Пепел звезд
Шрифт:
Выел врач в зеленом халате и шапочке. Женщина метнулась к нему:
– Прошу вас… Ада Беркер. Как она?
– Вы ее родственница?
– Мать.
– Пока трудно сказать. Повреждение черепа. Разрыв селезенки. Множественные переломы ребер, ног.
– Она будет жить?
– Мы делаем все возможное. Организм молодой, будем надеяться на лучшее.
Женщина закрыла лицо платком. Плечи затряслись.
– Выйдем, – сказала Марина, – я перекурю.
Чувствовался мороз, сменивший оттепель. Приближалось
– Ненавижу больницы, – Марина вздрогнула, делая затяжку. – Как думаешь, она выживет?
– Должна. Я буду молиться за нее.
– Брось! – лицо Марины исказила гримаса, уголок рта дернулся вверх. – Никакого Бога нет.
– Неправда, – убежденно сказала Лена. – Бог есть.
– Да? И где же он?
– Везде. В каждом из нас. Как добро. Как любовь.
– Чушь! – крикнула Марина. – Бога нет! Иначе почему он допускает все это дерьмо?! Мой Антон был убит в канун Рождества, светлого праздника!
– Но это МЫ сами делаем с собой! Бог не может быть в ответе за все то зло, что люди причиняют друг другу. Мы сами создали себе ад.
– Но если есть Бог, то существует и дьявол? – прищурясь, промолвила Марина. – И он тоже в нас? По твоей теории…
– Я все думаю о дне рождения Ады, – Лена прикусила нижнюю губу. – Помнишь? Нас было четверо. Мы были немного пьяны, чувствовали себя не слишком счастливыми. Загадывали желания. В шутку. Юлька просила вечную молодость. Ада хотела начать жизнь сначала. А ты…
– Пролететь яркой кометой из ада в ад… Денег. Власти. Памяти. Неважно какой – лишь бы… не стать очередной пылинкой на венике Бесконечности…
– И ни один из нас не пожелал ни здоровья, ни добра, ни любви…
– Но ты, Кассандра, была умнее всех нас. Ты ничего не просила у звезд.
– Просила, – Лена зябко куталась в капюшон, – вернуть Димку… Но не думала, что такой ценой…
– Что ж, мы все получили, что просили… – Марина странно усмехнулась. Она была какой-то чужой, далекой, холодной… как падающая звезда. – Юльке больше не грозит старость. Знаешь, ее Маслов умер.
– Как?! – воскликнула Лена. – С чего ты взяла?!
– Он делал грязную работу. Его застрелили. Не на дуэли, правда… Но, может быть, он вспомнил перед смертью о своей Прекрасной Даме? И у Ады появился шанс начать все с абсолютного нуля… Наверно, настала моя очередь…
– Что ты задумала?
– Ничего.
– Неправда. Тебе плохо, я знаю. Пойдем, посидим где-нибудь, поговорим…
– Ты хороший психолог, Кассандра. И отличный друг. – Марина бросила горящий окурок, он очертил в темноте светящийся полукруг. – Вы все были мне как сестры. Правда.
– ТЫ так говоришь, будто прощаешься.
– На время. Мне нужно побыть одной. Но мой сотовый подключен. – Марина улыбнулась впервые за последние дни. Но глаза были темны, тусклы и печальны. И огромны, как блюдца. – Любовь,
– Нет, – Лена отчаянно замотала головой, дергая подругу за лайковую перчатку. – Ты уезжаешь?
– Да. Ненадолго. Так надо. Пока.
Привстав на цыпочки, Марина чмокнула подругу в прохладную щеку.
Джип «Мерседес» неловко развернулся, пару раз боднув бортик, выехал на дорогу и растворился в морозной тьме.
Лена долго стояла на больничных ступеньках, глядя во всепожирающую ночь. Почему-то ей стало страшно, но она не могла понять, за кого: Аду, Марину или себя.
Было семь утра, когда Лена приехала к Дмитрию. Он уже встал, собирался на работу. Она ожидала упреков, но он, ни произнеся ни слова, обнял ее и поцеловал. Его щека была колючей, и это было самое приятное и реальное ощущение прошедших суток.
– Прости меня, – сказала Лена. – Я буду тебя слушаться. Невозможно спасти весь мир в одиночку.
– Это ты меня прости. Я накричал на тебя. Я не стану требовать, чтобы ты изменилась. Просто будь рядом, ладно?
– Хорошо.
– Как твоя подруга?
– Ада? Плохо. Не приходит в сознание. Мне стало вдруг так страшно, когда я подумала, насколько хрупок человек. Все можно потерять в один момент.
– Ну, нет, – убежденно сказал Дмитрий. – Я тебя терять не собираюсь, никогда и ни за что. Хоть потоп. Все у нас будет отлично, веришь?
– Тебе верю.
– Замечательно. Тогда раздевайся, идем завтракать. Я приготовил яичницу. Огромную. Твою любимую – с луком.
– Откуда ты знал, что я приду?
– Ты разве забыла? – Улыбнулся Дмитрий. – Я маг и волшебник. Поколдовал – и готово.
Глава 3
Попасть в ЦКБ было непросто. Но фамилия «Громова» открывала, на удивление, многие двери. У палаты Аркадия Гриневича дежурили люди в штатском, ничем не напоминающие бритоголовых «братков».
– Извините, – сказали Марине очень вежливо, – мы вынуждены вас обыскать.
Она не возражала, после чего пришла миловидная дама, которая пригласила ее в отдельный кабинет. После процедуры предупредили:
– Не больше пяти минут. И никаких волнений. Он еще очень слаб.
Вид у Профессора и впрямь был неважный. Рядом с кроватью стоял какой-то аппарат, от которого к рукам больного тянулось несколько трубок. Лицо землисто-желтое. Из груди со свистом вырывалось дыхание. Но взгляд, направленный на гостью, остался прежним: подозрительным, просвечивающим насквозь, подобно рентгеновскому лучу.
– Как вы? – спросила Марина, выкладывая на столик пакетик с фруктами.
– Помните, старое кино: «по сравнению с Бубликовым – неплохо». – Но, заметив, что Марина помрачнела, спохватился: