Переполох в Небесных Чертогах
Шрифт:
– Тогда зачем им утверждать такое?
– Кто их знает? – пожал плечами Ворвуд. – Может, у них так принято – когда одни встают на смену другим, говорить, что это те же самые, – для устрашения противника. – Найдя более или менее разумное объяснение всем этим небылицам, он решил оставить этот вопрос и перейти к другим темам. – Ладно, профессор, что он, – кивок в сторону Наблюдателя, – сообщил еще?
– Да, собственно, больше и ничего, – ответил Гинзл. – А что бы вы хотели узнать?
Ворвуд задумался. Множество вопросов вертелось в голове. Каждый имел ту или иную степень важности. Но, видимо, стоило начать с самого простого: что представляют
– Как они выглядят, эти ребята? – спросил он. – И что вообще из себя представляют?
Гинзл хитро посмотрел на него.
– Наблюдатель говорит, что, изменяя окружающее при возрождении, они изменяют и себя. И могут быть такими, какими захотят.
– Кошмар, – констатировал Ворвуд. – И он всегда отвечает подобным образом?
– Да, – с легкой улыбкой произнес профессор. – Можете спросить его сами.
Ворвуд пренебрег этой возможностью, вполне доверяя Гинзлу и не желая оскорбить его недоверием.
– Ну а сам этот Наблюдатель, – поинтересовался главарь пиратов, – как он появился здесь? И почему выглядит как Чарли?
Гинзл вздохнул, стараясь сдержать улыбку.
– Единственное, что я могу предложить, это то объяснение, которое дал мне он. А оно все в том же… э-э-э… абстрактном духе.
– Н-да? – Ворвуд озадаченно почесал затылок.
Оказалось, что эти пришельцы довольно неудобны в общении. Но с другой стороны, чего еще можно было ожидать? Это ведь представители иной Галактики – абсолютно чуждые людям существа. И, естественно, у них совсем другие представления обо всем и об общении в том числе. Получалось, что остается только два варианта: либо принимать их слова так, как есть, либо вообще прекращать разговор. Но последнее, пожалуй, было бы неправильно.
– Ладно, если раз так, – с неохотой произнес Ворвуд, – рассказывайте, что есть. Попробуем разобраться в этом. Все-таки хоть какая-то информация – лучше чем ничего. Значит, как, вы говорите, у них это происходит?
– Он говорит, – с улыбкой уточнил Гинзл и потом продолжил серьезно: – В общем, принцип такой. Поскольку они считают, что окружающее – это только их ощущения, которые они получают посредством органов восприятия, то, лишившись своего тела, они не умирают, а лишь теряют возможность воспринимать. Надо заметить, что свое тело они также считают частью окружающего, правда, необычной частью – как бы передаточным звеном. В общем, после смерти в них остается память об ощущениях окружающего мира, или, если хотите, об изображении окружающего мира. Они восстанавливают эти ощущения и, таким образом, заново помещают себя в окружающий мир, точнее, заново создают мир вокруг себя, что в общем-то одно и то же. Но, возрождаясь, они восстанавливают окружающее с такими поправками, как им нужно. Остается лишь добавить, что поскольку они восстанавливают именно свои ощущения, то эти изменения, как я уже говорил, относятся только к той части пространства, которую они видели.
– Подождите, профессор, – стараясь понять, проговорил Ворвуд, – если они не видели нашу базу, то как здесь мог появиться Наблюдатель?
– Он говорит, что у них есть способность ставить наблюдателя в неизвестных местах. Именно для того он и существует – чтобы наблюдать, делать неизвестные места известными.
– При этом он передает информацию? – уточнил Ворвуд.
– Да, – ответил Гинзл. – Насколько я понял, наблюдатель не является самостоятельным существом и
– Понятно, – кивнул Ворвуд. – Но они ведь видели нашу планетарную систему – почему же ничего не сделали с ней?
– Все довольно просто, – с готовностью пояснил Гинзл. – Он говорит, – снова кивок в сторону Наблюдателя, – что их возможности небезграничны. Это похоже на то, как мы можем поднимать предметы, но только не слишком тяжелые, на которые у нас хватает сил. Вот и их способность изменять окружающее тоже ограничена. В этот раз у них хватило сил, только чтобы поставить наблюдателя – это, кстати, как он говорит, отнимает много сил – и поместить свои корабли в подпространство.
– Надо же, – усмехнулся Ворвуд, – на все есть ответ.
Он пытался найти какие-то несоответствия в сумасшедшей теории пришельцев, но из этого ничего не вышло.
– Конечно, – рассудительно произнес Гинзл. – Видимо, они придумали это не прямо сейчас, и все объяснения у них заранее подготовлены.
– Забавно, – с улыбкой покачал головой Ворвуд, которому, похоже, начинали нравиться сказки пришельца. – Забавно… Ну а почему он выглядит как Чарли?
– Спросите его сами, – тоже улыбаясь, кивнул Гинзл на Наблюдателя. – Я как-то не успел выяснить это.
Похоже, разговор превращался в веселую вечеринку, где рассказывались истории о незадачливых инопланетянах, придумывающих свои небылицы.
– Почему? – Ворвуд весело переадресовал вопрос пришельцу.
И тот ответил, спокойно и естественно, словно до сих пор не молчал полупрозрачным истуканом, а участвовал в разговоре наравне со всеми.
– Мы хотели, чтобы наблюдатель имел привычный для вас вид, – своим глухим потусторонним голосом, идущим вразрез с общим весельем, произнес пришелец. – В принципе, было все равно, кого именно брать, и мы взяли образ просто последнего, кто попал к нам.
– Черт, – Ворвуд сразу перестал улыбаться после такого ответа.
Гинзл тоже моментально сделался серьезным и даже озабоченным.
– Получается, – в наступившей тишине высказал общую мысль Рэнг, – что это те, кто убил Чарли? То есть первые чужаки?
Если это так, то оставалось только признать истинность вообще всего, что говорил Наблюдатель. А это означало… даже не хотелось думать, что это могло означать.
– Необязательно, – недовольно скривился Ворвуд. – Может, они просто успели передать эту информацию другим, с которыми мы имеем дело сейчас.
Но сам понимал, что это слишком похоже на отговорку. Вряд ли чужаки передавали информацию о каждой своей жертве – зачем? Тем более, Чарли погиб буквально за несколько минут до полного уничтожения чужаков. Хотя кто знает этих пришельцев? Может быть, они и передавали всю эту информацию, а сейчас другие чужаки, обладая ею, смогли сделать наблюдателя, внешне похожего на Чарли. Но все же такой ответ если не привел доказательство правдивости слов наблюдателя, то зародил сомнение.
– Не будем делать поспешных выводов, – деловито, чтобы замять возникшее напряжение, произнес Ворвуд. – Это еще ничего не доказывает. Иначе, – он натянуто усмехнулся, – придется поверить, что у нас тут бессмертные пришельцы, которые могут волшебным образом изменять окружающее пространство, – он вдруг замолчал, похоже, обдумывая внезапно пришедшую мысль. – А кстати, профессор, – нахмурившись, повернулся он к Гинзлу, – это их возрождение получается только после уничтожения именно базового корабля? Как я понял, когда мы сбиваем истребители, ничего такого не происходит?