Перед закатом Земли (Мир-оранжерея)
Шрифт:
Сморчок принялся с лихорадочной жадностью рыться в подсознательной памяти Грина, перебирая ее фрагменты, подобно одержимому пьяному, пытающемуся отыскать дорогую ему фотографию в груде других пожелтевших снимков. Грин стоял потрясенный и пораженный невероятностью творящегося с ним; сморчок действовал с такой настойчивой энергией и поток воспоминаний был настолько большим, что Грину тоже удавалось уловить быстрые и короткие фрагменты прошлого, хотя в подавляющем большинстве смысл этих фрагментов не доходил до него. Пошатнувшись, он опустился на застывшую лаву.
Поили и Иккалл с тревогой подбежали к нему и подняли под руки – однако к тому моменту поиски были уже закончены, ибо сморчок получил то, что так напряженно искал.
Охваченный триумфом, он продемонстрировал картинку Грину. Пока тот изучал мысленный образ, сморчок объяснил ему детали.
– Эти пастухи ужасно боятся теней, Грин. Но нам тут страшиться нечего. Их могучий Зев всего-навсего вулкан, и к тому же очень небольшой. Он не сможет причинить нам вреда. Возможно, что этот вулкан почти потухший.
И с этими словами сморчок продемонстрировал Грину и Поили то, что ему удалось добыть из их родовой памяти.
Уверовав в свои силы, они вернулись в подземное обиталище племени, где их дожидались Хаттвиир, Яттмур и остальные.
– Мы видели ваш Черный Зев и мы не боимся его, – объявил Грин. – Сейчас мы ляжем спать и наши сны будут спокойными.
– Не сейчас вам нужно бояться Черного Зев, а когда он испускает свой зов. Этому зову ничто не может противиться, – объяснила Хаттвиир. – Вы не испугались Зева, но пока что вы видели его только спящим и не слышали его зова. Скоро Зев заведет свою песнь, и тогда мы посмотрим, как вы будете танцевать под его музыку, о духи!
Поили спросила о том, где обитают рыболовы, племя, которое упоминала Яттмур.
– Рыболовы обитают возле большого древа, но даже от выхода из нашего дома мы не сможем показать вам его вершины, потому что это древо находится далеко, – ответил Иккалл. – Из чрева Черного Зева вытекает Длинная Вода. В ту сторону земля поднимается, и потому Длинную Воду отсюда мы тоже не сможем вам показать. На берегах Длинной Воды растут деревья, и там и обитают рыболовы, странные люди, которые поклоняются своему дереву.
В голове Поили зазвучал голос сморчка, заставившего ее задать Хаттвиир вопрос:
– Если рыболовы, по вашим словам, живут к Черному Зеву еще ближе, чем вы, о Хаттвиир, тогда почему они не погибают, когда Зев испускает свой зов?
Прежде чем дать ответ на этот вопрос, пастухи долго совещались друг с другом. Ни один ответ, как казалось, не казался им верным. Наконец, по прошествии некоторого времени, слово взяла одна из женщин:
– У рыболовов есть длинные зеленые хвосты, о дух.
Однако этот ответ не удовлетворил ни одну из сторон. Грин рассмеялся, и сморчок заставил его произнести новую речь:
– О вы, дети пустого рта, как мало вы знаете и как много в ваших головах пустых догадок! Как можете вы верить в то, что у людей бывают длинные зеленые хвосты? Вы простодушны и беспомощны, и мы, духи, будем править вами и учить вас. После того, как мы выспимся и отдохнем, мы отправимся к Длинной Воде, и вы должны будете идти туда вместе с нами.
У Длинной Воды мы соединимся с рыболовами и образуем одно большое могучее племя. После этого мы отыщем в Лесу другие племена и тоже подчиним их себе, преумножив свое число. Скоро все из вас забудут о страхе. Пусть другие боятся нас.
В воображении сморчка предстала картина бесконечной плантации, которую он создаст на головах подчинившихся ему людей. Скоро гриб сможет размножаться в приволье и покое, потому что ухаживать за ним будут люди. К сожалению прямо сейчас – чувствуя себя невероятно поумневшим и приобретшим бесценный опыт – сморчок не мог позволить себе разделиться снова и завладеть одним или несколькими пастухами, потому что масса его тела была еще очень мала для размножения. Но нужно было подождать, и вскоре он сможет размножаться невероятно быстро, завладевая все большей и большей абсолютно послушной его воле человеческой основой. Воодушевленный этим, гриб заставил Грина продолжить речь.
– Скоро мы перестанем считать себя несчастными детьми подземелья. Мы выйдем из подземелья и забудем о нем. Мы сразимся с джунглями и победим их и их хищных обитателей. Жить в этом мире останется только то, чему мы дадим на это позволение. Мы сами станем разбивать для себя сады и выращивать в них какие посчитаем нужными растения, наполняясь все новой и новой силой до тех пор, пока не станем такими же могущественными, какими были когда-то.
Когда он замолчал, вокруг тоже наступила тишина. Пастухи встревоженно поглядывали друг на друга, имея вид испуганный и настороженный.
Сказанное Грином, будучи слишком пространным и многоречивым, не оставило в голове Поили следа и забылось полностью. Сам же Грин вовсе не заботился о том, чтобы придать своим словам вид хоть сколько-то понятный этим людям. Сморчок проявлял себя сильным другом, тем не менее ему ненавистно было, что его не только заставляют произносить слова помимо собственной воли, но зачастую действовать без понимания своих поступков.
Испытывая невероятную усталость, он сделал несколько шагов вглубь помещения, забрался в дальний угол и там упал на циновку и заснул почти мгновенно. Точно так же с полным безразличием к тому, что о них подумают остальные, рядом с ним легла на циновку и столь же мгновенно уснула Поили.
Поначалу застыв в изумлении, пастухи стояли и смотрели сверху вниз на своих новоявленных гостей. Потом Хаттвиир хлопнула в ладоши, приказывая людям своего племени разойтись.
– Пусть они поспят! – сказала она.
– Они очень странные люди! Я останусь с ними, – сказала Яттмур.
– Тебе не нужно сидеть с ними; у нас еще будет время побеспокоиться о них, этих духах, когда они проснуться, – ответила Хаттвиир, легко подтолкнув Яттмур идти прочь.
– Мы еще посмотрим, как запляшут эти духи, когда услышат песнь Черного Зева, – пробормотал Иккалл, уходя в свой угол.