Перед бурей
Шрифт:
И сама хороша. Потеряла бдительность. Ну и прописала бы ей Бета за такое!.. Дикарка получила немало синяков, прежде чем научилась закрываться от импульсов, которыми её имела обыкновение приветствовать женщина-пластун. Обычно воин совершенно автоматически закрывается от удара через Узор, и уж конечно, чувствует направленное внимание, обычно предшествующее импульсу.
— Ну, угомонились? — холодно спросила девочка в берете. Должно быть, она и есть та, из Стата, шмотки характерные, светлые волосы уложены сложнообразно…
Искра
— Ладно, повеселились и будя, — сказала примирительно. Искра просопела что-то в том смысле, что она не настаивает на втором раунде — по крайней мере, прямо сейчас. Девочки покосились друг на друга. Обеим было неловко.
— Ну-ка… — Дикарка повела ладонью перед лицом соперницы, вызывая холод. Потом остудила и своё ухо.
— Вернёмся к делу, — продолжила Беретик. — Как я поняла, ты собралась переодеть её под мальчишку?
Дикарка кивнула.
— Чумазый и ободранный мальчишка — обычное дело. А грудь… Ну ладно, ладно, есть у тебя она! Немного…
— Ща я тебе второе ухо… — зашипела Искра.
— А ещё у тебя теперь есть разбитый нос, — поведала Дикарка. — Люди если и будут смотреть, то на него.
— Хватит! — рявкнула Беретик. — Ещё немного, и вас обеих придётся под мальчишек гримировать. Вот только шмотки надо помешковатее…
Такие шмотки нашлись.
— Совсем другое дело, — одобрила Дикарка, — и сразу всем всё ясно. Какой беспризорник, где? Не прошло и часа, как тебя отпустили из дому твои добропорядочные родители, а ты уже на тролля похож. И где умудрился столько грязи найти?
Искра только засопела.
— Я тебя потом прибью, — мрачно пообещала. — Глазок?
Вот как её на самом деле зовут, подумала Дикарка. Девочка в беретике кивнула и закрыла глаза, раскинув руки, закружилась на месте, словно играла в жмурки. Резко остановилась, указывая куда-то в сторону города.
— Там. Весельчак и ещё кто-то, не вижу точно. Они напуганы и бегут.
Неверный шаг, поворот к стене. Глаза по-прежнему закрыты.
— Там Щепка, Шустрик и их ребята. Напуганы, но им ничего не грозит.
— Над стражницкой скрылись, — прошептал кто-то сипло. — Умница Щепка, прячется там, где никто не додумается искать…
Сиплый охнул, получив локтём в бок. Все беспризорники внимали словам Глазка, словно божественному откровению. А теперь понятно, что зовут так не из-за привычки щуриться и носить статовский берет набекрень.
— Там Зазнайка. Тоже прячется где-то, не пойму где. Монетка… Монетка попалась, — севшим голосом сказала Глазок. — Всё, остальных я не знаю так хорошо, чтобы увидеть. Больше никого, — устало уронила руки.
— Хорошо, — пробормотала Искра. — То есть, конечно, плохо… Пошлите кого к Зазнайке, пусть сидит на месте. Жратвы им принесите, что ли, какой. Щепка, конечно, умница, нашла себе место… Она высовываться не будет. Глазок, ты как?
— Нормально, чеф.
— Посматривай время от времени, сможешь?
— Конечно, чеф.
— Увидишь кого, отправляй ребят за ними. Или присылай ко мне — меня-то разглядишь?
— Конечно…
— А вы, чумазая банда, извольте вымыть морды. В самом деле, попробуйте притворяться нормальными детьми.
А я пока приведу всех…
— Но сначала тоже помоешься, — сказала Дикарка.
— И ты, — Искра вернула насмешливую улыбку. — А то кто из нас мальчишка…
Она повела новую знакомую через Тухлый Квартал к одной из речушек, проходящих по городу. К счастью, река эта не была тухлой, и умыться здесь вполне можно было.
— Ну вот, другое дело, — одобрила Дикарка. — Обычный мальчишка, и вовсе не беспризорный.
Глянула на отражения в воде.
— Мы даже похожи на брата и сестру.
— Да, пожалуй, — вяло улыбнулась Искра.
— Что?.. — Дикарка ощутила резкую вспышку тоски своей… а кто ей эта беспризорница, подруга?.. Нет, но почему тогда она почувствовала?
— Так… — Искра отвернулась, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. Тряхнула головой, отгоняя неуместные воспоминания, и сосредоточилась. Нужно позаботиться о других.
— Пошли.
И они пошли. Денёк был тот ещё, полон беготни от стражи и поисков пропащих детишек. Они забирались в такие дебри, что Дикарка начинала сомневаться, в Таноре ли они. Знакомый, казалось, город повернулся к ней иной, неприглядной стороной. Трущобы, заброшенные склады, горелые и не отстроенные районы, канализация. Искра ещё пару раз пыталась отправить её домой, но Дикарка упорно следовала за ней. Она устала, проголодалась, по уши перепачкалась — теперь никто не усомнился бы в том, что перед ним самая что ни на есть беспризорница. Она потеряла представление о том, где находится, запуталась в именах и прозвищах и не успевала разложить по полочкам все нюансы жизни на дне города, которыми щедро делилась Искра. Вот бы ещё узнать, не врёт ли она…
— Слушай, почему ты так о них заботишься? — поинтересовалась Дикарка, когда они отправили в Угол очередную партию детишек, на этот раз каких-то особо мелких. Должно быть, именно тех попрошаек, которым сочинитель — его так и зовут, Сказочником, — выдумывает душещипательные истории. — Кто-то, не помню кто, говорил мне недавно что-то вроде "Каждый сам за себя, один Бог за всех".
Искра, которая только что именно это ей и толковала, засопела смущённо.
— А почему бы и нет? Если отряд будет маленьким, его тут же сожрут. Я о себе и забочусь.