Пепел погасшей звезды
Шрифт:
Мечтая встретить свой идеал мужчины, Каори упорно отвергала предложение за предложением, пока оказалось, что отвергать ей больше некого. Тогда сестра с головой ушла в учебу, стала одной из лучших выпускниц Мейлорского медлицея. Не успела получить диплом, как грянула война, и Каори отправили младшим врачевателем на фронт. Там-то она и познакомилась с лигуанским летчиком Тарианом Нардо, воевавшим на стороне Радамана.
Во время одного из сражений истребитель Тариана был подбит, а сам парень чуть не отдал Создателям душу. Для моей сестры не имело значения, кто он – враг или союзник.
Родители поначалу не обрадовались выбору дочери. И дело не в том, что парень явился к нам на стороне захватчиков. Уроженец Лигуании, планеты, уже давно покоренной Федерацией, Тариан просто выполнял свой долг перед Радаманом. Родителей смущало, что хоть Нардо и считался в своем мире аристократом, но положение его семьи значительно уступало нашей. Поэтому Каори посоветовали с ним расстаться.
Сестра очень грустила, когда отряд Тариана покинул планету. Как радовалась она тем редким моментам, когда могла связаться с любимым, и считала дни до его возвращения. И вот Нардо вернулся. Вместе с обручальным колечком.
Родители за последние циклы успели смягчиться. И в этом в какой-то мере была и моя заслуга. Полгода назад с нами связался Фейрус Арвейл, дядя Рейна Даггерти, с предложением выдать за его племянника старшую Таро. Как мы и опасались, Каори восприняла эту идею в штыки. Диким казалось ей променять милого сердцу Тариана на какого-то там радаманца. Пусть и с завидной родословной, пусть и до неприличия влиятельного и состоятельного, но все равно нелюбимого.
Родители попытались провести внушение, но Каори была непреклонна. Однажды я заглянула в библиотеку, чтобы стащить для себя какую-нибудь книгу. Отец – заядлый коллекционер старинных фолиантов. Читать печатные издания былых времен не разрешает, опасаясь за сохранность бумаги, но я порой нарушаю родительский запрет.
В то утро папа как раз общался с Рейном и его дядей, пытаясь как можно деликатнее объяснить транслируемой на экране картинке, что невеста все еще зреет. Заметив, как радаманцы нахмурились, отец поспешил заверить, что Каори непременно передумает; уж он-то об этом позаботится.
– Если лиэри против, насиловать ее мы не станем, – мрачно бросил Рейн распинающемуся перед ним Таро и мазнул по мне, застывшей в дверях, рассеянным взглядом. Затем, склонившись над креслом, в котором устроился его дядя, что-то тому шепнул.
Меня попросили выйти. А через полчаса отец радостно объявил, что проблема решена: Рейн Даггерти пожелал жениться на Таро-младшей. Меня немного задело то, с какой легкостью радаманец произвел рокировку. Но, если честно, он мне сразу понравился. Да и осознание того, что я спасла сестру от постылого замужества, не могло не радовать. Ведь если бы не мой неосторожный визит в библиотеку, Каори все равно бы заставили выйти замуж.
Впоследствии родители решили, что блестящий брак младшей дочери с лихвой окупит не совсем удачный (по их мнению) союз старшей, и приняли Тариана.
Погрузившись в размышления, я и не заметила, как мы оказались в спальне. Сестра усадила меня за туалетный столик и, взяв расческу, стала приводить в порядок мои волосы. В отличие от смуглой и темноглазой Каори я внешностью пошла в маму. Так же, как и у нее, у меня были густые светлые локоны. Глаза необычного фиолетового цвета, такого же мистического, как туманность Олиона; идеальная кожа, будто сотканная в лоне небес, чувственные, пухлые губы, созданные для страстных поцелуев… Так, кажется, описал меня в балладе собственного сочинения сын нашего мажордома. За что, бедолага, получил от моего и своего родителей нагоняй и приказ даже не дышать в сторону господской дочки.
Я уже давно привыкла быть в центре внимания. Друзья и знакомые всегда восхищались моей внешностью, особенно моими пшеничными локонами. Правда, с таким же умилением они смотрели на нашу карликовую собачку. У Стеллы тоже была шикарная золотистая шерстка. Когда я только училась ходить, а Стелла бегать, мы составляли довольно забавную пару. Нас обеих хотели тискать, сюсюкаться с нами и баловать игрушками.
С годами я стала равнодушно относиться к дифирамбам в мою честь. И даже немного завидовала, когда кто-нибудь хвалил ум Каори или достижения Веана. К своим двадцати шести брат прослыл одним из самых храбрых офицеров Мейлоры, нашей славной столицы, получил кучу медалей и должность личного телохранителя императора. Каори от него недалеко ушла, стала специалистом в области наномедицины. А я была просто красивой. Девятнадцатилетняя красотка Шиона Таро. И все.
– Эти радаманские кокетки, как только тебя увидят, начнут локти кусать от зависти. Они тебе и в подметки не годятся, Ши, – словно отзываясь на мои мысли, ласково произнесла Каори. – Даггерти влюбится в тебя с первого взгляда.
Я кисло улыбнулась. Боюсь, смазливой мордашки недостаточно, чтобы не только вскружить ему голову на пару недель, но и пробудить в нем настоящие чувства.
Сестра истолковала мою реакцию по-своему. Наклонилась ко мне, и в зеркальной глади отразилась ее тревога.
– Ты уверена? Еще не поздно все отменить.
– Нет, – покачала головой в ответ. – Я действительно этого хочу.
К тому же Каори ошибалась. Даже если бы мне вдруг пришла в голову эта абсурдная идея, отменить помолвку все равно было уже нельзя.
После долгих минут скрупулезного расчесывания сестра отложила расческу, перекинула мои волосы через плечо и закрепила их сбоку хрустальными заколками. Пшикнула мне на запястья по капле духов, чмокнула в щеку. Посчитав, что теперь я готова к встрече жениха, потащила обратно в холл. Оттуда уже отчетливо доносились голоса приглашенных.
– А Веан так и не прилетел, – вглядываясь в лица собравшихся, разочарованно вздохнула я.
– Наверное, опаздывает. Но уверена, скоро появится, – обнадежила меня Каори.
Из резиденции императора брату удавалось вырваться нечасто. Но в честь помолвки сестры, надеюсь, ему пойдут навстречу.
В коридоре к нам присоединился Тариан. Я сдержанно улыбнулась ему (не дайте Создатели, молодая лиэри посмеет улыбнуться несдержанно на людях) и похвалила его вкус в выборе колечка.
Болтая с сестрой и ее женихом, то и дело поглядывала на вход. В широком проеме все появлялись и появлялись гости, но Рейна я пока не видела.