Перекрестки судеб. Стася и Тим
Шрифт:
Так и отключился. А теперь не мог понять, где он и что происходит. Звон разбитого стекла выдернул из сна. Игнат мотнул головой, растер лицо и двинул на звуки.
Дашка нашлась на кухне. Сидела на столе в одном нижнем белье и, закусив, полотенце, штопала свой бок. По бледному лицу катился пот, кровь перепачкала стол и ее всю, на полу разбитый флакончик перекиси, бинты, вата, а рядом на столешнице кетгут, которым она и штопала себя, кривясь от боли и бледнея с каждым стежком.
— Твою мать, Дашка, — и сам не понял, как перехватил ее руку и прижал к себе ее всю за мгновение до
Когда Дашка пришла в себя, Игнат ее зашил и позвонил Алексу. Тот раздал указания, что прокапать, через слово отправляя Игната в больницу. Но Крушинин знал, что нельзя Дашке в больницу. Что-то подсказывало ему, что ей вообще никуда нельзя и что ножевая рана, только чудом не задевшая печень, послание от Погодина, который начал подчищать хвосты.
— Ты почему мне сразу не сказала? — потребовал ответа, едва она открыла свои глаза чайного цвета.
Она лишь слабо улыбнулась в ответ.
— Прости…я уйду…как только смогу, — добавила мрачно.
— Хрена с два ты куда-то уйдешь, — прорычал он, сам не понимая, почему злится. Рваная душа внутри выла раненым зверем и Игнат ничего не мог поделать с той болью, что выжигала из него все чувства, кроме одного. Не мог он ее отпустить. Что бы ни говорил накануне – любовь та еще паскуда и он не знал, что с этим делать. Потому что десять лет не чувствовал ничего подобного. После Инги в нем словно вымерло все. Выгорело и стояло выжженным полем, припорошенным пеплом. Пока не появилась Дашка. Озорная девчонка, живущая на грани. Девчонка, любившая жизнь и свою профессию.
Он улыбнулся невольно, вспоминая, как ему позвонил Алекс с просьбой выяснить имя шумахера, подрезавшего его на дороге. Игнат выяснил и чуть не сдох, осознав, что тем гонщиком на байке была его Дашка. А потом орал на нее так, не в силах справиться с собственным страхом. А она смотрела на него так странно, словно впервые увидела. И ничего не говорила. Не оправдывалась и не твердила, что он ей никто. Просто обняла его, разгоняя его страхи.
Уже через два дня Игнат узнал, что в то утро она спешила на операцию. Узнал, что в то утро благодаря своему сумасшествию и скорости байка она спасла жизнь семилетней девочке.
И сейчас, вспоминая, он точно знал, что вот та Дашка была настоящей. Его маленькой любимой девочкой, которая нашла в себе силы довериться ему. И все равно…она до последнего оставалась сильной и гордой. И если бы не потеря крови, она бы ушла, так и не признавшись, что ее едва не убили. А он бы отпустил…прямо в руки Погодина, который добрался бы до нее рано или поздно.
И это осознание бьет под дых раскаленным молотом, ломает к черту все его сомнения. Выдохнув, Игнат осторожно сдвинул Дашку от края кровати, лег рядом и бережно сгреб ее в охапку, зарываясь носом в пропахшие потом и кровью волосы.
Да, он ей по-прежнему не доверял, но любил и ничего не мог с этим поделать.
Дашка устроила голову у него на груди и тихо вздохнула.
— Знаю, ты мне не веришь…но я…я умру за тебя.
— Спи, курносая, — прошептал, целуя в макушку.
И впервые за этот долгий день он не хотел проверять ее слова, потому что поверил сразу, не оставив сомнениям ни малейшего шанса. И даже не попытался проанализировать почему так вышло. Надоело. Он устал. Втянул носом ее запах, ловя каждый ее вдох и выдох. А когда она притихла, уснув, закрыл глаза и впервые за десять лет не видел кошмаров.
Глава 26 Тим.
Она не хочет его отпускать. Задерживает вопросами. Смотрит умоляюще и ходит следом, как побитая собака.
— Стаська, в чем дело? — спрашивает Тим, не выдержав ее метаний.
— Ты ему доверяешь? — вопросом на вопрос, кусая губу и заламывая пальцы.
— Игнату? – Тимур в удивлении выгнул бровь. — А почему я не должен ему доверять? Он не предавал меня, не обманывал. Всегда был предельно честен. Аж тошно, – когда Инга ушла, в никуда, как говорила тогда, Игнат пришел с бутылкой водки и заявил, что любит ее. Что не может без нее. Что хочет на ней жениться и совершенно не знает, что с этим делать. Тогда они напились вдрызг, а Тим взял с друга клятву – защищать Ингу. А иначе тот его убьет. Он усмехнулся, вспоминая, что оба не сдержали данное слово. Так было и с Русалкой – все предельно честно. — Но в этом весь Игнат.
— Не нужно было ему говорить, — вздыхает она. — Не нужно было втягивать его во все это.
— Стася, Игнат – мой лучший друг и лучший мент, хоть и в отставке. Без него нам Погодина не прижать, понимаешь?
Обнимает, трется носом о пахнущую чем-то сладким макушку.
— Все будет хорошо, Русалка. Но я не могу остаться, иначе ничего не получится, понимаешь? К тому же Юра с тобой побудет, — он кивает на начальника своей службы безопасности. — И двое ребят Алекса на улице.
Берет ее лицо в ладони, заглядывает в глаза.
— Это лучшие ребята Алекса, слышишь?
— Кирилл тоже лучший, – кривится она.
— Но нас больше. И мы на своей территории, – улыбается ободряюще, и Русалка сдается, расслабляется и даже робко улыбается в ответ.
Тимур мягко целует ее искусанные губы.
И всю дорогу к Эльфу нервничает и смотрит на дисплей. Тревога острой занозой сидит в затылке, мешает думать, расшатывает сердце, которое и так припадочно мотыляется в груди. Он ждет звонка, ожидая худшее. Но телефон молчит и Тимур не выдерживает сам — набирает Юру и просит отзваниваться каждые полчаса, иначе свихнется. Юра соглашается без вопросов.
Штаб был назначен на веранде за круглым столом с ароматным кофе. Игнат уже ждет, разбираясь в каких-то бумагах. Эльф мерит шагами дощатый пол, матеря кого-то по телефону. Вокруг простираются стройные сосны, внизу в полукилометре скользит река, играющая солнечными бликами. Тимур вылезает из машины и вдыхает терпкий аромат леса, невольно улыбаясь. Ему всегда здесь нравилось – дом тетки Игната находился в шикарном месте. Краем уха улавливает детский смех, оборачивается. Прямо на него летят трое сорванцов, поднимая клубы пыли. Первым мчит белобрысый худощавый мальчуган, за ним двое чернявых поменьше. Проносятся гурьбой, выкрикивая нечто вроде: «Ату его, ату!» – и скрываются за воротами соседнего дома. Тим весело фыркает. А в голову приходит шальная идея. Присев на капот, достает из кармана мобильный, набирает жену, которая еще ни сном, ни духом об этом. А он еще три недели назад, когда она только рассказала ему о слежке и вернулась в его жизнь, сделал все, чтобы она снова стала его по всем законам. Осталось только в церкви обвенчаться. Ничего, это он тоже устроит. Вот поймают они Погодина и сразу венчаться.