу Вамъ съ наилучшими пожеланіями и надеждой на благополучіе Ваше и Вашихъ близкихъ!
Пишу Вамъ съ просьбаю. Мн на распродаж попался томъ нмецкаго изданія А. Брэма «Жизнь животныхъ». Судя по всему, тамъ насчитывается десять томовъ и это былъ бы чудесный подарокъ для моей библіотеки. Въ идеал на англійскомъ язык, если русскаго перевода нтъ.
Книги меня озаботили потому, что стала я наблюдать двухъ удивительныхъ птицъ на карниз дома напротивъ. Помните, доходный домъ Северова? Прилетаютъ, какъ по звонку, щебечутъ-щебечутъ. Очень бы хотлось узнать породу, а, говорятъ, у господина Брэма на этотъ случай картинки имются. Не хотлось бы, чтобы это оказались хищники.
И еще одинъ вопросъ остался — я передавала письмо для супруги Вашей. Очень бы хотлось получить совтъ отъ нея, какъ особы, превосходно разбирающейся въ вопросах моды и красоты.
Всегда Ваша К.Т.»
На досуге, наблюдая из окна двумя мужичками невнятной наружности, я почитывала всяческую литературу. Особенно меня впечатлило «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных». Для поднятия духа интересная книжка.
Например, статья 294 — о подлогах в официальных бумагах — лишение всех прав состояния плюс поселение в Сибири. Это и использование чужих документов при бракосочетании, и выправленные по случаю два странненьких паспорта на подлинные имена моих слуг — тоже в эту кассу. Хотя голод пятилетней давности выкосил много деревень и кое-где концов не доищешься… Статья 780 о нарушениях правил врачевания — самая щадящая — о воспрещении практики. Но можно квалифицировать некоторые манипуляции как подлог — и тогда, здравствуй, Сибирь бескрайняя. Статья 951 о бродяжничестве — здесь за амнезию дают 4 года арестантских рот мужчинам, и столько же
Утешает одно — глубина и масштабы позора от этого факта будут слишком затрагивать дорогого родственника, так что вряд ли мне стоит крепко печалиться. А вот идея с путешествиями в монашеской рясе точно бы себя не оправдала. Вопреки художественным произведениям, даже им предписывалось иметь документы.
Но бывали времена, когда я задумывалась о будущем не только себя лично, но и других особ. В основном такое происходило, когда я, бывая в ванной или уборной (а тут этим словом зовут комнату для переодевания), наблюдала из окон, выходящих во двор, прогулки Марфы. Удалось убедить Евдокию в необходимости свежего воздуха для новорожденных и теперь дворня по очереди выгуливала малышку. Оказывается, Тихон Архипович Байков, наш счастливый отец, имеет более чем широкие правомочия. Когда придет время менять Дуне паспорт, он может не дать на это разрешения, и тогда она отправится к себе в деревню, где так рады двум лишним ртам. Насчет Тихона Архиповича у меня имелись некоторые мыслишки, каждая из которых также была прописана в соответствующей статье Уложения, но я-то попадаться не намерена. И начну с самой простой.
— Устя, позови мне Евдокию. — проговорила я в завершение обеда.
Встревоженная роженица появилась так быстро, что я подозреваю уже сидение под дверью.
— Голубушка, как себя чувствуешь?
— Хорошо, Ваше Сиятельство, грех жаловаться. — конечно, тени под глазами — они от курортного материнства.
— Марфуша здорова ли?
Тут ее прорвало и мне рассказали о множестве достижений моей крестницы, хорошем аппетите, улыбчивости и других милых материнскому сердцу мелочах.
— Дуня, я вот насчет мужа хочу спросить. — кухарка напряглась и поникла. — Вы с ним венчаны? Ты не думай, я не стану о тебе хуже думать, если нет.
— Венчаны, Ваше Сиятельство, а как же. В церкве были…
Печалька, а то такой хороший вариант наклевывался… Но есть еще идеи.
— А ты с ним дальше-то жить хочешь?
— А куда ж я денусь-то. Скажет — и пойду. — Евдокия вздохнула.
Да, вдовство обретает все больше и больше преимуществ.
— Насчет развода не думала? — все же попыталась продвигать идеи феминизма я.
— Куда мне, такой-то грех. — перекрестилась женщина.
— Дуня, он твоему ребенку смерти хочет! Может, подумаешь еще?
— У нас в деревне все так живут. На роду бабе писано битой быть и горести претерпевать. Пойду я, Ваше Сиятельство.
Ну вот как это все? Отголоски подобной коровьей логики встречаются и в две тысячи пятнадцатом. Только среди моих знакомых вполне-таки социализированных женщин с образованием, маломальской карьерой, а порой и собственной недвижимостью, десятка полтора терпят унижения и побои мужей ради эфемерного социального статуса или более материальных бонусов. Да и мужчины с замашками тиранов тоже не редкость. Хотя в двадцать первом веке законы все-таки очень сильно облегчили женскую долю. В случае развода Тихон имел право забрать дочь себе и манипулировать бывшей женой. Есть, правда, одна лазейка… Неэтичная, подлая, но я в святые и не рвусь.