Переполох в Тридевятом, или Как женить Кощея
Шрифт:
— Ай, хороша, чертовка! — пробормотала ведьма, одновременно поглощая очередную вкусность. — И кому ж достанется така прелесть?!
— Эх, не родился ещё, видать, такой мужик, что Любашки нашей будет достоин. — вздохнула Серафима, приступая к завтраку. — Говорю ей, приглядись к Ефиму, так она всё противничает!
— Нет, суженого свого Люба ещё не встретила… — исподлобья глянула на блондинку Ядвига, одновременно вглядываясь в небольшую тарелочку. — Но, он уже совсем рядом! — хихикнула она, не
— Мой суженый? — едва не подавившись, спросила кухарка. — Ох, не верю я в такие сказки. Сколько лет прожила, а любви так и не повстречала.
— Небось, искала не там?! — вопросительно приподняла бровь новоявленная молодка, многозначительно покачав головой.
— Эх, ваши слова бы да Богу в уши! — выпалила Люба, густо покраснев, и начала быстро поглощать стоящие перед ней блюда. — Простите, когда волнуюсь, постоянно много ем. М-м-м, вкуснотища-то какая!
— Любаш, нам идти пора, а то хватится Кощей, тогда беды не миновать — как пить дать превратит в зелёных квакающих жаб. — предупредила подругу Сима.
— Вот сейчас подкрепимся и отправимся в путь. Кстати, Ядвига, вы обещали нам котика отдать, надеюсь, предложение сие ещё в силе? — тщательно пережёвывая рыбный деликатес, поинтересовалась Люба. — Или не в чести нынче держать своё слово?
— В чести, в чести. Забирайте ентого умника окаянного. Он вам не раз кишки перевернёт своими сказками да частушками. — недовольно буркнула Яга, попивая из деревянной кружки душистый квасок.
Женщины переглянулись и, довольно улыбнувшись, встали из-за стола.
— Что ж, спасибо тебе, хозяюшка за хлеб-соль, кров да подарки щедрые! Милости просим с ответным визитом, так сказать, будем рады вновь увидеться. — уже в воротах торжественно произнесла прощальную речь Серафима и первой шагнула на уже знакомую тропинку. Подруга, осторожно ступая на жутковатую дорожку, молча шла следом.
— Свидимся ишо, девки, обязательно свидимся… — под нос себе прошептала Яга, но женщины этого уже не слышали.
Глава 17
Жуткая тропа.
Выйдя за ворота, девушки остановились, разглядывая только что покинутый двор.
— Ну что, красавицы, — оскалился волк, выпрыгивая на тропу, чем изрядно перепугал женщин. — Пошли, что ли, к коту. — Будем этого советничка с дерева снимать.
— Тьфу ты, ирод! — рявкнула Любаня, подпрыгнув от испуга. — До икоты перепужал!
— Да шоб тебя блохи закусали! — вторила ей Сима, картинно хватаясь за сердце.
— Да итак ведь, — потупил взор серый, — всего заели, уже и мОчи нет терпеть.
— В речку прыгни, они и потонут. Только сперва палку в зубы возьми.
— Зачем? — Удивился мохнатый, озадаченно взирая на подруг.
— А ты как в речку-то войдёшь, они с шерсти на сухую ветку-то и переберутся, а как на берег выходить станешь, так ветку енту с блохами в воде и оставь. — Улыбнулась Фима, хитро сощурив глаза.
— И чагось, поможет? — почёсывая за ухом, поинтересовался он.
— Зуб даю! — Кивнула Люба, а Симка, услышав знакомую фразу подруги, прыснула со смеху.
— Ой, не могу! — вытирая слёзы, пропищала чернявая. — Любаня-а-а, я щас помру!
— Чёй-то? — поинтересовалась кухарка, удивлённо приподнимая брови.
— Так у тебя ж зубов-то теперь много — можно раздавать направо и налево. — снова захохотала Симка.
— Вот я тя сейчас этими зубами и покусаю! — щёлкнула челюстью Любаша, строго глянув на подругу. — Хватит уже, нам дальше идти нужно!
— Всё, молчу, молчу! — хихикнула Сима, вытирая выступившие от смеха слёзы тыльной стороной руки.
— Я дико извиняюсь, красавицы, — встрял в разговор волк, — мне бы ето, побыстрее с котиком разобраться — дел уж больно много Яга надавала.
— Да когда ж она успела-то? — изумилась Серафима, оборачиваясь к животному. — Тебя же у неё не было вроде.
— Так она сама приходила ещё до рассвета, пока вы мирно почивали. — тряхнув головой, заявил волчара.
— Кстати, — всполошилась Люба, — какого Лешего ты ночью так громко выл, блохастый? Спать не давал, честное слово.
— Так я же волк! — выпучив глаза и шлёпнувшись на пятую точку, изумился он. — Чего ж мне ещё делать-то?
— Спать! — выпалила Сима. — Ночью надо спать, лохматый, а не пугать бедных людей. Ну да ладно, веди давай нас к бедненькому котику.
— Бедненький?! — хмыкнул волк, удаляясь вглубь леса. — Покажет он вам ещё…
Женщины, решив не вдаваться в подробности, молча топали следом. Буквально через десяток шагов до ушей стал доноситься едва различимый жалобный писк. Подруги, боясь не успеть на помощь к измученному животному, нервно сжав губы, прибавили шагу.
— Долго ещё идти-то? — устало спросила Люба через пятнадцать минут быстрой ходьбы.
— Уже на месте. — прошептал четвероногий, крадучись обходя огромный дуб. — Тихо, не испужайте, нервный он у нас.
— Мя-а-ау-у-у! — раздался жалобный плач сверху. — Ядвига, зараза старая, да что б тебя Кощей по ветру развеял — так издеваться над бедным мной! Над миленьким, умненьким, скромненьким Василием Леопольдовичем.
— Утро доброе, учёный. У меня две новости от Ядвиги, и как водится, одна хорошая, а другая — плохая. — прорычал серый.
— Начинай! — вальяжно развалившись на ветке, распорядился облезлый чёрный кот с необычайно умными глазами.