Пепел надежды

Абдуллаев Чингиз Акифович

— Пойми ты, — разозлился Серебряков, — за тобой сейчас охоту устроили.

И менты всякие, и братва. У тебя на квартире три трупа нашли. Да за твою голову сейчас награду назначат. А ты хочешь уйти отсюда. Как только на улицу выйдешь, сразу тебя и кончат. Или еще хуже сделают. Ты же видела их лица, знаешь, как они тебя мучить будут.

Она кивнула и вдруг начала беззвучно плакать.

— Хватит! — окончательно рассердился Серебряков. — В общем, сделаешь так. Будешь сидеть в доме и ждать нашего возвращения. Чтобы никто тебя не видел. Телефон будет звонить — трубку не поднимай, в дверь постучат — не отбывай. Забор здесь высокий, надежный, ворота Крепкие,

двери хорошие. Чужие здесь не появятся. Ты меня поняла?

Оля кивнула сквозь слезы. Ему вдруг стало ее жаль. Все-таки она была красивой девушкой и всегда такой покорной и ласковой. Он подошел к ней, взял ее руку.

— Ладно, — грубовато сказал он, — не плачь. Я тебе свою пушку оставлю, чтобы тебе не так страшно было.

— Какую пушку? — не поняла Ольга.

— Сейчас принесу. — Он повернулся, спустился вниз, из кармана своего пальто достал пистолет и принес его в кабинет.

— Вот, — показал он девушке пистолет. — Если что-нибудь не так, вот здесь переставляешь предохранитель и стреляешь.

— Я не смогу, — улыбнулась она.

— На всякий случай. — Он вложил пистолет ей в руку.

— А как же ты?

— У наших ребят этого добра навалом. Ничего, — улыбнулся он ей, — если вернемся оттуда, мы с тобой еще заживем. Где-нибудь во Франции домик купим или в Испании. Тебе где больше нравится?

— Мне все равно.

— Тогда в Испании. Там, говорят, еще теплее, — решительно сказал он, обнимая ее и прижимая к себе. Она бросила пистолет на диван.

— Нет, — сказал он предостерегающе, — спрячь, чтобы никто его не увидел. И никогда его не бросай. Это опасно.

— Ты скоро приедешь?

— Конечно. — Он улыбнулся, глядя ей в глаза. Он и вправду верил, что сумеет вернуться из этой экспедиции, верил, что теперь ему улыбнется судьба. О трех убитых в ее доме он даже не вспоминал. Не думал и о том, что не бывает счастья на крови. Он даже не подозревал, что они видятся в последний раз. А она, словно чувствуя это, все сильнее прижимала его к себе.

Глава 15

Получив разрешение остаться в гостинице и взяв ключи от свободного номера на втором этаже, Дронго решил еще раз осмотреть коридор. Он хотел принять душ, но оказалось, что горячей воды в номере нет. Он разочарованно закрыл душ. Он не был героем, которые любят стоять под ледяной струей воды.

Будучи южанином, он совершенно не переносил холода и наслаждался теплом. Даже самая жаркая погода не могла вывести его из состояния равновесия, тогда как уже небольшой холод заставлял его ежиться и терять работоспособность. Тем более он любил принимать очень горячие ванны и стоять под струей воды почти как кипяток.

Умывшись, он закрыл кран и вышел из ванной. Он решил еще раз осмотреть здание. Спустился вниз. На первом этаже номеров не было. Здесь располагались административные помещения, комната для горничных, кабинет директора, комната вахтеров. В конце коридора находились небольшая столовая и кухня. Дронго прошел туда и посмотрел на двери. Здесь был старый мощный замок, и дверь закрывалась изнутри. Он попытался открыть дверь и с трудом сумел это сделать. Затем прошел ко второй двери. Она была заперта на ключ и щеколду. Он посмотрел на нее и вернулся обратно в коридор. Прошел ко входу в гостиницу. Там дежурили уже двое сотрудников милиции и другой вахтер. Все трое подозрительно посмотрели на Дронго. Он приветливо кивнул им и пошел обратно на свой этаж.

Нужно будет еще раз осмотреть коридор, подумал Дронго. Он подошел к двери номера люкс где был убит

консул. Дверь была уже опечатана, и туда нельзя было войти. Постояв у двери, он двинулся дальше. Слева от номера люкс был номер Низаметдинова. Он прислушался. Там по-прежнему работал телевизор, но было слышно, как находившийся в номере Низаметдинов с кем-то разговаривает по мобильному телефону.

Дронго пошел дальше. В конце коридора был номер, где остановился Валидов. Там по-прежнему было тихо. Во втором номере люкс, который находился напротив, тоже ничего не было слышно — очевидно, супруги Токарчук все еще не вернулись в гостиницу. Дальше был номер самого Дронго и еще один свободный номер, в котором, по словам следователя, шел ремонт. Дронго толкнул дверь. Она была заперта. Он прошел дальше. Остановился у дверей своего номера. И решил подняться наверх. На третьем этаже почти из всех номеров было слышно, как работают старые телевизоры. Они шумели, как перегревшиеся моторы. Он направился по коридору. Слева были два номера, в которых жили командированные: в одном — двое сотрудников, прилетевших по делам правительства, в другом — специалист по «государственному имуществу».

Дронго вспомнил про него, с улыбкой подумал, что раньше так называли людей, совершающих хищения в особо крупных размерах. Он подернулся, чтобы спуститься вниз, когда увидел, что из открытой двери одного номера на него смотрит Чумбуридзе.

— Вы здесь? — удивился майор. — Хотя все правильно. Это единственное приличное место, где довольно сносные условия. В остальных гостиницах либо бардак, либо очень дорого.

— Ваши ребята с вами?

— В соседнем номере, — пояснил Чумбуридзе. — У вас есть чай? Заходите к нам, посидим вместе. Наш Керимов только про вас и говорит.

— С удовольствием, — улыбнулся Дронго. — Я забыл свой электрический чайник. Раньше я брал с собой кипятильник, а теперь обычно вожу небольшой чайник. Очень удобная вещь. Но, к сожалению, я его часто забываю дома.

— Заходите, — пригласил Чумбуридзе, посторонившись.

Дронго уже собирался войти, когда дверь напротив открылась и кто-то спросил:

— Мужики, у вас соли не будет?

— Нет, — ответил Чумбуридзе, — соли у нас нет.

— Жалко. — Дверь тут же закрылась.

— Соседи, — улыбнулся Чумбуридзе, — двое сотрудников какого-то министерства из Москвы. Третий день по вечерам пьют в своих номерах. Что им еще делать?

— Это синдром «советских командированных», — сказал Дронго. — Мне рассказывали, как пили в командировки некоторые делегации из новых государств.

Особенно оттуда, где победили так называемые «национальные демократы». Любую пятизвездочную гостиницу такие делегации сразу же превращали в обычную забегаловку. Ходили в спортивных костюмах по этажам, требовали ночью в номера хлеба и водки, опустошали мини-бары, воровали полотенца и пепельницы. В делегациях были, как правило, люди, ни разу в жизни не выезжавшие за границу и впервые оказавшиеся за рубежом. Представляете, как они вели себя, вырываясь из дома?

Чумбуридзе рассмеялся. В номер вошли Керимов и Аракелов.

— Может, позвать и вашего спутника? — предложил Георгий.

— Нет, — возразил Дронго, — мне вполне достаточно его постоянного присутствия со мной днем. Могу я хоть вечером немного отдохнуть от него?

— Это ваш телохранитель? — спросил Аракелов.

— Скорее телодушитель. Он приставлен ко мне их государством. Так сказать, для страховки.

— Им так нужен этот их самолет, — вздохнул Керимов.

— Видимо, не только им, раз убили их консула, — сказал Дронго.