Перед закатом Земли (Мир-оранжерея)
Шрифт:
– Ты не можешь этого сделать! – крикнул он. – Почему ты так со мной поступаешь? За что я наказан?
– Ты ударил меня, – ответила Той. – Ты ударил меня, своего вождя. И ты пытался помешать нам спасти Дрифф, бросив ее на верную смерть. Ты всегда делал все по-своему. Я не могу больше терпеть тебя в своем племени, потому что ты не подчиняешься мне. Ты должен уйти, Грин.
Все остальные, кроме Дрифф, уже были на ногах и раскрыв рты, слушали.
– Это ложь, ложь!
– Нет, это правда.
Потом, повернувшись к остальным пяти членам племени, Той, уже тише и спокойней,
– Ведь это правда?
Дрифф, нога которой невыносимо болела, первой с готовностью согласилась. Шрии, подруга Дрифф, тоже согласно поддакнула. Вэгги и Мэй просто молча кивнули, не сказав ничего; они чувствовали себя виноватыми, потому что тоже испугались бежать на выручку Дрифф и чтобы хоть как-то оправдаться, поддерживали теперь Той. Единственное слово возражения, неожиданно, прозвучало со стороны Поили, лучшей подруги Той.
– Не знаю, правду ты говоришь или нет, – проговорила Поили, – но если бы не Грин, мы бы сейчас умерли внутри дерева-желудка. Он спас нас, и мы должны быть ему благодарны.
– Нет, это ива-убийца спасла нас, – возразила Той.
– Если бы не Грин…
– Замолчи, Поили. Ты сама отлично видела, как Грин ударил меня. Он должен уйти из племени. Он должен быть изгнан – я сказала.
Покраснев от злости, девушки с яростью уставились друг на друга, схватившись за рукоятки ножей.
– Он наш мужчина. Мы должны сохранить его для племени! – выкрикнула Поили. – Ты говоришь глупости, Той.
– У нас остается Вэгги, разве ты забыла?
– Вэгги еще мальчик, и ты сама это прекрасно знаешь!
В злости, Вэгги вскочил на ноги.
– Я достаточно взрослый, чтобы заняться этим с тобой прямо сейчас, Поили-толстобрюхая! – выкрикнул он, прыгая вокруг и демонстрируя свое мужское достоинство. – Посмотрите что у меня есть – разве я хуже Грина?
Но шикнув на Вэгги, девушки продолжили свой спор. Слово за слово, по примеру вождя и ее подруги, остальные тоже ввязались в спор. И только когда из глаз Грина брызнули слезы ярости, все разом умолкли.
– Глупые, какие вы все глупые, – говорил он рыдая. – Вы не знаете, как вам выбраться из Безлюдья, а я знаю. Как вы спасетесь без меня?
– Мы во всем прекрасно разберемся сами без тебя, – ответила Той, но тут же добавила: – И какой же у тебя план?
Грин горько рассмеялся.
– Вот такой ты вождь, Той! Ты даже не знаешь, где мы оказались. Ты даже не замечаешь, что мы добрались до самых окраин Безлюдья. Вон, взгляни, отсюда видна опушка Леса.
Драматическим жестом он указал вперед.
Глава десятая
В своем паническом бегстве от желудочного вяза они не замечали куда и в какую сторону бегут. Теперь, когда все посмотрели в указанную сторону, мало у кого остались сомнения в том, что Грин прав. Как он и сказал, племя находилось на окраине Безлюдья, близ опушки Леса.
Перед ними кривые и выродившиеся деревца здешних пустошей росли еще гуще прежнего, превращаясь в непроходимую чащу, словно бы сплотив свои ряды. Среди прочих деревцев выделялись явные деревья-воины, вооруженные шипами, колючие кустарники и бамбук, кроме того, здесь было много высокой и жесткой травы, с краями настолько острыми, что только от одного прикосновения к ним можно было лишиться руки. И все это было переплетено и перепутано друг с другом совершенно непреодолимой стеной, стойкой и испытанной годами баррикадой. В эту гущу просто невозможно было проникнуть, безрассудно было даже приближаться к этой воинственной стене, грозящей любому созданию немедленной гибелью. Растения стояли шеренгами словно солдаты, неподвижно обратившись в сторону возможного появления неприятеля.
Вид того, что находилось за ними тоже не вселял собой уверенности в успехе проникновения туда.
Великий Баньян, выдвинувшийся вперед настолько, насколько это позволял питательный состав почвы, вздымался высокой и отвесной темной стеной, нависая своей растительной массой над отщепенцами Безлюдья. Передние сучья несли на себе вес непривычно огромного размера и прочности листвы; листва протягивалась вперед в сторону врага подобно неровным волнам, нависшим над пока еще прочным волнорезом, грозя вот-вот обрушиться, застилая собой как можно больше солнечного света.
Союзниками Баньяна выступали обитающие в Лесу под его сенью создания, лови-хватаи, ползуны-душители, эти хищные лианы и «чертики в табакерке», ягодник-метелочник, смертоносные липун-губы, и прочее и прочее. И весь этот ужас стоял стражей на подступах к могучему древу, подобно его недремлющим сторожевым псам.
Сам Лес, такой гостеприимный в воображении людей, сейчас являл им смертоносную мещанину когтистых лап, и о том, чтобы подойти к ним, нечего было даже мечтать.
Грин следил, как менялось выражение лиц его спутников, рассматривающих эти две противостоящие им полосы растительности. Все замерло в ожидании; легкий бриз, дующий со стороны моря, едва ли мог пошевелить хотя бы один гигантский лист баньяна; в тишине особенно громко раздавалось урчание в пустых желудках людей.
– Теперь вы видите, куда мы пришли, – снова заговорил Грин. – Что ж, прогоните меня! И тогда посмотрим, сумеете ли вы пробраться сквозь эту двойную чащу! Я хочу посмотреть, что от вас там останется.
Инициатива теперь находилась в его руках и он определенно готов был воспользоваться этим фактом.
Люди смотрели на непроходимую чащу, потом на Грина, потом опять поворачивались к чаще.
– Ты лжешь нам, потому что не знаешь, как туда пробраться, – взволнованно подал голос Вэгги.
Грин фыркнул.
– Я знаю способ, – спокойно ответил он.
– Ты надеешься, что термиты снова помогут тебе? – спросила его Поили.
– Нет.
– Тогда как ты собираешься туда пробраться?
Он окинул племя победным взглядом. Потом повернулся к Той.
– Я покажу вам путь, только если вы пойдете за мной. У Той не хватит на это мозгов. А у меня мозги есть. И я не хочу остаться один. Я стану вашим вождем вместо Той. Выберете меня своим вождем, и я проведу вас в Лес.
– Ха, и это говоришь ты, мальчишка! – насмешливо бросила Той. – Опять одни только слова. Ты всегда слишком много болтал. И теперь хвастаешь.