Перерождение
Шрифт:
Так важен, что Хакан продолжает врать мне даже сейчас? Я сомневаюсь, что мне выдали больше половины истины, и то частями.
Голова работала очень быстро.
Юная Вайю. Почти пятнадцать лет назад. Кто мог быть настолько самоуверенным и по аларийски упертым, чтобы притащить дитя в Круг? Кто владеет силой, которая доступна единицам из аллари, если уж его считают таким ценным? Кто рядом с Вайю все время?
Ликас.
Осознание оглушило. Псаков упертый хренов Ликас. Он точно
– Это Ликас? – я села ровно, чтобы не упустить ни слова.
– Я говорил Совету, что стоит сделать другую ставку, – Хакан довольно смеялся, оглаживая усы. – Наставник важнее…
– Хакан. – Если это очередная игра аллари…
– Истина, – он поднял ладони вверх, сложив их в форме клятвы небесам.
– Тогда зачем Ликас притащил меня в пещеру, чтобы выбрать Хранителя, если он сам…
– Ликас юн, – Хакан продолжал щурить в довольстве узкие щелки глаз. – Осколок мал. Связь почти истаяла. Решил, что неправильно провел первый ритуал. Второй раз мнения Совета тоже никто не спрашивал, – он фыркнул в усы с тщательно скрытой гордостью.
Гордится идиотизмом Наставника?
– Значит, Хранителей не два, а три? – Мой мужик, мерзкая баба и Ликас. Двое на юную Вайю.
– Два, – дед снова огладил усы. – Одна – юной деве. Воин – для воина. А юный Ликас… не дух. Поэтому все неправильно, – старикан тоскливо вздохнул. – «Хранящий–в–жизни–и–смерти».
Опять их алларийские заморочки? Я почти запуталась.
– Хорошо, – я кивнула, рассуждая. – Остается одна душа и один Хранитель после источника. Новый якорь. Как это поможет Наставнику? – это то, что волновало сейчас больше всего.
– Добровольная жертва, – старик отвел глаза в сторону, чтобы не встретится со мной взглядом. – Можно оставить осколок. Юная дева продолжит жить. Хранящий–в–жизни–и–смерти продолжит служение роду аллари.
– Оставить это как?
– Чтобы взять, нужно что-то отдать. Чтобы сохранить – нужно отказаться.
– Отказаться от себя?! – я не хотела, но голос предательски дрогнул. Это пугало гораздо больше гипотетической смерти.
– Это лучшая возможность, – Хакан подался вперед и заговорил торопливо и убедительно, – тогда якорь не нужен. Все продолжат жить.
Продолжат жить? Все? А я? Кем стану я? Истеричкой, которая влюблена в Квинта и любит тряпки? Куда денусь я?
– Хакан…
– Это правда. Здесь, в Круге, клянусь продолжением рода аллари, – старик коснулся ладонями груди, губ, лба, запечатывая клятву.
– Если бы не узнала…
– Слияние прошло бы самой собой, либо…, – он качнул седой головой, – … либо не вышло бы ничего. Риск слишком велик.
– Хакан. Я не хочу становиться кем-то еще. Что у меня заберут? Память? Опыт? Что? Чтобы … чтобы освободить место.
– Времени почти нет, – он посмотрел на ясное небо, где вдали собирались тучи. – Нас нашли. Я выполнил обещание. Задай вопросы, если остались…
– Почему так важен Ликас?
– Способности. Все время мира. Есть у двоих старейших и юного Ликаса, аллари не могут позволить себе потерять…, – он развел руками, показывая, что играет честно.
Способности? Все время мира? Возможность оперировать темпоральной магией?
– Время? Ликас может менять время в Круге?
– Изнанка, – Хакан удивился, но почти не подал вида. – Не успеем, если не будет времени. И Круг. Все связано со временем.
Ликас говорил, может он и ещё несколько. Псаков алариец. Если возможность менять время в Круге так ценно, нужно попытаться научиться. Тогда моя ценность возрастет. Если выживу…
«…ты не понимаешь… Акс проиграл бы…»
– Ликас может менять время не только в Круге? Но и там? – я била в небо, но это объясняло бы все. Если он может замедлять время по своему усмотрению, он выиграет практически у любого.
Хакан не ответил, но зрачки расширились. Можешь не отвечать, старик, можешь не отвечать.
– Вайю! – голос раздался с берега пруда. На другой стороне стоял взъерошенный Ликас, который через мгновение оказался рядом с нами. – Дядя, – он склонил голову перед Хаканом. – Что вы там устроили…
Дядя? Дядя? Ликас племянник старейшины Совета? Поэтому Хакан так печется о нем?
– Проверили вероятность, – Хакан откашлялся.
– Вероятность? Вероятность? – Ликас почти взвыл. – Там весь Совет, дядя! Нужно уходить, Вайю, они сейчас будут здесь, – он протянул мне руку, чтобы помочь подняться с травы.
Я кивнула, заворожено глядя на широкую загорелую ладонь, всю в шершавых мозолях от занятий с мечом. Сколько раз эти руки вытаскивали свою подопечную из–за грани? Ликас, Ликас. Псаков идиот.
– Вайю! – он нетерпеливо тряхнул рукой.
– Подожди там, – Хакан взмахнул широким рукавом и Ликас оказался на другом берегу. – Выбор, – он говорил, настойчиво глядя мне в глаза, – твой Наставник может пережить осколок души, но тогда останется только тело, – он кивнул в сторону Ликаса, – дух может уйти следом. Выбор, кому стоит жить. Это предначертано. Многие в Совете считают, что юный Ликас обладает слишком большой силой и слишком вольно трактует заветы предков. Не все считают риск оправданным.
Оправданный риск? Они предпочли бы, чтобы Ликас исчез вместе с осколком души? Но тогда я остаюсь одна. Как они планируют контролировать...
– Они могут запереть меня тут? – этот вопрос волновал меня очень сильно.
– На все время мира, Вайю, – он торопливо кивнул. – Юный Ликас может защитить, – он крепко сжал мои пальцы, – чтобы что-то обрести, нужно сначала что-то отдать…
Терпение Ликаса иссякло, он просто появился сзади, жестко схватив меня за плечи, ушибленная рука отозвалась тянущей болью, и нас затянуло в серебристую воронку света.