Переплетаясь с тобой [Entwined with You]
Шрифт:
Затем мои мысли переместились к Коринн. Понятно, что женщина, оставившая своего мужа и переехавшая из Парижа в Нью-Йорк из-за мужчины, не собиралась так легко сдаваться. Если она знала Гидеона достаточно хорошо, то должна была понимать, что преследования в его случае не сработают.
И Бретт… Что я собиралась делать с ним?
Домофон запищал. Нахмурившись, я встала на ноги и подошла к нему. Мегуми недопоняла и подумала, что мы встречаемся тут? Не то чтобы я была против, но…
— Да?
— Привет, Ева, — парень из охраны приветливо
Черт. Все остальное потеряло свое значение в тот момент. Страх скрутил меня с подкрадывающимся к пальцам холодом.
Мне нужен адвокат рядом. Слишком многое было на карте.
Но я не хотела выглядеть так, словно что-то скрываю.
Мне пришлось дважды сглотнуть, прежде чем я смогла ответить.
— Спасибо. Можешь отправить их ко мне?
Глава 14
Мое сердце бешено колотилось, я поспешила к сумке, выключила телефон и спрятала его во внутренний карман. Окинула комнату взглядом в поиске чего-либо, что было не на свое месте, что-либо, что я должна спрятать. В моей комнате были цветы и записка.
До тех пор, пока у детективов не было ордена на обыск, они могли только засвидетельствовать то, что видели.
Я побежала в комнату, чтобы закрыть дверь; возвращаясь, я закрыла и дверь Кэри. Моя грудь дрожала от тяжелого дыхания, когда позвонили в дверь. Пришлось пересилить себя, чтобы спокойно пройти в гостиную. Дойдя до входной двери, я сделала глубокий, успокаивающий вдох, прежде чем открыть ее.
— Добрый вечер, детективы.
Грейвс, худая женщина со строгим лицом и голубыми глазами лисы, была главной. Ее партнер, Мична, из них двоих был тише и спокойнее, пожилой человек с седыми волосами и пивным брюшком. Они были гармоничной парой коллег: Грейвс была строгой, держащей все под контролем, Мична, очевидно, хорошо работал «на заднем плане», пока его полицейский, ничего не пропускающий взгляд систематизировал увиденное. Должно быть, они имели большой успех.
— Мы можем войти, мисс Трэмелл? — спросила Грейвс таким тоном, что вопрос превратился в требование. Ее коричневые вьющиеся волосы были заплетены на затылке, пиджак ее закрывал кобуру пистолета, в руке была сумка.
— Конечно, — я шире открыла дверь. — Могу я вам что-нибудь предложить? Кофе? Воду?
— Вода — было бы замечательно, — сказал Мична.
Я проводила их в кухню и вытащила из холодильника бутылку воды. Детективы ждали меня у барной стойки — Грейвс пронизывала меня взглядом, пока Мична рассматривал все вокруг.
— Вы только что вернулись домой? — спросил она.
Я понимала, что ответ они уже знают, но все же ответила.
— Пару минут назад. Не хотите перейти в гостиную?
— Здесь тоже неплохо, — произнесла Грейвс в своем сугубо деловом тоне, положив изношенную кожаную сумку на барную стойку. — Мы бы хотели задать вам пару вопросов, если вы не против. И показать несколько фотографий.
Я
— О чем?
— Некоторая новая информация проливает свет на смерть Натана Баркера, — сказал Мична. — Мы подводим итог, и вы, возможно, могли бы помочь.
Я глубоко вздохнула.
— Я, конечно, с удовольствием попытаюсь. Но понятия не имею, чем могу помочь.
— Вы знакомы с Андреем Эдемским? — спросила Грейвс.
Я нахмурилась.
— Нет. А кто это?
Она вытащила из сумки фотографии 10х8 и разложила передо мной.
— Этот мужчина. Вы когда-нибудь видели его раньше?
Дрожащими руками я поднесла первую фотографию поближе к глазам. На снимках был мужчина в пальто, разговаривающий с другим человеком у машины в каком-то непонятном месте. Он был очень привлекательным: пепельно-белые волосы, смуглая кожа.
— Нет. Встречи с таким человеком, наверное, трудно забыть, — я подняла на нее глаза. — Я должна знать его?
— У него дома были ваши фотографии. Случайные фотографии вас на улице. У Баркера были те же самые.
— Я не понимаю. Как он заполучил их?
— Предполагаемо, от Баркера. — сказал Мична.
— Это вам этот Эдемский сказал? Зачем бы Натан отдавал ему мои фотографии?
— Эдемский ничего не сказал, — сказала Грейвс. — Он мертв. Убит.
Я чувствовала подступающую головную боль.
— Я не понимаю. Я ничего не знаю об этом человеке, и я понятия не имею, почему он знал что-либо обо мне.
— Андрей Эдемский — известный член русской мафии, — объяснил Мична. — В дополнение к контрабандной продаже алкоголя и оружия, они также подозреваются в торговле женщинами. Возможно, Баркер договаривался продать или же обменять вас.
Я повернулась спиной к барной стойке, качая головой и пытаясь осознать, что они говорили. В то, что Натан следил за мной — я могла поверить. Он сразу же возненавидел меня, возненавидел, что его отец женился, вместо того, чтобы вечно скорбеть по его матери. Он ненавидел то, что из-за меня его заперли в психиатрической лечебнице, и то, что мне выплатили 5 миллионов долларов в счет его наследства. Но русская мафия? Торговля людьми? Это я вообще не могла понять.
Грейвс просматривала все фотографии, до тех пор, пока не нашла ту, где был виден платиновый сапфировый браслет. Л-образная линейка обрамляла его — очевидная работа криминалистов.
— Узнаете это?
— Да. Это принадлежало матери Баркера. Он подкорректировал его под себя. Он никогда никуда не выходил без него.
— Это было на Эдемском, когда он умер, — произнесла она безо всякой интонации. — Возможно, как сувенир.
— Сувенир?
— Убийства Баркера.
Я уставилась на Грейвс, которая должна была меня понять.