Шрифт:
Генри Каттнер
Перекресток столетий
Его называли Христом. Но это был не тот человек, который проделал скорбный путь на Голгофу пять тысяч лет назад. Его называли Буддой и Магометом. Его называли Агнцем и Несущим благословение Божье. Его называли Князем мира и Бессмертным.
Его имя было Тирелл.
Он только что по крутой тропе поднялся к горному монастырю. На мгновение остановился перед воротами, щурясь от яркого солнечного света. Его белая туника была покрыта ритуальными пятнами черной краски.
Юная девушка, шедшая за ним, легким
"Я слишком стар", - подумал он.
Во дворе монастыря перед ним склонились монахи. Старший их них, Монс, стоял на краю большого бассейна, в воде которого отражалась бесконечная синева неба.
Тирелл поднял руку и благословил всех окружающих:
– Да будет мир с вами. Да распространится мир по всей беспокойной Земле, по всем иным мирам и разделяющим эти миры небесам, благословенным Господом. Силы." силы" - последовал неуверенный жест, но он тут же вспомнил продолжение.
– Силы мрака беспомощны перед божественной любовью и всепрощением. Я принес вам слова Господа: это любовь, это всепрощение и это мир.
Все ждали, когда он закончит.
Тирелл вспомнил еще несколько слов:
– Я ухожу с миром и я возвращаюсь с миром.
Девушка осторожно сняла белую тунику Тирелла. Преклонив колена, расстегнула его сандалии.
Он выглядел, как двадцатилетний юноша. Ему было две тысячи лет.
Встретив взгляд девушки, пробормотал:
– Нерина?
– Войдите в воду, - прошептала она.
– Плывите на ту сторону.
Он протянул руку. Она почувствовала этот восхитительный ток нежности той нежности, которая и была его силой. Нерина изо всех сил сжала руку Тирелла, пытаясь пробиться сквозь туман, окутавший его мозг, стремясь внушить ему, что и на этот раз все будет хорошо, что она будет ждать... как уже трижды ждала его перевоплощения за последние триста лет. Она была намного моложе Тирелла, но, как и он, бессмертна.
Завеса тумана в голубых глазах на мгновение рассеялась.
– Жди меня, Нерина, - сказал он и мощным прыжком бросился в воду.
Она смотрела, как он плывет: размеренно и спокойно. Время не коснулось его тела. Дряхлело только сознание, все глубже увязающее в колеях времени.
"Из всех женщин только на меня снизошло божественное благословение, подумала Нерина.
– Я единственная во Вселенной возлюбленная Тирелла. И единственное - после него - бессмертное существо, когда-либо рождавшееся здесь".
У ее ног лежала сброшенная им туника, загрязненная воспоминаниями целого столетия.
Тирелл вышел из воды и остановился в растерянности. Нерина испытала настоящий шок, увидав его в состоянии удивленной беспомощности. Но Монс был наготове. Он взял Тирелла за руку и повел его к двери в высокой монастырской стене.
Кто-то из монахов подобрал грязную одежду. Тунику должны постирать, после чего она будет возложена на алтарь, форма которого повторяет очертания Земли-прародительницы. Подобно тунике, и память Тирелла будет отмыта и освобождена
Двадцать веков.
И первый из них был веком неописуемого ужаса, когда почерневшая земля была залита кровью, ненавистью и страхом. Рагнарок, Армагеддон, Час Антихриста - все это было две тысячи лет назад.
Тогда, проповедуя мир и любовь. Белый Мессия, словно луч света, преградил путь Земле, проваливающейся в ад. Силы зла уничтожили сами себя. Это было так давно, что воспоминания о Часе Антихриста затерялись в веках и стали легендой.
Память о тех временах была утрачена даже Тиреллом. И Нерина радовалась этому, потому что жить с такими воспоминаниями было бы ужасно.
И вот наступил День Мессии. И Нерина, единственная женщина, родившаяся бессмертной, с любовью и преданностью продолжала смотреть на дверь, закрывшуюся за Тиреллом.
Должно пройти еще семьдесят лет, прежде чем она, в свою очередь, пересечет вплавь бассейн. И затем, пробудившись, встретит взгляд голубых глаз Тирелла, и его рука будет лежать на ее руке, помогая вновь погрузиться в их вечную юность, вечную весну.
Веки Тирелла затрепетали и медленно раскрылись. В этих голубых глазах, которым пришлось столько повидать, царила все та же глубокая и спокойная уверенность в себе.
Тирелл улыбнулся.
– Каждый раз я боюсь, что вы забудете меня, - с дрожью в голосе сказала Нерина.
– Мы всегда оставляем ему воспоминания, имеющие отношение к вам, о Благословенная Господом, - Монс склонился над Тиреллом.
– Бессмертный, полностью ли вы пробудились?
– Да, - ответил Тирелл, легко вскочив с ложа.
Монс преклонил перед Тиреллом колена; Нерина последовала его примеру. Священник тихо произнес:
– Возблагодарим Господа за то, что он позволил еще одно перевоплощение. Да сохранится мир на Земле на протяжении этого цикла и всех будущих циклов.
– Монс, Монс, - сказал Тирелл с упреком, - каждое последующее поколение все больше видит во мне Бога, а не человека. А ведь я человек, Монс, не забывайте этого.
– Вы принесли мир Земле, - тихо ответил Монс.
– Может быть, в обмен на это мне дадут чего-нибудь перекусить?
Монс поклонился и вышел. Тирелл привлек Нерину к себе со всей силой и нежностью, на которую были способны его руки.
Поцеловав Тирелла, Нерина отступила на шаг и задумчиво посмотрела на него.
– Вы снова изменились, - сказала она.
– В чем-то вы остались самим собой, но...
– Но что?
– Стали еще мягче, чем прежде...
Тирелл засмеялся.
– Каждый раз, когда устраивается это промывание мозгов, они составляют для меня новый набор воспоминаний. Да, конечно, среди них большинство старых, но в целом все оказывается иным. И так раз за разом. Жизнь на Земле с каждым веком становится все более и более спокойной. Поэтому мое сознание должно быть приспособлено к условиям эпохи.
– Как бы я хотела родиться раньше. Тогда я смогла бы всегда быть с вами...