Перед бурей
Шрифт:
Манера боя лёгким клинком уже не могла ввести Алека в замешательство. Позади были потешные схватки с Вереей, смертельная битва с обоеруким Длинным. Обилие выпадов и уколов, редкие режущие-рубящие удары, виртуозная работа кончиком клинка… И Алек рвал стальное кружево, навязывая собственный стиль.
— Сюда! — заорал че Кома, с трудом сдерживая бешеный натиск. Он всё ещё хотел выполнить приказ, вернуть события в нужную канву. — Брать живым!.. Десять сталей тому, кто… Тупые стрелы, сети, скорее!..
На
Полыхнуло — любо-дорого посмотреть.
Алек теснил, че Кома отступал. Уличив момент, шевельнул пальцами искалеченной руки, и порыв горячего ветра накрыл Алека пылающей пеленой. Через мгновение седовласый вой вынырнул из озера огня невредимым, разве что слегка дымящимся. Отмахнулся мечом, и горящие тюки, брошенные в него волей противника, бесполезно упали по сторонам. Че Кома скрипнул зубами. Где этот дикарь мог так хорошо научиться направлять Узор?
Сосредоточься, приказал он себе. Между палатками было не повернуться. Разбойники были заняты тушением пожара и спасанием награбленного из огня, на помощь главарю спешили немногие. Недисциплинированные дикари!.. Ага, всё-таки появился хоть кто-то. Ну, сейчас верные его спеленают, и…
Алек чуть качнулся в сторону, уклоняясь, направленная ему в спину стрела едва не угодила в че Кома.
— Идиоты! — взвыл тот, неловко отбивая мечом. — Смотрите, куда стреляете… и чем!.. — он успел заметить, как наконечник стрелы блеснул смертельной сталью. — Тупыми стрелами, тупицы!..
Тупых стрел у лучника не нашлось, он снова натягивал тетиву, целясь в ноги варвару. Тот и сдвинуться не соизволил — и стрела рванула штанину, не задев кожи. Свистнула третья стрела, Алек всё с той же небрежностью уклонился. А потом ещё одного стрелка загородили товарищи, охотники до десяти сталей. Он с досадой опустил лук и дёрнул из ножен меч, торопясь успеть к драке.
Разбойники где-то ухитрились раздобыть сети. Одна взметнулась, разворачиваясь, краем задела пылающий шест шатра и завилась вокруг него, загорелась. Ещё одну сеть Алек перехватил силовой волной и швырнул под ноги че Кома. Тот перепрыгнул… и потерял ритм.
Клинки встретились и миновали друг друга, при блоке че Кома увёл свой меч самую малость дальше, чем следовало. Лезвие коснулось неощутимо, казалось, рассекло лишь одежду… но в следующее мгновение бок обжёг нестерпимый холод. Царапина, всего лишь царапина, отчего же так больно?!.
Ненависть, понял он. Ярость седовласого мальчишки — словно яд на клинке, неразумную тварь такая царапина убила бы мгновенно… нетренированный человек через десять ударов сердца выронил бы меч и свалился замертво… и даже он, опытный боец, способен лишь ограничить ток смертельного холода!..
Конечно, че Кома мог избавиться от последствий удара и закрыть рану, но для этого нужно время, которое седой не собирался ему давать. Его меч возникал отовсюду, бешено тесня. Разбойники стреляли, кидали камни, палки, пытались запеленать сетями и отрезами ткани, но враг был неуловим. Он всякий раз оказывался не там, куда летели снаряды, да ещё и успевал в ответ разить мечом и короткими силовыми ударами.
Стремясь выиграть время, че Кома нырнул в узкий "переулок" между двумя срубами, захламлённый строительным мусором. Здесь длинные палки поимщиков оказались бесполезны, разбойники мешали друг другу.
— Довольно! — выкрикнул че Кома, с чем-то похожим на страх наблюдая, как трое разбойников одновременно навалились на седого. Первый упал, хватаясь за рассечённое горло, — убейте его!.. — второй как бы ненароком наткнулся на палку соседа, укороченную и заострённую тем же ударом, — плачу двадцать… — третий взглянул парню в глаза и отскочил, хватаясь за лицо и визжа, что он ослеп. — Пятьдесят!..
Стрела отколола щепку от стены, следующая вонзилась в наполненную стружками корзину, едва не пригвоздив ногу седого.
Он коротко оглянулся.
Лучник стоял на углу сруба. С воплем выронил полыхнувший лук, взмахнул руками, удерживая равновесие. Брёвна поехали у него под ногами. Стрелок свалился и приложился головой о дерево, че Кома показалось, что он услышал хруст костей. Брёвна обрушились и загорелись сразу, по всей длине, корзины и мешки со щепой взрывались как бомбы. Раздались жуткие вопли заваленных.
Поединщики оказались отрезаны от разбойников. Шагая по колено в огне, они обменивались страшными ударами. Отсвет пожара превращал лицо в кровавую маску бога войны, меч сливался в сплошное марево, бросая алые блики.
Че Кома пятился… и с облегчением почувствовал пустоту за спиной — наконец-то выбрались из лагеря, теперь появилось пространство для манёвра. Седой наступал, преспокойно подставив спину набегающим из лагеря.
— Вот они!.. — взвыл кто-то. Седовласый оглянулся на крик.
Каменная кладка, обозначающая угол будущего замка, словно взорвалась изнутри, разбрасывая острые осколки. Разбойники вопили, валились навзничь. Свистнуло несколько стрел, вой небрежно уклонился.
А вот от выстрела из громобоя не смог.
Алека швырнуло вперёд. Сначала ему показалось, что пуля ударила на излёте и даже не пробила плотную куртку. По боку побежало горячее.
Парализатор. Пуля попала в левое плечо — а он даже не чувствует боли из-за удара неизвестного оружия, не видитрану, не может её закрыть!..
Неважно. Это значит лишь то, что с главарём нужно закончить побыстрее. А потом заняться остальными. Сколько их, пятьдесят, семьдесят?
Как одиночке убить семьдесят человек? Очень просто. Убить первого. Потом второго. Третьего. И так далее…