Переплетенные
Шрифт:
Я вздрагиваю, и пытаюсь не встретиться с ним взглядом.
– Понятия не имею. Недостаточно хороша для их маленькой принцессы? Дружба со мной - единственное, из-за чего она когда-либо боролась со своими родителями.
Данте фыркает.
– Неудивительно, что она хочет трахнуть Ромео. Чтобы разозлить мамочку и папочку.
Я ужасный
– Возможно.
Он качает головой и собирает наши тарелки. Закончив, он смотрит на меня через всю комнату. От его взгляда мои соски напрягаются. Естественно, Данте это замечает, и его рот растягивается в грязной ухмылке. Я поворачиваюсь к нему лицом, когда он обходит бар.
– Чувствуешь себя лучше?
– спрашивает он низким скрипучим голосом, от которого меня каждый раз бросает в дрожь.
– Да.
Данте проводит тыльной стороной ладони по моей щеке.
– Мне нравится заботиться о тебе, Карина.
Слезы щиплют глаза, и на секунду слова застревают в горле.
– Мне нравится, что ты заботишься обо мне.
Повернув табурет так, что я прислоняюсь спиной к стойке, он протискивается между моими бедрами. Данте опускает руки на мои колени и затем скользит вверх по ногам под футболку, которая едва прикрывает меня. Но футболку не снимает.
– Я не могу насытиться тобой, - урчит он мне в ухо.
– Будет ли это всегда вот таким?
Он отстраняется, глядя на меня.
– Что?
– Это, - я машу рукой в маленьком пространстве, разделяющем нас.
– Это постоянное желание друг друга?
Он улыбается дьявольской улыбкой.
– Всегда ли я буду хотеть трахнуть тебя? Думаю, да.
Он подтягивает меня ближе к краю стула. Одной рукой скользит по внутренней стороне бедра, раздвигая мои ноги шире, в то время как другой сжимает мою шею сзади, притягивая меня ближе. Данте прижимает свои твердые губы к моим, когда гладит мой центр. Большим пальцем он скользит по моему клитору, и я подпрыгиваю. Мужчина сжимает мой затылок, удерживая наши губы вместе. У меня перехватывает дыхание, когда он вводит в меня два пальца. Прервав поцелуй, Данте смотрит вниз, где его рука исчезает под моей рубашкой. Он изгибает пальцы вверх, потирая то местечко, которое заставляет меня дрожать. Руками я обхватываю его предплечье. Либо пытаясь удержать его там, либо вырвать руку.
– Это слишком?
– он спрашивает.
Я
– Нет.
Губами он проводит по моей челюсти, покусывает мочку уха.
– Пойдем наверх, - шепчет Данте.
Данте
После нашего душа и обеденного перерыва, я, конечно же, веду свою девушку обратно наверх. Ее щеки вспыхивают ярким румянцем, когда я снимаю с нее футболку.
– Ложись на кровать, малышка.
Она моргает несколько раз, ее грудь вздымается, а дыхание ускоряется. Но потом Карина ложится на спину, выглядя неуверенной и смущенной. Я больной ублюдок, потому что ее дискомфорт согревает кровь, устремляющуюся прямо к моему члену.
– Что ты собираешься делать?
– спрашивает она нетвердым голоском.
– Собираюсь побрить твою хорошенькую киску наголо, - отвечаю я и иду в ванную за бритвенными принадлежностями.
– Прости, - кричит она.
– За что?
Она не отвечает, пока я не возвращаюсь в комнату с полотенцем, стаканом воды, кремом для бритья и новенькой бритвой.
– За то, что не проследила за этим. Я знаю, тебе нравится...
– Карина. Не за что извиняться. Я брею твою киску, потому что она моя, и мне это нравится.
– Ох. Хорошо.
– Я хочу быть тем, кто делает с тобой все.
Она смотрит на меня своими большими голубыми глазами и приоткрывает губы.
– И сунуть свое лицо в твою промежность на следующие двадцать минут или около того – не такая уж большая трудность.
Эти грязные слова заставляют ее хихикать, и от этого звука я сам ухмыляюсь. Я никогда не улыбался так много до тех пор, пока она не вошла в мою жизнь.
– Положи ноги на кровать, малышка.
Она быстро подчиняется, и мой член становится только тверже. Сосредоточиться будет непросто.
– Раздвинь их пошире.
На этот раз она медлит. Я понятия не имею, почему, ведь я был в ее киске столько раз, что это даже не смешно. Я не спеша массирую ее кожу, намазывая кремом короткие волосы. В основном, превращая это в прелюдию, а не просто в уход за ней. Она задыхается и извивается, но держит ноги раскрытыми.