Перцептрон
Шрифт:
«Навы-друзья… Убили многомиллионный город. Работорговцы… Стоп? Что?! Мать Арканайза, ЧТО?! Ты ведь пошутил, любимый?» — Нара внезапно открыла глаза и удивлённо глянула на Вилмира, — «мне не послышалось, что по твоей вине погибло столько… Людей, ты сказал?»
— Я… даже не знаю, что говорить в этой ситуации. Но окажись я на твоём месте, я бы долго не могла определиться с тем, что делать. Ты правильно сделал, что ушёл из Дома Иресара… Но подвергать миллионы жизней смерти и направлять их души к Арканайзе… Я даже не знаю, насколько правильно ли ты поступил. С одной стороны — ты уничтожил тех, кто приносил другим страдания, и я поддерживаю твою жажду справедливости. С другой — косвенно ты повлиял на то, чтобы отнять эти жизни, а это… Это как-то неправильно. Я лишь могу молиться Палантайре, Эннаре и всем Хранителям, взывать им, чтобы подарили мудрость правильно принимать столь ответственные решения, но я также
Вилмир стиснул ладонь Нары в своих двух, понуро наклонив нос:
— Я не считаю, что сделал хорошо этим поступком. Я слишком много о себе думал и переоценил своё умение доносить до навов свои просьбы. Сделал ту же ошибку, из-за которой лашуры загнали себя в бункер Агарты. И та, и эта катастрофы случились из-за нашествия навов, которых мои отцы или я пытались натравить на своих врагов-людей, а вышло, что пострадали все. Я так больше не собираюсь делать. Если бы я мог менять события, произошедшие в прошлым, я бы и то, и другое бы изменил. Но всё, чем я мог загладить свою вину, это помочь выжившим в той катастрофе восстановить общество, инфраструктуру и экономику. И то не сразу, а когда все забыли, кого винить, иначе бы просто не приняли бы даже моих попыток компенсировать хотя бы частично этот урон. Навам по большей части нет дела до реальности, как и существам из неё нет дела до межпространства. Поэтому с навами можно найти общий язык и общие цели, особенно если путешествуешь через навь, чтобы добраться куда-то на далёкую планету или в другую вселенную. Но подлецов среди навов даже побольше, чем среди дарканцев и людей. Изобретатель Чёрного Огня однажды потратил на энергию для удара по навам души и тела почти всех жителей своей деревни. Убийцы навов и «защитники спокойствия разумных миров Порядка» бывают такими же негодяями. Не было бы негодяев — и войн бы таких не было. И даже поводов их начинать. Всё, что мы можем делать, это становиться умнее, чтобы решать конфликты более правильным способом. С того момента, как из-за меня уничтожили Брамбург, прошло семьдесят лет. Я надеюсь, что я за столь большой срок я поумнел достаточно… или хотя бы в сколь-нибудь значимой мере поумнел. И тем более смогу развивать себя и помогать другим с твоей помощью. Так или иначе, теперь ты знаешь, почему я постоянно чувствую груз вины на себе, хотя внешне и не произвожу впечатление злодея — я отторгаю собственные детские безумные поступки. И если ты не сможешь принять меня полностью — я прекрасно тебя понимаю, потому что не принимаю себя полностью сам. А если сможешь принять — значит, моё зло уже не имеет над нами власти, и я начну наконец творить добро вместо искупления ошибок прошлого. Мне теперь будет стыдно не только перед собой, но и перед тобой, любимая, если я снова стану жестоким глупцом. Обычно от любви глупеют, но я, наоборот, начал умнеть и взрослеть. Без тебя бы я точно испортился бы безнадёжно и продолжил бы бродить по островам, пока не помер бы от диких зверей, разбойников, демонов или собственной неосторожности. Ты защищаешь меня уже тем, что близка мне.
Кратко, но крепко обняв Зан’Нару, единственную, которой Вилмир доверял больше, чем себе, Вилмир отпустил её и устало лёг. Он очень много своей энергии отдал ей сегодня, да и на физические события день был более чем богат — он будто бы растянулся больше чем на месяц — но дело было не в этом, куда сильнее утомляли психологические переживания. Он сам сбил со своей девушки очарованность собой, показав свои наиболее грязные стороны.
Светлая решила не винить его ни в чём, чувствуя, что тот искренне раскаивается в своих поступках, считая их грехами:
— Я не считаю, что ты виноват, — решила приободрить его Нара, положив лапу на щеку Вилмира, — я не чувствую в своей душе осуждения в твою сторону за твои действия. Для меня это было скорее шоком, не более. На твоём месте я бы сама колебалась и не знала, как поступить. Но вряд ли лучше, чем ты.
— Но всё же я тебя напугал. И всё-таки лучше ты об этом узнаешь от меня, чем ещё от кого-то, кто решил бы нами манипулировать. Не то, чтобы такое здесь случилось, но даже в этом измерении местные обитатели меня обвиняли в рабском служении навами ради зла, одна Тёмная, с которой, впрочем, на данный момент отношения наладились у меня, она мне и подала идею создать корабль с хорошим двигателем. Не зная всего, обвинить легко. Может, и насчёт Даггоната вы не всё знаете, и в результате натворили дел с обоих сторон. Но утверждать этого не могу, я пока мало о твоём мире знаю.
Нара тяжело вздохнула и опустила голову обратно на плечо сине-белому, зарывшись носом в его гриву:
— Всё же — на самом деле мудрые наставники учили меня, что мир не черно-белый, и очень часто приходится принимать между плохим и очень плохим решением. Боюсь, я слишком идеализированно подхожу к восприятию мира, потому что остальные, кто был не настолько мудр, меня так и воспитывали. Что мы, Нирры — это однозначное добро и справедливость, а Даггонат и восставшие — это зло, которое хочет нас уничтожить.
Привычка идеализировать всё пришла к Наре именно так. Но с другой стороны — повидавшие жизнь Нирры утверждали, что не всё так просто, как кажется. Например, в одной из поселений на Астагоре Орден Сай’Танэрри и вовсе ненавидели, считая, что это из-за Палантайры случилась война и падение Хранителя. Наре пришлось в этой деревне провести довольно внушительное время, прикрываясь ролью обычной крестьянки, которая спасалась бегством от пожаров, часто буйствующих на Астагоре. За время, проведённое среди таких Нирров, Посвященная много смогла узнать о настроениях в империи и о том, что есть как те, кто нейтрально относятся к конфликту, никого не поддерживая, так и те, кто не примыкая к Даггонату, настолько может ненавидеть политику боевых гильдий и орденов Нирров.
Вспомнив старые уроки и осознав это, Нара вновь взялась за лапы дарканца, прижав их к своим бедрам:
— Я полностью тебя принимаю, любимый. Я думаю, что добро и зло относительно. Возможно, даже я своими действиями кому-то делаю плохо, хотя изначально я этого не желала. Очень сложно для всех сделать хорошо и остаться чистым при этом. Но я могу лишь надеяться, что мне не придётся слишком часто выбирать между плохими решениями. Тем более, что ты сказал — прошло семьдесят лет. Но тем Тёмным, о которых ты рассказал, я бы не доверяла. У них искаженное сознание, а также иные понятия о жизни и чести, которые мне никогда не нравились. Возможно, не все из них настолько плохи, но моя позиция относительно них неизменна, — это всё, что сказала Нара тогда, прежде чем закончить разговор. Но всё же беседа с Вилмиром заставила Нару пошатнуться в своей слепой вере в Нирров и Палантайру. А так ли на самом деле всё хорошо? Кто знает, ведь всю картину, будучи простой смертной душой и обычным рядовым, сложно увидеть. А если попытаться — от твоих глаз её будут упорно скрывать. Такова суть пропаганды.
Но Нара была только в самом начале осознания — ей ещё предстоял долгий путь обучения и «пробуждения», как сказали бы сами Нирры.
* * *
Все эти мысли о прошлом энн'ниррки заставили её на миг задуматься о том, а правильно ли она поступает? Что всё не так однозначно, и сейчас настал именно тот самый миг, когда надо лишь правильно задать вопрос.
— Астарта... — наконец, обратилась монахиня к навке, - ты же ведь не будет уничтожать тех, кто тебя же создал. Мы подарили тебе жизнь... так подарим же свободу.
«Эннара... прости меня», — мысленно вздохнула она, осознавая, что будет делать в следующий миг. И да — это будет сделка с самой Пустотой, которую никогда и ни один нирр не одобрит. Но если это спасёт жизнь тех, кого она любит и ценит...
Глава гиперкуб управления
— Если вы сможете мне подарить свободу, — Астарта грозно обернулась на Зорника, — я буду не только рада, но и благодарна. Это по милости его хозяина я тут сижу!
Зорник неожиданно взорвался — фигурально и почти что буквально, всполыхнув протуберанцем:
— За дело! Не Вилмир, а навы уничтожили Брамбург. Не Норим и его программа, а навы начали Эру Ночи и ввергли Харадол в тёмное тысячелетие. Навы — исполнители желаний, но доверять вам можно, только пока вы в оковах вроде Перцептрона! Вилмир, Нара, кому вы верите, той, кто на вас нападала, кто кормил вас иллюзиями?
— Так вы не с ним? — Астарта упёрла руки в бока. — Отлично, на пару врагов меньше и на пару друзей больше. Меня вы хотя бы знаете, а как насчёт него?
— Мой свет гибнет в этой комнате… — потускнел Зорник, голос его стал тише. — Но если у вас появилось время на разговоры…