Перемена мест
Шрифт:
— Отель, «Интурист». О'кей?
— Быстрей! — сказала птичка по-русски встревоженно. Я тоже заметил, что зал немедленно начал наполняться шереметьевскими секьюрити при полном вооружении: еще чуть-чуть, и толпа будет спрессована до выяснения личности каждого подозреваемого. Меня это, естественно, не устраивало. Если не считать предполагаемых молодчиков из «Меркурия» и «ИВЫ», несомненно вооруженных, я в своем опереточном наряде и в липовой бороде был самым подозрительным из подозреваемых.
Как ни странно, Макдональд понял не только международное слово отель, но и птичкино русское быстрей, и мы втроем, выскользнув из-за укрытия, бросились к ближайшему выходу. Выглядели мы, вероятно, как выросшие персонажи картины «Дети, бегущие от грозы», но этим-то своим перепуганным видом ничем не отличались от остальной публики. Нас закружило в толпе, пронесло сквозь еще не прочную цепочку охранников и выкинуло из здания на улицу. Я не сомневался, что парни из «Меркурия» уже следуют за нами, однако у нас появилось уже небольшое преимущество: я припарковал наш «мерседес» именно так, чтобы было удобно в случае панического бегства. Мне почудилось, что где-то в гуще припаркованных машин мелькнуло злое желтое пятно, но вглядываться и тем более раздумывать было некогда. Уже садясь в машину, я заметил в дверях первую тройку крепких парней из числа встречающих и одного заполошного телевизионщика, с микрофоном на штативе, но без камеры. Очевидно, оператор попал в самую давку и вырваться так скоро не смог.
— Быстрей, быстрей!! — снова воскликнула птичка, и мне-то перевода не требовалось: я и так знал смысл этого русского слова. Как, кстати, и многих других русских слов. Ими я невольно сопроводил поведение ключа зажигания, который выскальзывал из пальцев и не желал поворачиваться.
— …! — сообщил я ключу. Ключ мгновенно обиделся и повернулся в замке зажигания. Мощный мотор «мерседеса» издал рев, когда я, ему назло, резко перепрыгнул сразу на третью. Но не такой, правда, рев, как пару дней назад близ театра «Вернисаж»: похоже, умная машина уже начала привыкать к манерам своего нового хозяина.
— Извините, Жанна Сергеевна, — повинился я перед птичкой за свою несдержанность в выражениях, когда мы выехали на Ленинградское шоссе и помчались обратно в столицу.
— Ничего-ничего, Яшенька, — милостиво ответила птичка, не сводя глаз с Макдональда и как будто уже что-то прикидывая. Я почувствовал укол не то чтобы ревности, но… Американец был в очень неплохой форме и, уже оправившись от стресса, улыбался во все тридцать два зуба, изображая своим видом американское просперити. По сравнению с ним я сильно проигрывал чемпионат по мужскому обаянию. Особенно в этом дурацком обмундировании и еще в более дурацкой бороде, которая меня делала похожим то ли на брата Карамазова, то ли на Иринархова Виталия Авдеевича.
— Ай эм сорри, — сказал я на всякий случай Макдональду. Просто чтобы не молчать как дурак.
— Нитшего, — ответил этот писатель вдруг по-русски, хоть и с сильным акцентом. Так говорят прибалты, для которых русский язык где-нибудь четвертый по счету после их родного, шведского и английского.
— Вы говорите по-русски, мистер Макдональд? — обрадованно спросила птичка.
Я знал, что английский она знает сносно, однако же не настолько, чтобы вдаваться в тонкости. Сам я знал этот язык в таких же примерно пределах. Так что новость могла бы стать подарком судьбы. Подарком для птички.
— Йес, немного, — улыбаясь, проговорил американец. — Моя джена… сорри, как это по-русски?… у-ро-жден-ная Сокольенко. С Харькову…
Услышав про жену, я отчего-то приободрился. Если симпатичный мужчина в компании птички первым делом заводит речь о жене, значит, он прибыл сюда не для романтики. И правильно! В России и так полным-полно интересного: Красная площадь, Мавзолей, Третьяковка, Дом правительства на Краснопресненской, спектакли маэстро Кунадзе… компания «ИВА», добавил я про себя, взглянув в зеркало заднего вида. Потому что какой-то серьезный лимузин определенно имел намерения с нами сблизиться. И если мы не поторопимся, через несколько минут их идея осуществится.
— Сзади! — с запозданием воскликнула птичка. До нее тоже наконец дошло, что похитить американца — полдела. Главное — еще его вывести с поля боя.
— Я вижу, — проговорил я, одновременно выжимая из «мерседесовского» мотора все лошадиные силы, которые заложили в этот механизм создатели. Давай, миленький, не подводи, мысленно подбодрил я «мерседес». Вспомни, чему тебя учили дяди-конструктора, и сделай для Якова Семеновича так же и даже лучше. Ну же, голубчик! Мотор проревел в ответ нечто в том смысле, что у нас дороги дрянные и с автобанами не сравнить. Это у нас историческая беда, все так же мысленно согласился я с мотором «мерседеса». Дураки и дороги. Причем, дорогой «мерседес», это не ваши добротные немецкие Wegen und Dumpkopfen. Если уж наши дураки строят дороги, то раз и навсегда. И потом, разумеется, брезгуют заниматься вульгарным ремонтом. Даже правительственные трассы, как Ленинградское шоссе, и то подновляют только к приезду САМЫХ дорогих гостей. Мистер Макдональд, как видно, к ним не относится.
Американец внезапно забеспокоился. До него дошло, что мы не зря прибавляем скорость.
— Проблем? — спросил он у меня, не без тревоги поглядывая назад.
— Ноу проблем, — автоматически ответила птичка. — То есть в том смысле, что они есть, но не настолько…
— Есть небольшая проблема, — тактично перевел я с русского на русский. — Те джентльмены сзади хотят нас догнать.
— Киллерс? Рэкетс? Ка-Джи-Би, Лубьянка? — проявил писатель редкую осведомленность в наших делах.
Я вовремя припомнил то немногое, что рассказывала мне Жанна Сергеевна о его романе «Второе лицо». Суперагент Джим Гаррисон в паре с ментом Ивановым в дебрях Нью-Йорка. Судя по всему, разыгрывается вторая серия триллера: Стив Макдональд на пару с бывшим ментом Яшей Штерном в дебрях Москвы. Много веселых приключений произойдет с героями, прежде чем пуля настигнет последнего из них.
Тем временем Стив Макдональд еще раз настойчиво повторил свой вопрос. Как будто ему станет легче, если он узнает, что именно за зверь сел нам на хвост.
— Скорее, рэкетс… — проговорил я задумчиво. В конце концов, птичкино дело объяснять, по какой причине некое супериздательство «Меркурий», дочернее предприятие суперкомпании «ИВА», решило присвоить себе ВСЕГО Стивена Макдональда.
Услышав конкретный ответ, американец неожиданно успокоился. Как видно, он боялся только всего необычного. Террористы в аэропорту и рэкет на хвосте были, судя по всему, для него заурядным явлением. Я с уважением подумал, что этот Стив наверняка, прежде чем писать свой очередной триллер, изучает все на местности и посещает какую-нибудь горячую точку. Покойный Гоша Черник, напротив, никогда не был озабочен проблемами правдоподобия, вместе с МУРовскими бригадами выезжал редко и неохотно, уголовные дела листал через силу. Все это сдерживало Гошину фантазию, загоняло ее в рамки. Он предпочитал выдумывать невероятные вещи, не отходя от письменного стола…
Я невольно вздохнул, вспомнив, что Черник, увы, больше никогда не сядет за свой стол. Никогда. Каркнул ворон «Невемор». Откуда это, между прочим? Уже не припомню. Когда имеешь дело с книгами, в твою голову влетает столько чужих строчек, что перестаешь различать, кто, что и откуда.
— Нитшего… — подбодрил меня Стивен неожиданно, решив, будто я вздыхаю в связи с рэкетс. — Это есть интернэйшнл… сорри… меж-ду-на-род-ный проблем.
— Они отстают! — радостно сообщила нам Жанна Сергеевна.
За окнами потемнело, а ближе к Москве число машин на шоссе увеличилось; уже возникла небольшая толпа автомобилей, среди которых можно было попробовать затеряться. По крайней мере, несколько «мерседесов», похожих на наш, уже могли сбить с толку преследователей. Я, не сбавляя скорости, несколько раз предпринял наглые обгоны, и, когда мы аккуратно въехали на бывший Ленинградский проспект (я все забывал его современное — вернее, древнее! — название), хвоста не осталось и следа. То есть хвост существовал, но у нас была реальная фора. Ездите на «мерседесах», мысленно проговорил я. Не доверяйте «волгам», «бьюикам» и тем более «фиатам». Последнюю машинку, правда, я приплел сейчас напрасно: желтое пятно на стоянке мне, скорее всего, померещилось. Преследовали нас, как видно, действительно рэкетс из «ИВЫ», а не киллерс на «фиате» неизвестно откуда. Вероятно, у них разделение труда. Одни появляются по четным числам, другие — по нечетным.