Переговорщик

Директор Центрального разведывательного управления Уильям Бернс раздраженно покосился на кипу газетных страниц, скрупулезно подобранных референтом. Солидные издания подавали информацию с бесстыдным размахом прожженной желтой прессы. Огромные заголовки кричали: «Тайна реки Пегтымель», «Что скрывали льды Восточно-сибирского моря?», «Затонувшая подводная лодка 75 лет хранила секреты «Аненербе», «Палео-контакт? Посланники Третьего рейха обнаружили корабль пришельцев!». И так далее, в таком же духе. Позорище!

Разумеется, всю эту свистопляску никто из приличных людей поначалу всерьез не воспринял. Да и как иначе можно относиться к сообщениям, что некий абориген из России, живущий в самой заднице мира, путешествовал (на собачьей упряжке, не иначе!) в устье реки с непроизносимым чукотским названием и случайно наткнулся на подводную лодку, затонувшую аж в 1945 году. Мало того, что необычайный чукча распознал среди волн и прибрежных камней это непривычное для оленевода техническое устройство, так он еще сумел каким-то образом открыть задраенные люки и проникнуть внутрь! И разглядел там, в стылой мгле, среди законсервированных вечным холодом трупов некие чудом сохранившиеся артефакты, которые опознал, как механизмы инопланетной цивилизации.

Откровенный бред, верно?

Не удивительно, что первые сведения об этом странном происшествии просто отбросили, как явный вымысел журналюг, пожелавших хапнуть деньжат на очередной газетной утке.

Но через некоторое время из научно-исследовательских учреждений России начала просачиваться информация о доставке туда неких устройств, создание которых на Земле в данный момент технологически невозможно.

То есть какая-то правда в газетных публикациях все же была.

Подключили разведку и уткнулись в стену секретности. Выяснилось, что таинственные артефакты, исследования которых буквально взрывали современные научные представления, поступили в целый ряд российских исследовательских центров. Причем преимущественно в те, что располагались в закрытых городах, доступ в которые жестко контролировался ФСБ.

Университетская общественность США, Великобритании, Европейского сообщества и высоколобые менеджеры Силиконовой долины резко обеспокоились. Если находка в устье реки Пегтымель не вымысел газетчиков, то почему доступ к ней открыт только русским? Почему делегации американских ученых и представителей ведущих университетов мира остаются в стороне от изучения уникальных объектов? Так недолго оказаться на обочине научно-технического прогресса, глядя вслед стремительно уходящему к горизонту поезду российской науки.

Госдепартамент, получивший мощный стимулирующий пинок из Белого дома, засуетился и отправил в Россию запрос, ответ на который не порадовал. Русские заявили, что поскольку подлодка принадлежала Третьему рейху, разгромленному советской армией, то находка является боевым трофеем и принадлежит исключительно Российской федерации, как наследнице СССР.

Такую наглость спускать было нельзя. Всем давно известно, что победу во Второй мировой войне одержала коалиция четырех держав. И неизвестно еще, кто внес больший вклад, если конечно считать не людские, а материальные ресурсы.

Вопрос отдали на проработку юристам и дипломатам с тем, чтобы на основе международного права они нашли четкие и неоспоримые обоснования требованиям США.

Адвокаты, выставив счет на зубодробительную сумму, принялись за работу. Но было понятно, что сбор документов и аппаратные уловки требуют времени. Подготовка участников процесса, суд, прения сторон, оглашение нужного решения… Потом серия апелляций… А русские уже работают, и ФСБ вьется вокруг, то ли просто охраняя, то ли перепрятывая особо ценные находки в свои бездонные кладовые.

Словом, официальный путь представлялся трудоемким, дорогостоящим и малоэффективным. Разумнее было задействовать иные возможности.

Павел Николаевич Павленков, досрочно получивший в свете последних событий звание генерал-лейтенанта и особую должность, жизни в общем-то не радовался. Хорошо, конечно, что число вышестоящих начальников резко сократилось – теперь он подчинялся непосредственно Президенту, но здесь и спрашивали не по-деццки. Чуть что не так, и поедешь на ту самую Чукотку обеспечивать охрану так называемого места так называемой находки в устье реки Пегтымель.

А тут еще журналисты иностранные (шпионы через одного!) навалились. Вынь да положь им немедленно интервью с первоисточником сенсации. С Дмитрием Ивановичем Коршуновым, который по официальной версии ту самую подлодку обнаружил.

О-хо-хо…

И это можно еще было бы как-то пережить. Организовать все по-умному, рассадить в нужных местах своих людей, микрофоны подключать-отключать, когда надо, гражданина проинструктировать, чтобы лишнего не болтал… Мечты, мечты…

Проблема заключалась в том, что сам этот Дмитрий Иванович был сенсацией такого масштаба, что подлинную его суть генерал-лейтенант старался не произносить лишний раз даже мысленно. И вот такого секретного товарища требуют вывести к иностранцам. А вдруг переманят? Или вообще грубо похитят. Бывали, знаете ли, прецеденты.

Хотя нет. Похитить не получится. Этот Коршунов хоть и выглядит наивным простачком (чукча, как есть чукча) – такая хитрая штучка, что чтобы утащить его против воли целая войсковая операция потребуется. Да и то не факт, что получится. А вот если переманят… Или вопросец зададут такой, что он по простоте душевной проговорится…

О, тут такое начнется, что не дай Бог.

Но в любом случае пресс-конференцию готовить надо. Только для начала определиться: насколько откровенны мы будем с нашими стратегическими партнерами?

С одной стороны вроде бы понятно, что контакт с иной цивилизацией – дело общепланетное.

Тут такие интересы замешаны, что пустыми словами не отобьешься. Но с другой… много ли американцы с нами делились перспективными научными разработками? Так почему мы обязаны, невзирая на бесконечным санкции, идти к ним с открытой душой?

Перебьются!

Значит надо готовиться так, чтобы демонстрируя открытость и извечную российскую доброжелательность, ничего лишнего не сказать. Трудно? А никто и не обещал, что будет легко.