Перед закатом Земли (Мир-оранжерея)
Шрифт:
Великое Древо и обитатели его сени вели свое существование в полнейшем молчании. Грин и Поили тоже старались вести себя как можно тише. Когда знаки, которые они высматривали на стенах тропы, свернули в одно из боковых ответвлений, они так же, без каких-либо рассуждений и колебаний, устремились туда.
Их путь продолжался, то горизонтально, то вертикально, до тех пор, пока Поили не заметила среди листвы движение. Убегающее человеческое существо выдало себя резким движением. Петляя среди ветвей, человек бросился в гущу мха-жигуна, разросшегося среди сучьев
Все, что удалось им разглядеть, были только кусок плеча, да лицо, быстро посмотревшее назад, да длинные волосы вразлет, но этого хватило, чтобы Поили мгновенно насторожилась.
– Она убежит и предупредит остальных, если мы сейчас же не поймаем ее, – прошипела она Грину. – Позволь, я догоню ее и изловлю! А ты стой и смотри, чтобы поблизости не появился никто из людей ее племени.
– Я пойду с тобой.
– Нет, я поймаю ее одна. А ты устрой тут шум, чтобы отвлечь ее внимание, как только почувствуешь, что я зашла с другой стороны.
Сбросив с себя свою плодовую кожуру, Поили подтянулась на руках и перевесившись через края ствола, оказалась по другую его сторону, повиснув там вниз спиной. После этого она, удерживаясь на руках, поползла вперед, чувствуя, как сморчок, обеспокоенный тем, что вместе со своей носительницей так же подвергается опасности, принялся изо всех сил помогать ей. Все чувства Поили невероятным образом обострились, ее зрение сделалось четким и ясным, ее кожа приобрела поразительную чувствительность.
– Подкрадись к ней и выскочи неожиданно. Поймай ее, но не убивай, потому что она отведет нас к своим сородичам, – глухо звенел в голове Поили голос пыльной арфы.
– Тихо, а то она услышит нас, – прошипела Поили.
– Никто не услышит меня, только ты и Грин; вы – всё мое королевство.
Только достигнув кущей мха-жигуна, Поили снова осторожно перебралась внутрь пустотелого сука, за все это время благодаря помощи сморчка не хрустнув ни одной веточкой, не зашелестев ни одним листком. Медленно-медленно они поползла вперед.
Под одним из шарообразных плодов мха-жигуна она наконец заметила голову своей жертвы. Миловидная девушка опасливо оглядывалась по сторонам, ее полные текучей влаги темные глаза под сложенной козырьком рукой и густой челкой рыскали то вправо, то влево.
– Она увидела перед собой движущуюся кожуру плодов, но не узнала в вас людей, вот почему она спряталась от вас, – объяснил сморчок.
Глупости, подумала про себя Поили. Узнала в нас людей эта девушка или нет, она все равно бы спряталась от нас, потому что мы для нее чужаки. Сморчок уловил ее мысли и мгновенно согласился с тем, что был неправ; того, что он успел узнать о людях, было ужасно мало, и до сих пор человеческая сущность была все еще чужда и непонятна ему.
Он тактично отвернулся от мыслей Поили, предоставив ей возможность завершить поимку девушки самой, так как она, дикарка, могла тут справиться гораздо лучше без его помощи.
Согнувшись почти вдвое, Поили продвинулась на шаг вперед, потом сделала еще один шаг. Пригнув голову вниз, она дожидалась когда Грин поднимет шум, по их уговору.
По другую сторону от зарослей мха-жигуна Грин с силой тряхнул ветвь. Девушка испуганно вздрогнула и старательно принялась всматриваться в сторону источника шума, то и дело взволнованно облизывая губы языком. И прежде чем она успела выхватить из-за пояса нож, Поили бросилась на нее.
Они дрались как кошки среди спутанных прядей мха, и девушка изо всех сил пыталась дотянуться до горла Поили. В ответ Поили сильно ударила девушку в плечо. Треща ветвями в гущу мха вломился Грин и, схватив девушку сзади за горло, оттаскивал ее от Поили прочь, а грива спутанных волос чужачки закрывала его лицо. Девушка дико билась и вырывалась, но одолеть двоих ей было не под силу. Вскоре она была связана лианами по рукам и ногам и уложена на сук, откуда яростно и испуганно обжигала их взглядами.
– Ты здорово с ней справился! – воскликнул через Поили сморчок. – Где ты этому научился…
– Тихо! – прохрипел Грин, и сморчок мгновенно повиновался.
Над их головами среди зарослей зелени что-то быстро и почти бесшумно двигалось.
Грин отлично знал Лес. Ему хорошо было известно, как привлекательны для любых хищников бывают звуки борьбы. Он не сказал ни слова, но когда острошип внезапно выскочил из-за ближайшего ствола и распрямившись словно тетива, по спирали устремился к ним, Грин был готов отразить нападение.
Обнажать нож против острошипа было бесполезно. Он отразил атаку острошипа подвернувшейся под руку ветвью дерева и от удара растительный хищник рухнул вниз. Чтобы приготовиться к новой атаке, острошипу пришлось закрепиться за ближайшую ветвь шипастым хвостом – но ровно в этот момент из листвы над головой вынырнул птицелист, схватил его поперек туловища и был с добычей таков.
Обессилев от пережитого, Поили и Грин рухнули на ствол рядом со своей жертвой и принялись дожидаться продолжения. Однако ужасная тишина Леса теперь сохранялась непоколебимой, сомкнувшись над их головами подобно глубинным водам, а с тишиной пришло и ощущение безопасности.
Глава двенадцатая
Казалось, что их пленница вообще лишена способности говорить. На любые вопросы Поили она только мотала из стороны в сторону головой и трясла гривой своих волос. После длительного и упорного допроса им удалось вытянуть из девушки лишь то, что ее зовут Яттмур. Было ясно, что особенно девушку пугали оборчатые зловещие воротники гриба вокруг шей чужаков и такие же тускло поблескивающие венцы на головах.
– Сморчок, она слишком напугана, чтобы внятно говорить, – объявил наконец Грин, тронутый миловидностью девушки, сидящей со связанными руками у его ног. – Вид тебя, угнездившегося у нас на головах, пугает ее. Быть может, нам стоит просто бросить ее здесь и пойти дальше. Мы и сами найдем поблизости людей, без ее помощи.