Перед свадьбой
Шрифт:
Рано утром Корину разбудила Софи, принесшая поднос с чаем. Приняв душ и одевшись, она присоединилась к уже сидевшему за столом Гамбини.
— Бастелика всегда завтракает в своей комнате, — ответил он на ее немой вопрос о том, почему кроме них в столовой никого нет. — Она вообще теперь редко выходит из своих покоев. Прабабушка хочет видеть тебя и приглашает зайти к ней после завтрака. Ты произвела на нее очень благоприятное впечатление.
— А что, никак нельзя обойтись без этой нелепой процедуры помолвки? — со слабой надеждой спросила Корина, беря из корзинки круассан, внутрь которого чья-то заботливая
— Нет, нельзя, — жестко отрубил Орсо. — А для чего тогда мы здесь? Именно для этого.
— Никогда не прощу тебе этого обмана, — сказала сразу погрустневшая Корина.
— Знаешь, ты уже начинаешь надоедать мне своим нытьем, — неожиданно грубо перебил ее Гамбини. — Пойми, это совершенно необходимо.
— А что я надену? — все еще надеясь найти отговорку, спросила она. — Я никак не рассчитывала на участие в таком торжественном событии.
— Мы сейчас поедем и купим все необходимое, — улыбнулся разгадавший ее наивную уловку Орсо. — Заодно я с удовольствием покажу тебе наш прекрасный остров.
— Но не «наш», а «ваш», — не удержалась от очередной шпильки Корина.
— В чем дело? Ты не выспалась? — удивился он ее ехидству.
— А как ты думаешь? Если хочешь знать, я вообще не спала в эту ночь, думая о том, что меня ждет сегодня.
— Моя дорогая Кора! Тебе совершенно нечего волноваться, — пытаясь успокоить ее, сказал Орсо. — От тебя ничего не потребуется. Все будут восхищаться тобой, а ты просто позволяй им это делать. Так что расслабься и постарайся получить от всего этого удовольствие. Не забывай только, все уверены, что мы безумно любим друг друга.
— Обещаю, что весь вечер буду виснуть на тебе и заглядывать в глаза.
— Для меня все это очень серьезно, — признался Гамбини. — Прошу тебя, не переиграй.
— Ты бы лучше нанял профессиональную актрису.
— Не говори глупости.
— По-моему, глупость — заставлять меня притворяться, будто я люблю тебя, — парировала Корина, откусывая кусочек круассана и вытирая рот салфеткой.
— Надеюсь, я действительно надеюсь, что теперь, узнав меня получше, ты наконец сможешь отнестись ко мне с долей симпатии. Если это произойдет, тебе будет нетрудно изобразить и более серьезные чувства.
— Да, это могло случиться, если бы с самого начала ты был со мною честен, — с горечью возразила Корина. — Как можно за один день привыкнуть к мысли о том, что ты чья-то невеста.
— Я думал, так будет лучше, — признался погрустневший Орсо.
— Ты ошибся.
— Теперь я это понял. Но ведь у нас еще целый день впереди. — И внезапно изменившимся голосом добавил: — Не вздумай сыграть со мной злую шутку!
Корина с трудом сдержалась, чтобы не поинтересоваться, что ее ждет, если она попробует сыграть не по правилам, но решила проявить благоразумие и не восстанавливать против себя босса. Завтрак закончили в полном молчании. Поблагодарив, она, как прилежная ученица, направилась в комнату Бастелики.
Старая дама жестом пригласила Корину сесть в стоящее рядом кресло.
— Всю ночь напролет я думала о тебе, дитя мое, — сказала она. — Как я и ожидала, Орсо выбрал себе в жены очень красивую девушку. Одно время мне казалось, что он целиком ушел в работу, позабыв о том, что у мужчины должны быть жена и дети. Я страшно переживала за него и пролила немало слез. Теперь я спокойна, вижу, что его выбор правильный. Сделай так, чтобы мой мальчик был счастлив. Он всем нам очень дорог.
— Я сделаю это, — прошептала Корина. Она ненавидела ложь, но как сказать правду, не разбив при этом сердце старой женщины?
— Орсо заставил нас ждать этого дня много лет, — продолжала Бастелика. — Ему давно уже следовало иметь бамбини. Я смогу умереть спокойно только после того, как ты родишь ему сына.
Господи, она видит меня уже женой своего правнука, в ужасе подумала Корина. Заметив ее взволнованность, Бастелика взяла Корину за руку. Ее пальцы были холодными как лед и такими тонкими, что, казалось, сломаются от малейшего прикосновения.
— Расскажи мне о своей семье, — попросила Бастелика и искренне расстроилась, узнав, что Корина потеряла родителей.
— А нас так много, — с гордостью заметила Бастелика. — Теперь все мы станем твоей семьей и очень рады этому. Я уже тебя полюбила.
Корина тоже начала испытывать искреннюю симпатию к старой женщине. После первого же знакомства с ней она поняла, за что Орсо так любит и уважает прабабушку, для которой будет страшным ударом известие, что их свадьба не состоится.
Полчаса спустя Корина сидела в «мерседесе», направлявшемся в город. Как ни возмущалась она обманом, с помощью которого Орсо вовлек ее в эту аферу, оказавшись рядом с ним на заднем сиденье, Корина тотчас почувствовала магнетизм его личности. Чтобы сбить нарастающую в ней волну симпатии к этому человеку, она набросилась на него с упреками.
— А знаешь ли ты, что твоя прабабушка убеждена, что мы вот-вот поженимся и тут же произведем на свет младенцев?
— Узнаю мою Бастелику, — неожиданно развеселился Орсо. — Она может еще и не такое сказать. Не обращай внимания.
— Но она говорила об этом совершенно серьезно, — возмутилась Корина.
— Разумеется, — согласился Орсо. — Ее самое большое желание — увидеть праправнуков.
— Что же нам делать?
— Не волнуйся, Кора, — явно забавляясь ситуацией, хмыкнул Орсо. — Никто не заставит нас выполнить ее желание. Другое дело, если мы сами этого захотим.
А что, если его родственники станут давить на него и он потребует от нее сыграть роль до конца? — подумала Корина. Нет, ни за что! Даже если он предложит ей миллион долларов. Она не станет торговать собой. Да, но тогда Бланш не сможет закончить частную школу. И переживет ли такой удар Бастелика? Весь остаток пути она просидела молча, в глубоком раздумье.
Приехав в Бастию, они направились в лучший магазин, где их сразу окружили продавцы, предлагая множество самых разнообразных туалетов. Орсо настоял на том, чтобы Корина примерила каждый из них, прежде чем он сам не сделал выбор. Почти все наряды были довольно безвкусными, с массой декоративных финтифлюшек. В конце концов она выбрала простое черное платье с узкими бретельками. Плотно облегая фигуру до середины бедер, оно расходилось книзу пышным веером, оставляя спереди от колен открытыми ее стройные ноги. Нижняя часть платья была посажена на тафту, и поэтому при малейшем движении слышалось легкое шуршание. Пара черных туфель на высоких каблуках дополняла ансамбль.