Передача лампы
Шрифт:
Их не волновало, чему учил Иисус. Он говорил: «Люби своего врага, как ты любишь самого себя». Тогда я не могу понять, кого убивали эти люди. Если вы любите своего врага, вы будете убивать любимых? Врагов надо любить, а кого надо убивать — друзей? Нет, учению не следовали; лишь читали проповеди в храмах. Но враги — и невинные враги, которые не причинили вреда христианам… Их единственным преступлением было то, что они не были христианами и они не хотели быть христианами, а это уже слишком много, слишком тяжкое преступление.
Индуисты использовали более искусный метод, возможно, потому, что у них
Вы удивитесь, но у индуистов двадцать четыре воплощения Бога. Это число — двадцать четыре — укрепилось в индийском уме. Как в сутках двадцать четыре часа, и цикл завершен, так одно мироздание — это один цикл миллионов и миллионов лет. В одном цикле существования двадцать четыре тиртханкары; таково джайнистское представление.
Все возникает странным образом. Каждый язык и его арифметика основаны на десяти знаках, и эти десять знаков идут от десяти пальцев, потому что необразованные люди считают на пальцах. Первый подсчет был сделан на пальцах, а их всего десять; это просто совпадение. Вот почему вся математика от одного до десяти, потом идет повторение. Одиннадцать, двенадцать, тринадцать — это повторение. Вы можете переходить к миллионам, но это все повторение. Основных чисел десять, но нет необходимости в том, чтобы было десять основных чисел.
Были такие математики, как Лейбниц, которые работали только с тремя числами — один, два, три, — и у них получалось сделать любой подсчет. После трех четыре не идет, потому что четыре не существует в математике Лейбница. После трех идет десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, двадцать. Какая проблема — можно считать и так. В обычной математике в комнате будет четыре стула; Лейбниц насчитает десять, и это не составит лишних трудностей, подсчет будет абсолютно правильным.
Альберт Эйнштейн пытался работать даже с двумя числами. Просто, читая Лейбница, он сказал: «Почему три?»
Это было очередное совпадение; оно случилось из-за того, что Лейбниц был очень верующим человеком — иначе была бы нарушена троица. Если сделать меньше чисел, если сделать два числа, что случится с троицей? Если есть только две цифры, тогда один, два, десять, одиннадцать. Тогда будет десять, а не три. Чтобы спасти троицу и чтобы не возникло неприятностей с папой, он сохранил число три. Альберт Эйнштейн практиковал с числом два. Два, безусловно, совершенно необходимо — вы не сможете работать только с единицей. И он преуспел; с числом два это возможно.
Такого рода совпадение произошло и в Индии. В джайнизме, как в самой древней религии, было представление, что точно так же, как день и ночь образуют полный цикл, затем следующие день и ночь — следующий цикл, так и мироздание… одно мироздание, потом все переходит в темную ночь, исчезает, потом возникает новое мироздание… У каждого мироздания есть двадцать четыре учителя; их называют тиртханкары, создатели пути. Это буквальное значение тиртханкары.
Прежде чем стали известны джайнистские двадцать четыре тиртханкары, у индуистов было только десять воплощений Бога, но затем они начали чувствовать себя несколько убогими: «У джайнов двадцать четыре, а у нас только десять?»
В любой области люди так друг с другом соперничают и так глупо себя ведут, что, если вы не присмотритесь, вы никогда не обнаружите, насколько внезапно после Махавиры, потому что он был самым выдающимся джайнистским тиртханкарой… Хоть он и был последним, он был самым влиятельным среди этих двадцати четырех. До Махавиры во всех индуистских священных книгах было десять воплощений. Возможно, тот факт, что воплощений было десять, не более чем результат подсчетов на десяти пальцах. Возможно, причина та же, что и в математике, и вас не удивит, что число десять — это тоже идея индуистов. Именно они впервые ввели цифру десять.
Поэтому вполне правдоподобно, что десять — законченное число; и тогда десять воплощений законченны. Вы можете изучить свой язык, и вы это обнаружите. Например, во всех языках, которые пошли от санскрита, в особенности во всех языках развитых стран Запада… На санскрите «два» — dwa, в некоторых языках оно становится twa и в итоге останавливается на two (англ. «два»).
Английское «three» происходит от санскритского tri. Разница настолько незначительна, в английском языке просто нет звука «dthra». Санскритский алфавит вдвое больше английского, поэтому в английском вы не можете написать «dthri», если вы напишете «dthri», оно станет «three». Приходится делать «dthra» при помощи «t-h», объединив две буквы.
На санскрите «six» (англ. «шесть») — sasth, вы видите, что они связаны. «Nine» (англ. «девять») — nov; вы видите, что они связаны. Конечное число было десять, после десяти — повторение.
Но стоило Махавире выделить двадцать четыре тиртханкары, как индуистские богословы начали чувствовать, что слегка отстают. Люди начали говорить: «У вас только десять тиртханкар, а у джайнов двадцать четыре». Поэтому после Махавиры индуистские священные писания стали говорить о двадцати четырех перевоплощениях — неожиданно, без причин, без оснований. Как только Махавира умер, индуистские священные писания сразу же стали говорить о двадцати четырех перевоплощениях, просто чтобы быть наравне с джайнизмом.
Это предоставило им возможность, и как только представилась возможность — может быть, именно ради этой возможности они увеличили их число до двадцати четырех, и наоборот. Они приняли Гаутаму Будду, который был самой влиятельной персоной за пределами индуистского круга. Они не могли на самом деле распять его — они были намного более утонченными людьми, — но они могли распять его с помощью обычной логики.
Они рассказали о Будде историю в своих знаменитых священных писаниях, Шивапуране. История состоит в том, что Бог сотворил мир. Он создал ад и рай; он сделал так, что ад охраняет дьявол. Дьявол был королем ада, как Бог был королем небес; дьявол был его тенью, его противником. Прошли миллионы лет, но никто не приходил в ад — все умирали и попадали на небеса, потому что люди не делали ничего неправильного. Они не были преступниками, грешниками.