Переиграть войну! В «котле» времени.
Шрифт:
– А на пулю от окруженцев нарваться не боишься?
– поинтересовался командир
– Зубов боятся - в рот не давать!
– жизнерадостно ответил я, но потом уже серьезно добавил: - С теми же шансами можно на облаву напороться. Или на тех же окруженцев. А пятнадцать километров в один конец топать по болотам - это мы только завтра к вечеру вернемся.
– Резонно, - согласился Фермер.
– Ну а если на немцев наткнетесь, как выкручиваться будете, без языка то?
– А нам только запас в пару сотен метров и нужен.
– Пожалуй, ты прав.
– Поддержал меня Люк, и, посмотрев на карту, добавил: - Вот, если через Шепели поедем, дорогу километров на пять сократим, так, что к вечеру можем и обернутся.
– На том и порешим, - сказал командир, - А связь через Бродягу держать будем, «семерка» туда не добьет.
На сборы мы потратили минут пятнадцать, не больше. Люк взял с собою снайперку, я - верный ППД, а Зельцу пришлось вооружиться маузеровским карабином. Вполне естественно, что у каждого был и пистолет и нож. У нас с Люком - ТТшники, а Дымов щеголял наганом с приделанным к нему ПБСом. Правда щеголял он недолго - по вежливой, хотя и слегка матерной, просьбе Люка, глушитель Зельцу пришлось снять и спрятать в карман.
После напутствия командира мы оседлали «биммер» и покинули нашу «смолобазу». «Похоже, это начинает входить в привычку…» - думал я, любуясь окрестными пейзажами. Любоваться, правда, было особо нечем: мы ехали по разбитой лесной дороге по обычному сосновому лесу, мало, чем отличавшемуся от подмосковного. Зельц попробовал, было завязать разговор, но Люк вел мотоцикл, а я, попробовал отвечать, но чуть не прикусил язык на очередной рытвине. Так, в молчании, мы проехали около километра и выехали из леса. Впереди лежала какая-то деревенька. Я, держась одной рукой за ручку, и стараясь не вылететь из седла (все-таки Люк ехал слишком резво для этой дороги, а может, я отвык от езды на мотоцикле без задней подвески), достал из-за пазухи карту и попробовал прочитать название. Безуспешно. Тогда я хлопнул Люка по плечу, прося остановиться.
– Что случилось?
– затормозив, спросил Саня
– К местности привязаться надо.
– Давай.
«Так, какая-то паутина из дорог…» - подумал я, водя пальцем по карте и пытаясь соотнести ориентиры на местности со значками карты.
– Ну, как, определился?
– поторопил меня Люк.
– Ага. Вон, впереди из-за рощи домики виднеются, это - Заречье. Значит нам туда, в сторону Жуковки, а там уже шоссейка в нужную нам сторону.
– Я проиллюстрировал свои предположения, водя пальцем по карте.
– А может, направо свернем, вот, видишь, здесь проселок обозначен от Вязовщины на Шепели. Поспокойней будет… - предложил Люк
– Да, давай направо, я проселок не заметил.
Четыре километра прыжков по буеракам, и впереди показалось крупное село.
– Это и есть Шепели!
– повернувшись, сказал мне Люк.
– Тормози.
На шоссе, проходящем через село и находившемся от нас метрах
– А оживленненько тут. Будем на шоссе вылезать?
– спросил я у Люка.
– Давайте-ка изобразите какую-нибудь пантомиму, а я пока понаблюдаю, - попросил он нас с Зельцем, доставая бинокль.
– Ну что сержант, по маленькому не хочешь?
– спросил я Дымова, слезая с мотоцикла.
– Что вы спросили, товарищ старший лейтенант?
– не понял тот.
– Я говорю, с мотоцикла слезай и писай на обочину!
– А я не хочу.
– Ну что ты за человек такой, Дымов? Стране и партии от тебя такая малость нужна, а ты уперся… - продолжал я подтрунивать над несчастным, ничего непонимающим Зельцем.
– Тох, отстань от человека! Не видишь, он смущается?
– спас бывшего милиционера от растерзания сердобольный Люк.
«А сам, вон, смех еле сдерживает!» - подумал я, но от Зельца отстал.
Присев на корточки, я тоже достал бинокль и стал изучать окрестности.
– Сань, третий дом справа в ближней линии - во дворе грузовик.
– Ага. А во втором, в этой же линии, белья многовато на заборе сохнет. Надо полагать, большая постирушка у солдат рейха.
– Посты на въездах есть?
– Неа. По крайней мере, на ближнем я ничего не вижу, - откликнулся Люк. И спросил меня:
– Рискнем?
Я бросил взгляд на карту:
– Не будем, Шепели объехать можно. И вообще - по шоссе стремновато ехать.
– Согласен.
Проскакав с километр по полю, мы подъехали к деревне, обозначенной на карте как «Лысовичи». На первый взгляд, немцев в деревне не было. Надо сказать, что я был в немецком мотоплаще, надетом прямо поверх камуфляжа и разгрузки, а вот мои спутники щеголяли в немецких мундирах. И у всех троих на шеях висели горжетки фельджандармерии.
Пока мотоцикл медленно катил по главной, и единственной улице деревни, я с интересом посматривал вокруг. Мы уже почти проехали всю деревню, когда нас окликнули.
– Пан официр! Пан официр!
– крикнул нам немолодой мужчина, выглянувший из-за забора.
Я снова похлопал Саню по плечу, давая команду остановиться. Видя, что мы услышали его, мужик вышел из калитки, неся в руках крынку.
– Дзякую, пан официр, за вызваленне ад камунистав!
– улыбаясь, крикнул он нам, протягивая крынку.
– Молочком не хочаце?
Краем глаза я заметил, как перекосилось лицо Дымова, и успел успокаивающе положить правую руку на его плечо.
А Люк слез с мотоцикла и улыбаясь так искренне, что хоть сейчас во МХАТ на сцену, поздоровался:
– What a fu***ing bastard! I want to kill you!
Пейзанин повторил свое предложение:
– Молочком не хочаце?
– О, млеко? Йа, йа. Зер гут!
– ответил Люк, забирая из рук у крестьянина крынку и отпивая.
– О дас ист фантастиш! Try it Tony!