Шрифт:
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава 1
Жара!
Жара накрыла землю удушающим многослойным одеялом. Она охватила всю Калифорнию — от выжженных зноем равнин возле мексиканской границы на юге до величественных лесов Кламата, клином уходящих далеко на север, в Орегон. Жара тяжелая, изматывающая, раздражающая.
Четыре дня назад волна жаркого, сухого воздуха длиной в тысячу миль и шириной в триста замерла над штатом, опустилась на него, словно наседка на яйца. В то июльское утро — была среда — предполагалось, что широкий фронт, движущийся со стороны Тихого океана, вытеснит эту волну на восток и на смену ей придет более прохладный воздух, а на северном побережье и в горах даже прольются кратковременные дожди. Но этого не случилось.
1
По Фаренгейту.
Повсюду — в горах и пригородах, на фабриках, в учреждениях, в магазинах и в частных домах — мерно гудели шесть миллионов воздушных кондиционеров. На сотнях ферм плодородной Центральной долины — а это богатейший в мире сельскохозяйственный район — несметное множество электронасосов качало воду из глубоких скважин, направляя ее изнуренной жаждой скотине и погибающим от зноя растениям: полива требовали виноградники, плантации цитрусовых, зерновые, люцерна, кабачки и сотни других культур. Без остановки работали бесчисленные холодильники и морозильные установки. Но повсюду избалованное, изнеженное, привыкшее к постоянному комфорту и все более расточительное в потреблении электроэнергии население и не думало сокращать свои нужды.
В Калифорнии и прежде случались засухи, и штат справлялся с их последствиями. Но никогда спрос на электроэнергию не был столь высок, как сейчас.
— Итак, все ясно, — вполголоса заметил главный диспетчер. — Придется вводить в действие наши последние резервы.
Все, кто находился рядом, уже понимали, что это нужно будет сделать. Этими “всеми” были сотрудники и руководители компании “Голден стейт пауэр энд лайт”, собравшиеся в Центре управления энергоснабжением.
“Голден стейт пауэр энд лайт” — или, как ее чаще называли, “ГСП энд Л” — была среди предприятий, обслуживающих население, компанией-гигантом, чем-то вроде “Дженерал моторе”. Она производила и распределяла две трети электроэнергии и природного газа, потребляемого в Калифорнии. Компания стала таким же неотъемлемым символом Калифорнии, как сияющее солнце, апельсины и вино. Кроме того, “ГСП энд Л” славилась своим богатством, влиянием и — по словам ее сотрудников — эффективностью. Ее присутствие ощущалось повсюду, из-за чего ее сокращенное название иной раз расшифровывали как “Господь, сеющий преуспевание и любовь”.
Центр управления энергоснабжением компании “ГСП энд Л” представлял собой строго охраняемый подземный командный пункт — нечто среднее, по словам одного посетителя, между больничной операционной и капитанским мостиком океанского лайнера. В середине, на высоте в две ступеньки находился пульт управления. Здесь работали старший диспетчер и шестеро его помощников. Поблизости — терминалы и клавиатура двух ЭВМ. Стены зала сплошь занимали ряды тумблеров, схемы электромагистралей и подстанций с разноцветными лампочками и приборами, сигнализирующими о положении дел на двухстах пяти генераторах девяноста четырех электростанций компании, разбросанных по всей территории штата. Обстановка здесь царила деловая: все шестеро помощников старшего диспетчера обрабатывали непрерывный поток информации, причем благодаря звукопоглощающей обивке все происходило в относительной тишине.
— Черт побери! А вы уверены, что мы не можем дополнительно прикупить энергии?
Вопрос был задан рослым мускулистым мужчиной в рубашке с короткими рукавами, стоявшим на возвышении у диспетчерского пульта. Ним Голдман, вице-президент по планированию и заместитель председателя совета директоров “ГСП энд Л”, из-за жары отпустил узел галстука — сквозь расстегнутый ворот рубашки виднелась волосатая грудь. Растительность на его груди была такая же, как и волосы на голове, — черная, с завитками, среди которых изредка, словно тонкая стальная проволока, мелькала седина. Лицо — волевое, с крупными чертами, румяное, взгляд прямой и властный, но — за исключением, пожалуй, этих минут — с искоркой юмора. Ниму Голдману было под пятьдесят, но обычно он выглядел моложе. Сегодня же на нем сказывались напряжение и усталость. Последние несколько дней он задерживался на работе до полуночи, вставать же и бриться приходилось ни свет ни заря, в четыре часа утра, поэтому сейчас его лицо покрывала щетина. Как и все, кто находился в Центре управления, Ним взмок от пота и нервного напряжения, а также из-за того, что несколько часов назад для экономии электроэнергии было ограничено время работы воздушных кондиционеров. Впрочем, подобное происходило не только здесь: по телевидению и радио всех призывали поступить так же, как в “ГСП энд Л”, и экономнее расходовать электроэнергию ввиду угрозы кризиса энергоснабжения. Однако, судя по нарастающей кривой потребления электроэнергии, на этот призыв мало кто откликнулся, и это вызывало серьезную озабоченность у всех присутствовавших в зале.
Главный диспетчер — седовласый ветеран компании — с обиженным видом ответил на вопрос Нима. Последние два дня двое из его помощников буквально повисли на телефонах и отчаянно, словно домохозяйки, глубокой ночью спохватившиеся, что в доме нет ничего на завтрак, пытались договориться о закупке добавочных киловатт-часов в других штатах и в Канаде. Ним Голдман знал об этом.
— Мистер Голдман, мы по крохам пытаемся получить хоть что-то из Орегона и Невады. Вся сеть Тихоокеанского побережья работает на полную мощность. Из Аризоны нам кое-что подбросили, но там своих проблем по горло. Завтра они сами могут обратиться к нам.
— Мы им уже сказали, пусть не надеются! — вмешалась в разговор женщина — помощник диспетчера.
— А можем мы обойтись сегодня собственными ресурсами? — вступил в разговор Эрик Хэмфри, председатель совета директоров. Он только что успел ознакомиться с анализом ситуации на данный момент, полученным на ЭВМ. Как всегда, голос председателя звучал тихо, лишний раз подчеркивая присущую выходцам из именитых бостонских семейств гордыню, которой и сегодня председатель компании прикрывался словно рыцарскими доспехами. Мало кому удавалось пробиться сквозь эту броню. Последние тридцать лет он жил и благоденствовал в Калифорнии, однако бесцеремонность, присущая жителям Западного побережья, не была свойственна Эрику Хэмфри, и его лоск выходца из Новой Англии не потускнел. Невысокого роста, ладный, с мелкими чертами лица, он носил контактные линзы и был всегда безупречно подстрижен. Несмотря на жару, он был в темной деловой тройке, но ничто не выдавало, что ему так же жарко, как и остальным.
— Не нравится мне все это, сэр, — заметил главный диспетчер. При этом он успел быстро проглотить очередную таблетку джелюсила. Спроси его, сколько он принял их сегодня, он сбился бы со счета. Диспетчеры нуждались в этом лекарстве из-за нервных перегрузок, и руководство “ГСП энд Л” решило сделать широкий жест: в здании компании установили автомат, из которого сотрудники могли бесплатно получать это успокоительное средство.
— Если мы и продержимся, то на волоске и при огромном везении! — воскликнул, обращаясь к председателю, Ним Голдман.
Как чуть раньше заметил диспетчер, последние резервные генераторы компании работали в полную силу. Он не стал объяснять присутствующим, поскольку все и так это знали, что коммунальная служба, какой, по сути, являлась компания “Голден стейт пауэр энд лайт”, располагала резервными мощностями двух типов: “рабочий резерв” и “резерв, находящийся в состоянии готовности”. В “рабочий резерв” входили генераторы, загруженные ниже своих возможностей, однако в любую минуту способные набрать предельную нагрузку, если возникнет такая потребность. Под мощностями в “состоянии готовности” подразумевались электростанции, которые могли принять нагрузку в полном объеме лишь через десять — пятнадцать минут после команды.
Час назад последний “рабочий резерв” — две газотурбинные установки на электростанции в районе Фресно мощностью шестьдесят пять мегаватт каждая — перешли в рабочий режим. И вот теперь обе запущенные турбины должны были набрать максимальную нагрузку. Таким образом, компания оставалась без оперативных резервов.
Грузный сутуловатый мрачный мужчина с тяжелой челюстью и кустистыми бровями, прислушивавшийся к репликам, которыми обменивались диспетчер и председатель, вдруг резко произнес:
— Будь все оно трижды проклято! Имей мы более или менее правильный прогноз погоды на сегодня, ни за что бы не попали в такой переплет.