Перед бегущей
Шрифт:
– Значит, его появление на Рери для нас в будущем?
– Да, сэр. На несколько лет. Мы могли бы туда заглянуть, судя по тем возмущениям поля, которые произвел Айвен Мак.
– Я думаю, не стоит ломать плоскость одновременности.
– Она уже сломана, сэр. И действия этого маньяка ломают ее еще больше.
– Я не советую вам так выражаться, Иаа.
– Простите, сэр. Я продолжаю. Дальше Айвен Мак вновь летит к новым звездам, оставляя на Рери теорию поля.
– Откуда это известно?
– Из полевой передачи самого Айвена Мака. Его поле настолько сильно,
– Не надо таких метафор, Иаа. Поменьше эмоций.
– В общем, мы это услышали. И вот здесь Айвен Мак делает свой новый эксперимент. Тот самый взрыв звезды. Он взрывает ее сам, собственным полем.
– Он уничтожил какую-то систему?
– Пустую, сэр. Поэтому мы и решили, что это эксперимент, а не военные действия. И, кстати, сэр. Айвен Мак не один. В этот момент мы узнали то, что не знали раньше. Миу Авурр, которая следует вместе с ним, объединена с ним в одном теле.
Это несколько странно, но это именно так. Возможно, Айвен Мак пытался убить миу, а в результате оказался объединенным с ее сознанием.
– Вы не выяснили, как это произошло?
– Нам неясно, когда это произошло. Судя по его отношениям с Авурр, это было давно, или будет давно. С его ломкой плоскости одновременности можно язык сломать, пока объяснишь, что было, а что не было. Затем он начал попытки разрыва пространства. Попытки длительные и бесцеремонные. Он прямо хочет получить противоречие между прошлым и будущим.
– Ну, это-то ему не удастся.
– Разумеется, сэр, Но дыра могла бы поглотить половину Галактики, если бы мы дали ему возможность проводить эти эксперименты бесконтрольно.
– Я вижу, Иаа, он вас действительно замучал.
– Я считаю, сэр, что за ним надо установить жесткий контроль. Возможно, даже изолировать от Галактики.
– Так, что дальше?
– Дальше пока ничего. Он бросил эксперименты по разрыву пространства и вновь отправился к новым мирам. Формально, сейчас он на одной из планет. Я установил за ним постоянную слежку, но он настолько часто использует свое поле, что нам иногда приходится туго.
– Хорошо, Иаа. Ваш рассказ меня убедил. Но мы не должны принимать столь крутых мер. Но все же, учитывая важность вопросов, я решил, что вам следует вплотную заняться этим существом. Оставьте все свои дела, передайте их своему помощнику и занимайтесь только Айвеном Маком. Разработайте операцию по его нейтрализации, но не заходите слишком далеко. Он не должен узнать о нас. И еще, я думаю, можно попытаться его вытащить к нам. Все же его феномен уникален в Галактике. Не пытайтесь его убить. Просто покажите нашу силу и заставьте повиноваться.
– Да, сэр. Я займусь им. Этот тип не должен уйти.
– Вы снова применяете недозволенные выражения, Иаа.
– Простите, сэр, но у меня нет слов, чтобы выразить свое отношение к нему.
– Постарайтесь сдерживать себя, Иаа. И еще, проследите по всей галактике его присутствие. Возможно, вы найдете его следы в прошлом, тогда нам придется нелегко.
– Да, сэр. До свидания, сэр.
Иаа вышел из системы Ааа.
– Ваш разговор довольно затянулся, сэр, — произнес секретарь.
– Сколько прошло времени?
– Почти пятьдесят миллисекунд, сэр.
– Разговор был не из легких.
– Что-нибудь случилось?
– Случилось или случится. Ломка плоскости, это не шутка. — Иаа вышел из Системы Безопасности Галактики и оказался у себя.
Теперь ему предстояло немало работы. Задача была непроста. Нечасто ему приходилось выходить в космос, и теперь это ему предстояло вновь. Ему предстояло выполнять задачу по обузданию полудикого создания, которое, двигаясь по Галактике, перемалывало труд сотен тысяч Галактов. Плоскость одновременности была тем залогом стабильности, который позволял Галактике существовать без особых катаклизмов. Но теперь все было под угрозой. И Иаа был в ярости от подобного положения. Он включил успокаивающую программу и ушел на временный отдых. Через несколько секунд ему предстояло начать одну из самых гарандиозных операций, которые он когда-либо проводил.
Операция была непроста. Иаа должен был нырнуть под плоскость одновременности, чтобы войти в систему, где находился Айвен Мак. Это было несложно. Система не обладала полевой технологией, достаточной для перемещений. Надо было войти в систему и проследить за Айвеном Маком, а затем провести операцию нейтрализации, показать силу, если надо.
Иаа отправился на одну из планет, где был в этот момент Айвен Мак. Он получал секретные сообщения Галактов и выяснил, куда ему надо направляться. Иаа прилетел туда под именем Астакеса. Все шло, как надо. Он прилетел под видом терса, в одиночку пробравшегося из второй части Галактики в третью. Встреча с сетверами была проста, его корабль был оснащен таким оружием, которое спокойно расправилось бы с любым кораблем сетверов или терсов, но он не применял это оружие. Сетверы приняли его за своего. Находясь на их базе, Астакес принял сообщение Галактов о перелете Айвена Мака на Тернис.
Он отправился туда и основал свою базу. Ему потребовалось двадцать лет, чтобы внедриться в общество Терсов. Двадцать лет, которые для него прошли как двадцать минут. Иаа не любил выход в космос именно из-за этого. Это была гигантская потеря времени. Из-за которой подобные операции были сложны.
Но это было необходимо.
Все шло как надо. Но первая же попытка провалилась. Передача Астакеса была принята Айвеном Маком, но его доводы были отвергнуты. Айвен Мак знал довольно много и решил, что его обманывают. Он отказался от встречи.
Иаа нашел новый способ завлечь его.
Айвен Мак заглотил наживку. Не сразу, но все же он нашел Астакеса и пришел к нему. Но пришел не сам. Это было поразительно. Вместо него пришла миу Авурр. Иаа впервые понял, какова между ними связь. Это было подобно связи двух частей одного тела.
Астакес разыграл небольшую сцену, из-за которой Айвен Мак пришел в ярость. Он захватил Астакеса и остальных жителей, которые были на его базе, и переправил на свой корабль, который, как ни странно, оказался астерианцем. Еще один парадокс, который удивил Иаа.