Пепельное сердце
Шрифт:
Собака всё так же не сводила с неё пристальных глаз, ожидая дальнейших команд. Её хозяйка также всматривалась в Саммер, будто рассматривая вопрос о том, стоит ли её скормить акулам.
— Я не знаю, кто ты такая, но я не спущу с тебя глаз, — продолжила она через некоторое время. — Позволишь себе хотя бы одну ошибку или самую маленькую трусость и Ёла с радостью поточит свои клыки о твою глотку.
Это была не пустая угроза и Саммер знала, что любое оправдание звучало бы неуместно. Актриса могла бы испугаться, но женщина в белом платье была уверенна, что она и женщина напротив, стоят на одном уровне. Саммер выдержала взгляд сатиново-серых
— Почему ты вообще взяла меня с собой, если не доверяешь мне? — спросила она. — Я действительно могу оказаться шпионом княгини. Или предательницей.
— Ты сумасшедшая? — выругалась она. — Ты рискуешь потерять свое место на лодке.
Женщина еще сильнее сощурилась и скрестила руки. А потом удивила её ещё раз.
— Иногда предатели на войне не худший выбор. Победы не добиться как на шахматной доске с помощью чёрных и белых фигур. Битвы выигрываются хитростью, из-за решений, которые снова и снова принимаются по—новому. Люди — это люди, всё другое было бы слепым оптимизмом. И хороший предатель может быть ценнее, чем ослеплённый чувством собственного достоинства борец.
Образ Анжея промелькнул в голове у Саммер и внезапно больно её ранил.
— Предатели не заслуживают понимания, — резко сказала она. — И никогда не ценятся.
Впервые настоящий интерес возник во взгляде женщины.
Она подалась вперёд.
— Вот здесь и находится ответ на вопрос, почему я взяла тебя с собой. Возможно, ты являешься в точности тем, кем я посчитала тебя после нашей первой встречи: талантливая предательница, трусливая и двуличная. Но осуждать человека только после одного его поступка, было бы довольно глупо. Гораздо более важно его последнее действие. Это показывает, кто ты на самом деле.
Саммер пришлось признать, что советник не только напугала, но и очаровала её. Её высокомерие и слова имели чёткость отполированного лезвия.
— Можно ли всех людей поделить на чёрное и белое? — осторожно возразила она. — Вероятно, иногда это правильно. Но что последний поступок может рассказать о человеке? Если стоишь лицом к лицу со смертью и нечего терять, каждый сможет проявить смелость.
А ты сама, Саммер? Насколько смелой оказалась ты, когда испытала страх перед смертью?
— Но большинство такими не являются, — тихо сказала женщина и с такой настойчивостью, что у Саммер пробежала дрожь по спине. Она почувствовала себя пойманной, и на этой досадной мысли сконфузилась. — И если их последняя маска падёт, — продолжила советник. — За ней не будет сострадания, никакой отваги, никакой любви.
Маска.
Саммер моргнула. Море на заднем плане вдруг осветилось и стало намного ярче, и по её спине и плечам пробежало что—то вроде электрического импульса. Теперь враждебность собаки была настолько осязаема, что можно было ухватиться за неё руками. Она встопорщила шерсть на загривке и в угрожающе позе отступила на несколько шагов назад. «Собака чувствует мою иную реальность», — подумала Саммер. – «Я должна быть осторожней». Она глубоко вздохнула и усилием воли прогнала назад все образы, всплывшие на поверхность.
— Что ж, ещё предстоит увидеть, кого я взяла на свою лодку, — задумчиво заключила женщина. — Ах да, есть ещё пара причин, почему я взяла тебя с собой: Во-первых, я безоговорочно доверяю Фаррину. Он думает, что ты — хороший переводчик, и в лагере, конечно, можно будет этим воспользоваться. Для списков продовольствия, палаток, для распоряжений солдатам из других стран. И, во-вторых, — она многозначительно повела бровями, — мне просто любопытно, почему моя собака не может тебя переносить.
— Мойра? — послышались шаги, и перед ними возник Фаррин. Он не улыбался, но едва их взгляды встретились, он незаметно подмигнул Саммер. Было приятно осознавать, что на лодке находится, хотя бы один её доброжелатель. — Я вижу, ты уже познакомилась с Таей, — сказал он советнику. — Она приехала из Белтера.
Мойра приподняла левый уголок рта в ироничной улыбке.
— Значит Тая. Ну, хорошо. Может ли она ездить верхом?
Саммер раздражённо покачала головой.
Мойра фыркнула и бросила на Фаррина насмешливый взгляд.
— Ну, тогда повеселись с ней.
— Так это и есть твой капитан, — прошептала Саммер, когда советник оказалась за пределами слышимости.
Фаррин кивнул.
— Правда, только Люкс называет её так, потому что она разговаривает с ней только в повелительном тоне. Они обе терпеть друг друга не могут.
— Почему это я не удивлена? И что это был за вопрос о лошадях?
Фаррин ухмыльнулся.
— Снова что-то, чего ты не знаешь? На Юге это давно уже стало легендой, но на самом деле, на Севере до сих пор обитают дикие табуны лошадей. В армии лорда Термеса имеются кавалерийские войска. И иногда в качестве транспорта мы используем животных.
Саммер попыталась представить себе кавалерию, но всё, что смогла вообразить — это картину, изображающую древнее сражение.
— Тогда получается, что лорд Термес воюет как воин из серого доисторического времени, — заметила она. — И после этого ты ещё утверждаешь, что вы не являетесь лесными дикарями? Разве вы ещё ничего не слышали о современных транспортных средствах? О поездах, например?
Фаррин никак не отреагировал на поддразнивание, только лишь подчеркнуто высокомерно пожал плечами.
— Естественно, южанка. Но на пересечённой местности нашим поездам не проехать, там помогут только четыре копыта или две ноги. Старая гавань спрятана в бухте. Оттуда до первого лагеря в городе Карсе можно добраться только пешком или на лошадях. И для пешего перехода у нас не так много времени.
Саммер глубоко втянула воздух. Сначала вода, теперь ещё и лошади! С замирающим сердцем она посмотрела на Мойру, которая теперь, в носовой части лодки, разговаривала с другими послами. Фаррин должно быть догадался о её мыслях.
— Не всякое лыко в строку, — сказал он. — Мойра не выглядит дружелюбно, но она — лучший стратег в пяти странах. Многие зовут её « острый глаз мира». Её талант — предотвращать войны, даже если для этого она действительно иногда применяет... хм... не совсем обычные методы.
— Могу себе представить, — пробормотала Саммер.
— Нам повезло, что не упустили её в Анаканде, — продолжал Фаррин. — Лорд Термес послал бы ей в сопровождение лучшую половину всей армии, но она настояла на самостоятельном путешествии из её города, без эскорта — вдоль побережья, от гавани к гавани. Поэтому Люкс считает, что Мойра эксцентричная или сумасшедшая, и считает себя неуязвимой.