Перегрузка
Шрифт:
Для полного довольства существующим положением у них имелись веские причины — Ним, да и другие руководители компании из тех, кто помоложе, часто с жаром их обсуждали. Спокойной жизни крупного предприятия по обслуживанию населения способствовало само их положение — подобные компании были монополистами, им не приходилось выдерживать повседневное соперничество на рынке. Вот почему гиганты вроде “Голден стейт пауэр энд лайт” зачастую напоминали правительственные бюрократические учреждения. Кроме того, такие компании на протяжении большей части своего существования могли диктовать свои условия потребителям и продавать своей продукции столько, сколько позволяли их мощности. Мощности же определялись
Именно с такими глубокими переменами отказывались согласиться или подойти к ним с должной долей реализма большинство руководителей высшего ранга, на что постоянно указывали Ним Голдман и его единомышленники. (“Уолтер Тэлбот, — с грустью вспомнил Ним, — принадлежал к числу редких исключений”.) Со своей стороны старожилы компании считали Нима и ему подобных нетерпеливыми выскочками, смутьянами, и, поскольку в количественном отношении руководители старшего возраста составляли большинство, их точка зрения обычно брала верх.
— Признаюсь, меня мучают сомнения, — обратился к коллегам Эрик Хэмфри. — Я и сам не знаю, стоит ли нам усиливать акценты в наших заявлениях, адресованных широкой публике. Лично я противник такого подхода, но временами я понимаю логику, которая движет его сторонниками. — Тут президент, слегка улыбнувшись, взглянул на Нима:
— Кажется, мои слова вам не по душе. Хотите что-нибудь добавить?
На какое-то мгновение Ним замешкался. Потом собрался с духом:
— Пожалуй, лишь одно. Когда у нас начнутся серьезные перебои с поставкой электроэнергии — я имею в виду длительные и часто повторяющиеся неполадки, а это неизбежно произойдет через несколько лет, — на наши головы посыплются обвинения, и тут уже никто не станет вспоминать, что было и чего не было в течение этих лет. Пресса обрушит на нас уничтожающий огонь критики. Точно так же поступят и политики — им к роли Понтия Пилата не привыкать. А потом хлынут обвинения со стороны общественности, причем люди будут задавать один и тот же вопрос: “Почему вы нас не предупредили об этом заранее?” Я согласен с Терезой — сейчас для этого самый подходящий момент.
— В таком случае придется нам проголосовать, — объявил Эрик Хэмфри. — Прошу всех, кто поддерживает более жесткую линию, поднять руки.
Руки подняли трое из сидевших за столом — Тереза Ван Бэрен, Ним и главный консультант компании Оскар О'Брайен.
— Кто против?
На этот раз руки подняли восемь человек.
Эрик Хэмфри удовлетворенно кивнул.
— Я присоединяюсь к большинству, а это означает, что мы будем продолжать придерживаться линии, которую кто-то из вас называет умеренной.
— А вы уж, черт возьми, постарайтесь держать себя в рамках во время этих ваших выступлений по телевидению, — предостерег Нима Рей Паулсен.
Ним ответил ему гневным взглядом, но сдержал ярость и промолчал.
На этом совещание завершилось, и его участники собрались маленькими группами — по двое, по трое, чтобы обсудить более узкие проблемы.
— Нам всем время от времени не мешает испытать горечь поражения, — веселым тоном заметил Эрик Хэмфри, когда они вместе с Нимом выходили из конференц-зала. — Немного смирения пойдет вам только на пользу.
Ним удержался от комментариев. Накануне сегодняшнего совещания в нем еще теплилась надежда, что представители старой гвардии сумеют пересмотреть свое наплевательское отношение к мнению общественности, в особенности после событий прошедшей недели. Он также надеялся, что президент компании поддержит его. Ним знал, что если бы речь шла о вопросе, по которому у Эрика Хэмфри имелись твердые убеждения, то никакое голосование, независимо от результатов, не заставило бы его ими поступиться.
— Зайдите, — сказал президент Ниму, когда они приблизились к дверям их кабинетов, расположенных по соседству, через холл от конференц-зала. — Я хочу попросить вас заняться одним делом.
Рабочие апартаменты президента хоть и были попросторнее кабинетов других руководителей, работавших на этом этаже, в целом соответствовали относительно спартанскому стилю, принятому в компании “ГСП энд Л”. У посетителей должно было складываться впечатление, что деньги вкладчиков и покупателей расходуются на серьезные цели, а не на всякие там излишества. Ним, следуя принятому обычаю, прошел в часть кабинета, предназначенную для отдыха, где стояло несколько удобных кресел. Эрик Хэмфри — он отходил к рабочему столу, чтобы взять там папку с документами, — присоединился к Ниму. Несмотря на то что на улице вовсю светило солнце и из окон апартаментов открывался прекрасный вид на город, занавески были опущены и в помещении горел искусственный свет. Председатель неизменно уходил от ответов на вопросы о том, почему он предпочитает работать в таких условиях, впрочем, кое-кто предполагал, что, несмотря на тридцатилетнюю разлуку с Бостоном, он все еще тосковал по родному городу и отказывался примириться с чем-либо иным.
— Я полагаю, вы уже успели ознакомиться с последней докладной? — Хэмфри кивнул на папку, на обложке которой значилось:
ОТДЕЛ ОХРАНЫ СОБСТВЕННОСТИ
Предмет изучения: кража электроэнергии
— Да, я ее прочитал.
— Положение явно ухудшается. Я понимаю, что вообще-то это мелочь, так, булавочный укол, но меня все это чертовски бесит.
— Весьма чувствительный булавочный укол, — заметил Ним. — Ведь мы теряем на этом двенадцать миллионов долларов, и так каждый год.
Докладная, о которой они говорили, была представлена руководителем отдела охраны собственности компании Гарри Лондоном, и речь в ней шла о том, что воровство электроэнергии и газа приняло поистине характер эпидемии. Для того чтобы их украсть, просто останавливали счетчики — обычно этим занимались частные лица, однако имелись некоторые основания полагать, что не брезговали такой “экономией” и отдельные промышленные компании.
— Двенадцать миллионов — приблизительная цифра, — заметил Эрик Хэмфри. — В действительности же наши потери могут быть меньше, а может быть, и намного больше этой суммы.
— Весьма сдержанная оценка, — подтвердил опасения шефа Ним. — Уолтер Тэлбот также придерживался такого мнения. Как вы помните, главный указывал, что в прошлом году у нас получился двухпроцентный разрыв между объемами произведенной электроэнергии и тем количеством, которое было в конечном итоге учтено, — тут и продажа потребителям, и нужды самой компании, потери в сетях и так далее.
Именно главный инженер был первым в компании “ГСП энд Л”, кто забил тревогу, утверждая, что часть электроэнергии, производимой компанией, попросту уворовывается. Он также заблаговременно подготовил тщательный доклад, в результате чего и был создан отдел охраны собственности: совет Тэлбота был принят к сведению. “Вот и еще одна область, — подумал Ним, — где им так будет не хватать главного инженера”.