Переиграть войну! В «котле» времени.
Шрифт:
– … равномерно и несильно нагревать, иначе выгорит… - услышал я слова Казака.
– Что ты сказал?
– переспросил я.
– Надо равномерно нагревать снаряды, и не выше ста градусов, а у нас только котелки и одна бочка есть.
– А если снаряды в смолокурне подвесить кверху ногами и аккуратно греть, ну, как смолье греют? И на выходе в ведро собирать?
– Не понял?
– удивился Бродяга, - ты это о чем?
– Ну, смолу они здесь так делают - в этот бак набивают смолистые деревяшки, а снаружи дровами и греют, а вот из этой трубы, - я показал
– Ну вот, а ты молчал, пока мы тут себе мозг взрывали!
– взвился Казачина.
– Цыц!
– прикрикнул на него Бродяга.
– Он не молчал, а вспоминал!
В конце-концов, после чистки смолокурни и пары часов экспериментов, первая, пробная партия боеприпасов отправилась на «переплавку».
«Шаманские пляски с бубном», «чернокнижники за работой» и, даже «Трус, Балбес и Бывалый наносят ответный удар» - все эти шуточки наших боевых товарищей здорово раздражали, но вопреки их скепсису уже через четверть часа в жестяном ведре мы собрали первые три килограмма тола. Мы с нашими пиротехниками даже пожалели, что не загрузили в «перегонный куб» больше снарядов. Потом, мы потратили около сорока минут на остужение и чистку «котла». К полудню наша команда уже переработала сорок снарядов из имевшихся сорока шести, и у нас закончилась подходящая тара, так что мы с Иваном отправились отдохнуть, а Бродяга засел с Фермером за обсуждение оперативных вопросов.
Правда отдых у нас получился странный - буквально через десять минут меня отыскал Док и попросил поточить ему скальпели. Я достал из своего баула набор точильных камней и засел за работу. Видя это, и Казачина решил, как он сам выразился, «потренировать мелкую моторику», и стал возиться с взрывателями, извлеченными нашими артиллеристами из снарядов.
– А не боишься? Чай не петарды китайские потрошишь… - спросил я Ваню, глядя с каким энтузиазмом, он ковыряет взрыватель микроскопической отверточкой.
– Неа, я у Трошина еще вчера проконсультировался, - невозмутимо ответил пиротехник.
– Ну-ну… - только и сказал я, отодвигаясь от него подальше.
Но предаваться созидательному труду на лоне природы мне пришлось недолго, стоило мне поточить Доковские инструменты и приняться за свои личные ножики, как меня позвал к себе командир.
– Давай, Тоха, присаживайся, - пригласил он меня и протянул мне… бутерброд с салом.
– С чего такая щедрость?
– Это не щедрость, а премия за отлично усвоенный в юности материал!
– с важным видом сказал Саша.
– Ладно, шутки в сторону… Ты что про обстановку на фронте сказать можешь? Вспомнил чего?
«Ну вот, не дают распрямить извилины».
– Подумал я, а вслух ответил:
– Я ошибся, когда окруженцам байки рассказывал - фронт сейчас не у Борисова, а у Орши и Витебска, и нам бы, по-хорошему, неплохо активизироваться на коммуникациях.
– Вот об этом я и хотел поговорить. Шура считает, - кивок в сторону Бродяги, - что связника нашего подставлять пока не стоит, и, поэтому, диверсию с фугасами, которую мы вчера планировали,
– Так, а что ты придумал вместо нее?
– Вот, смотри, - и Фермер развернул карту, - здесь, на подходах к Острошицкому Городку - целая сеть рек и речушек. Соответственно, и мостов хватает. Если мы рванем хотя бы вот эти три - у Пильницы, на пару-тройку дней шоссе заблокируем. Немцы их, конечно, быстро починят, но пробка на шоссе будет, а это то, что доктор прописал, тем более что рокадное шоссе мы из строя тоже вывели.
– Идея хорошая, но вот хватит ли нам взрывчатки?
– А сколько ее у нас сейчас?
– На глазок - килограммов тридцать.
– Негусто.
– Ну и немецкой - килограммов восемь осталось.
– Все равно, это - проблемы не решает.
– Из всего, что я помню - здесь, вроде, сотая и шестьдесят четвертая стрелковые сражались, но их быстро немцы с позиций сбили, так что можно поискать еще, а заодно и мосты разведать.
– А откуда ты, это знаешь? Ну, я имею в виду, что вплоть до дивизий?
– Статью в свое время в Интернете нашел, когда заинтересовался, отчего Минск так быстро взяли. Шестьдесят четвертая, если мне память не изменяет, в аккурат там располагалась, где мы вначале по лесам ползали, у Боублей, а вот сотая - восточнее и чуть южнее.
– И я показал на карте примерный район боев.
– Ну, может, что у местных и узнаем.
– И, повернувшись, он спросил у Бродяги: - Как думаешь, Зельца можно по селам послать?
– Одного - вряд ли, силовое прикрытие нужно.
– А с Тохой и Люком?
– А к дуплу кто пойдет?
– парировал Бродяга.
– Мда, проблемка… Давай так, сейчас ребята поедят, а потом скоренько по округе пробегутся. К дуплу нам, все равно, раньше восьми соваться не с руки…
– Я хотел заранее залечь и понаблюдать. Ну и отправляйся с кем-нибудь из новичков. А с нами по рации свяжетесь.
– Наверное, так и придется сделать, - нехотя согласился Бродяга.
– Понял? Сейчас у тебя - час дообеденного сна, а потом - в бой! Так что, слушай мою команду! На боковую - шагом марш!
– Яволь херр коммандер…
Уже уходя к себе под тент, я услышал, как Бродяга тихо спросил:
– А не загонишь ребят, командир?
….
Пообедав роскошным: два блюда и чай, обедом, приготовленным Казачиной и Несвидовым, мы с Зельцем и Люком явились «пред светлы» очи командира для получения боевой задачи.
– Так, орлы, - обратился к нам Фермер, - судя по карте, от нас до шоссе семь кэмэ по прямой, а до интересующих нас мостов - еще шесть по трассе, но по ней вы однозначно не пойдете. Так?
– Естественно, - ответил Люк.
– Я вижу два варианта: на мотоцикле, закосив под немцев, и пешком по кустам. Первый - быстрее, второй, соответственно, безопаснее.
– А мне кажется, что на мотоцикле - не менее безопасно. Сейчас ведь окруженцев ловят, а на свои патрули они вряд ли стойку делать будут… - высказал я свое мнение.