Перепутья Александры
Шрифт:
Выхватила и потеряла дар речи. Появилось ощущение, что из легких выкачали воздух, а на грудь надавил безжалостный пресс.
На фото была я. Рыжая девочка лет трех. На веревочных качелях. На фоне зеленого домика с голубой крышей, ветвистых яблонь и грядок, обнесенных цветными кирпичиками.
Маленькая я была снята в бывшем Светином убежище. В том самом, что семь лет назад показала мне странная комната с экранами...
Глава 16. Против течения
2003 год
"Допрыгался", - невольно подумала я, сочувственно взирая на стационарный
Последние пять минут несчастное переговорное устройство резво подпрыгивало на столе, целенаправленно приближаясь к краю, всякий раз, когда красный, как рак, Кондратьев сопровождал истошные крики ударом кулака по обшарпанной столешнице. Таким взбешенным я доктора еще не видела. Глаза почти созрели, чтобы выскочить из орбит, очки нервно подрагивали, ноздри раздувались в готовности извергнуть синее пламя. Почему именно синее? Да потому что обычное красное не сумело бы отразить всю глубину эмоций заведующего.
– Прекратите делать отстраненное лицо!
– орал он, распугав персонал отделения, включая цербера Галину Степановну, неосторожно заглянувшую в кабинет и вылетевшую вон с неестественным писком.
– По-вашему, мы тут в игрушки играем?! Как вам только в голову пришло - общаться с той Златой?!
– Да, наверное, следовало лежать под Златиными ногами, молча, пока она готовилась огреть меня кочергой!
– не сдержалась я, страстно желая, чтобы утварь Васильевны прошла сквозь тысячи слоев Потока и приземлилась эскулапу на макушку.
– Нельзя было лезть через экран! Вы хоть представляете, к каким последствиям могут привести игры со временем?! А если б ваши действия повлияли бы на ход истории?!
– Вы вообще меня слышите?!
– наконец, взорвалась я, устав от бессмысленного сотрясания воздуха. Аргументы врача были лишними. Шагнув в реальность и немного успокоившись, я и сама обрадовалась, что монолог на слое из прошлого не затянулся.
– Злата знала, что я вернусь в Поток! Значит, события идут своим чередом! Чем устраивать скандал, лучше бы помогли понять, что именно хотели донести экраны!
– Саша права, Павел Семенович, - пискнула Света, до сего момента предусмотрительно изображавшая мебель. Быстро смекнула, что доктор не успокоится, пока не накричится вдоволь, поэтому просто ждала. Даже собаку у Любы на посту оставила. Поняла, что из-за шума Каспер разнервничается.
– Права? Неужели?
– показательно засомневался в моих умственных способностях Кондратьев, но громкость убавил.
– Давайте все вместе подумаем над теми фрагментами из прошлого, которые Саше показали, - продолжила девушка ненавязчиво обрабатывать заведующего, теребя краешек бежевого платья.
– Думаю, это крайне важно для понимания Потока.
Надо отдать Свете должное - эскулап клюнул, не заподозрил подвоха. Успокоился и задумался, сосредоточенно потирая переносицу. Но я-то прекрасно поняла мотивы нахальной девчонки. Задабривает меня, старается, чтобы не передумала и снова не принялась "отбивать" Поточного красавчика. Ох, а ведь и впрямь очень хочется.
Память радостно откликнулась и мигом воскресила образ старательно "утрамбованный" в самый дальний угол сознания. Нечаянная зазноба небрежным движением руки убрала с высокого лба каштановые волосы и призывно улыбнулась, пытаясь подтолкнуть к необдуманным действиям. Совершенно неправильным, опасным, а потому еще больше желанным. Стоп! Зазноба?! Вот катастрофа ядреная! В смысле ядерная! Тьфу! Неважно! Главное, что это Поточное наваждение сумело-таки внедриться в мозг и вальяжно там расположиться. Нужно изгонять. Как нечистую силу. Срочно!
– Александра, вы вообще меня слышите?
– Что?
– я подняла глаза на врача, сменившего гнев на "милость" и теперь старательно изображающего псевдозаботу.
– Я говорю, мы со Светой, - доктор печально вздохнул, покосившись на напарницу, после чего стало понятно, что множественным числом тут и не пахнет, - мы хотим услышать вашу интерпретацию событий.
– А что тут интерпретировать?
– я досадливо повела плечами.
– В первом случае есть только один вариант. Василий Петрович упомянул нечто важное, когда рассказывал о собственной жизни. Ведь, что Поток - подделка, мы давно поняли. Возможно, ко всей этой чертовщине имеет отношение упомянутая дочь зловредного старикашки. Или внук. Насчет второго события пусть Света голову напрягает. Это она позаимствовала убежище у Тени. Я с дурацким сгустком только раз сталкивалась. Что до третьей части демонстрации , то, подозреваю, самое важное там - Златины слова. Она сказала, что встречала только двух людей, не нашедших Перепутья.
– Один из них Василий Петрович, - вторила самой себе эхом Света из настоящего.
– Это ты уже говорила, - я невольно сдобрила фразу снисходительностью.
– Лучше просвети нас - кто второй?
– Понятия не имею, - девушка обиженно надула губы.
– В смысле, кто конкретно. И Злата точно не знала. Она однажды говорила, что это очень необычный гость Потока. Он является остальным в разном обличье. Вернее, люди видят его иначе. Каждый по-своему.
– Почему ты раньше о нем не рассказывала?
– Кондратьев в новом чувственном порыве резко вскочил, но быстро пожалел об этом, потому что сначала звонко стукнулся коленом об угол тумбочки, а затем споткнулся о раненый телефон.
– Повода не было, - растерялась Света.
– Пока Саша не напомнила. Ведь там - в Потоке - столько несуразностей происходило. Всего не перескажешь.
– Ну-ну, - пробурчал вернувшийся в кресло эскулап, потирая пострадавшую конечность.
– В качестве компенсации постарайся догадаться, кто этот таинственный гость?
– Боря!
– не задумываясь, выпалила девушка.
– Это же он Сашу к экранам притащил.
– Согласна, на сообщника он тянет, - кивнула я, мстительно наблюдая за попытками доктора реанимировать ногу (коленом об угол - это ведь чертовски больно!).
– Но внешность-то Боря не меняет. Ведь именно мальчиком его видят и Вова с Максом, и... и... Дмитрий тоже. А вообще, я бы последнего больше подозревала, чем хромого ребенка. Амнезия у него, видите ли! Очень удобно!