Пепел на твоих гбах
Шрифт:
— Именно, — произнесла она, понимая, что тоже ставит подпись под своим прошлым в его глазах.
Это было похоже на признание обеих сторон в болезненном нежелании всего этого повторять. Кто бы мог это осудить? Кто бы не хотел всё это предотвратить?
— Значит, ничего этого и не будет. Нам обоим это не нужно. Правильно?
— Да, — с подозрением согласилась Вика.
— А то, что было, — Андрей пожал плечами, — произошло случайно. Пусть и по обоюдному согласию. Главное, не слишком копаться в том, что изменить всё равно не получится.
— Я и не копаюсь,
— Всё может объясняться до ужаса банально. Ты давно одна, тебе было одиноко, ты пришла ко мне поговорить. Я один тоже очень долго. Это был порыв, жара, настроение, головная боль или побочка от лекарств. Что-то незначительное.
Вика опустила глаза и на мгновение задумалась, действительно всё могло быть так банально? А если это так, готова ли она сама себе признаться в этом? А ещё в том, что снова всё чертовски преувеличивает.
— Мне было не настолько одиноко, но да. Похоже, это был просто порыв, — согласилась она с выводом, в глубине души пряча обиду.
Кому бы хотелось услышать, что секс с ним случился исключительно из-за какой-то непонятной побочки или жары, а не от страстного желания и непреодолимого притяжения. Для неё, кажется, причина была не настолько незначительной.
— Не вздумай это вешать на себя, я уже вижу, как ты начинаешь морочиться.
— Я не морочусь, — ответила она, собирая пальцы вместе, — но я не считаю произошедшее незначительным.
— Вик, мы живые люди с тобой, не роботы и не железные истуканы. Всё могло случиться и по хорошим причинам. И не по чьей-то конкретно вине. Оно просто случилось. Я не жалею и тебе не советую. Просто теперь надо двигаться дальше и я согласен с твоим желанием не усложнять себе жизнь отношениями.
— А что насчет «приходи ещё»?
Андрей шумно выдохнул и покрутил чашку в руках, Вика разглядела свежие синяки и тонкие ссадины на костяшках его пальцев. Свидетельства того, как «незначительно» он воспринял её бегство после так называемого «порыва», и как сильно это расходилось с его нынешнем спокойствием и почти безразличием.
— Вот чувствовал, что ты меня в итоге будешь в ловушку загонять, — разочарованно качнул головой Андрей, — я бы сказал: «считай это шуткой», и знаю, тебе бы от этого стало легче. Но я не люблю врать.
— То есть ты серьёзно? Предлагаешь мне секс без обязательств по-соседски?
— Давай оставим этот вопрос пока открытым. Ты мне нравишься, Вика, как женщина. Ты очень красивая и сексуально привлекательная, чувственная. Да чёрт, вокруг тебя и дрова колом стоять будут. Но тебе это не нравится. И поэтому пусть мяч будет на твоей стороне. Если ты захочешь ещё, ты сможешь прийти. И я не смогу тебя отвергнуть.
Вика пыталась найти в его взгляде или выражении лица подвох. Что это было, признание или что-то другое? Но хуже всего было то, что самым предательским образом слова Андрея накладывались на излюбленную фразу Рената, звенящую теперь в ушах. «Ты такая красивая» — говорил он и ставил на ней своё несмываемое клеймо.
— Мне нечего тебе на это ответить. Всё слишком сложно.
— Твоё право. Только не переусердствуй в усложнении, простые решения обычно самые правильные.
По лицу Андрея плавно перемещались солнечные пятнышки, что просачивались между листьями старой яблони над столом. Вика сидела и рассматривала его совершенно открытое лицо, пытаясь понять какие же эмоции он на самом деле прячет. И прячет ли? Может он и вправду такой простой и открытый, даже с учетом всех тех тайн, что окружали его прошлое.
Он поднял голову и задумчиво посмотрел вверх, оглядел ветки, а затем внезапно сменил слишком тяжелую для них обоих тему.
— У вас, наверное, осенью очень много яблок.
Вика так же посмотрела наверх на мелкие ещё совсем зеленые плоды, торчащие между листьями.
— Да, яблок всегда было полно. Папа знал к ним какой-то секретный подход, и они плодоносили в чудовищных количествах. Если бы он не продавал их, мы бы по самую крышу были завалены яблоками. У него талант, под его руками всё растёт и цветёт. Точней цвело.
— Я одно время скучал по яблокам. Оказывается, если не держать ни одного в руках целый год, то они потом такие вкусные. Даже зимние.
— Ого, большой срок. Отчего же так долго? Их же полно вокруг круглый год.
— Не там, где я был. Да, в общем-то, не до яблок было, но зато потом. Ммм, — Андрей что-то вспомнил, наверное, долгожданную встречу с хрустящим плодом после долгого расставания, — вкусней фрукта не было на свете.
— Надо мне тоже попробовать не есть их годик, а то мне до сих пор с ужасом вспоминаются мешки с яблоками, варенья и компоты с ними же. Страшней их были только кабачки!
Андрей рассмеялся.
— Моя мама тоже так говорила. Хотя всё равно их готовила. А если я приезжал в сезон, то они были на завтрак обед и ужин, всё пыталась меня напитать витаминами впрок до следующей командировки.
— Ты часто уезжал?
— Сейчас думаю, что слишком. Хотя раньше так не считал. Но, — он вдруг едва заметно погрустнел, — давай не будем об этом. Можно я немного осмотрюсь здесь?
Похоже, Андрею захотелось срочно закончить разговор. Не могла же его в действительности заинтересовать старая дача с огородом и садом.
— Конечно, — Вика приглашающим жестом обвела рукой, — чувствуй себя свободно. А я пойду, посмотрю, что у меня тут из запасов еды осталось. Что-то невыносимо есть захотелось.
— Я тоже с утра не ел, — кивнул он.
Они поднялись из-за стола и спокойно разошлись в разные стороны. Андрей отправился бродить между яблонями. Да заглядывать в полуразрушенные парники, а Вика в смешанных чувствах отправилась в домик.
В маленькой кладовке возле кухни на полках громоздились старые запасы консервов, но не было уверенности, насколько они пригодны в пищу. Разве что тушенка была из тех, что хранилась почти вечно. Они с папой обычно такую в походы брали, и Вика по старой памяти закупала несколько баночек на случай, если соберется в одиночную прогулку в лес. Под настроение и в желании побыть одной. Но пока так и не вышло. А вот тушенка всегда стояла готовой в любой момент отправиться в путь.