Перерождение
Шрифт:
До почтового часа оставалось чуть меньше трех. Немного похолодало, но стало светлее. Это вселяло робкую надежду на то, что там, за толстым слоем серых туч, пылает горячее солнце. Каро намеревался увидеться с Сатой. Он направлялся вдоль улицы к ее дому.
Сата уже ожидала его. Как только Каро показался на улице, она спустилась с веранды и медленно пошла в сторону от него. Каро через минуту-другую нагнал ее, подкравшись сзади. Сата сделала вид что испугалась и расхохоталась.
– Твои шуточки уже оскомину набили, - она не сильно ударила его в грудь.
– Сколько раз просила не делать так.
– Это же так весело, - Каро поравнялся с ней.
Сата
– Мы так долго к этому готовились, - произносила она едва слышно, - неужели все откладывается?
– Обстоятельства, конечно, не в нашу пользу. Новый сосед поперек влез, - голос Каро был встревожен.
– Мы не можем больше откладывать, ты же сам знаешь. Через шесть дней твой день рож...
– О котором я не желаю вспоминать чаще, чем это необходимо, - перебил Каро. Он сказал это резко, но продолжал шептать.
– Виновата, прости, - Сата посмотрела на Каро. В глазах ее была жалость и страх, но не за себя.
– Олег, как твоя нога?
– выкрикнул Каро.
– Перестань смотреть на меня так, - добавил он, едва шевеля губами.
Идущий впереди, грузный высокорослый мужчина в красном обернулся. Четверть его лица была бледной с сильно выступающей огрубевшей кожей.
– Сказали сам виноват, - Олег нес стопку книг в библиотеку.
– Вкололи какой-то дряни и отпустили.
– Плохого не сделали ведь, - Каро хлопнул его по спине, поравнявшись с ним.
– Да, спасибо.
Они распрощались. Три дня назад Олег споткнулся на пробежке и потянул ногу. Но, как и многие, он боялся лишний раз обращаться в лабораторию за помощью. Травмы для больных язвой опасны тем, что доподлинно неизвестно как отреагируют монии на них. Простой вывих мог стать причинной резкого ускорения мутации в тканях. Вскоре Каро узнал о небольшой беде Олега и настоял, чтобы он обратился за помощью. Каро умел убеждать, даже таких крепышей, которые любят терпеть боль. К тому же, в разговорах, Каро всегда использовал запрещенные приемы из своего мрачного опыта.
– Как же нам быть?
– даже едва слышимый, голос выдавал волнение Саты.
– Никак. У нас новый сосед. Я и Таш как можно больше узнаем о нем. Кто он и почему подселили именно к нам. Есть риск, он всегда был. Всего лишь еще одна переменная, - Каро улыбнулся промчавшейся ребятне.
– Вечеринку постараемся не откладывать. Но действовать нужно сейчас по обстоятельствам. Ты не хуже меня знаешь, что может случиться, если мы не успеем вовремя.
– Боже, - вырвалось у нее.
– Если бы ты знал, как я этого боюсь.
– Знаю, - обреченно улыбнулся Каро, но быстро согнал мрачную тень с лица.
– И я боюсь, что она, наконец-то, добьется своего. Изменит меня как того хочет. И я уже не смогу никого защитить.
– Мы должны успеть, - как можно тверже шепнула Сата.
– Сейчас нужно узнать Кира. Кто он?
– Могу заняться этим. Таш слишком неповоротлив, еще спугнет. Ведь он может быть ни при чем.
– У тебя это хорошо получится.
– Конечно, я же женщина, - Сата нарисовала на лице улыбку.
– Которая к тому же ему приглянулась, - Каро подавил улыбку и тихо добавил.
– Есть одно небольшое дело.
– Все что угодно.
– Мне нужно, чтобы ты почувствовала эмоции смотрителя склада Владислава, когда он будет раздавать почту жителям. Мне нужно знать, с какими намерениями он позвал меня.
– Ты же не ходишь получать почту.
– В этот раз пойду и мне нужна твоя помощь. Я буду рядом с тобой на площади. Договорились?
– Все сделаю.
На этом они разошлись. Каро поцеловал
Сата попала в Деревню в 25 лет. Во время медицинского осмотра, маммолог обнаружил странные маленькие светлые пятна у нее на груди. Проведенное в тот же день обследование показало, что у нее первая стадия «белой язвы». Домой она уже не вернулась. Ее определили в карантин, а через три дня за ней приехали из резервации. Врачи в Деревне были достаточно учтивы. Сате даже показалось, что ей оказывают излишнее внимание. Так и было. Ее внимательно исследовали. Более всего ей интересовались психологи и нейрохирурги. Тесты продолжались около трех месяцев. После этого ее поселили в доме 857. Тогда на ее бирке вместо девятки была единица, а сама бирка была зеленого, а не красного цвета.
Когда ее привезли в дом, ее уже ждал Каро. Он стал ее проводником и утешителем, когда эмоции начали захлестывать. Это произошло после осознания того, что она уже никогда не окажется по ту сторону забора Деревни. Спасением для нее были письма родных, оставшихся в Петербурге. Привыкшая пользоваться электронным общением через интернет, она училась писать письма, у которых есть длительный срок доставки. Но вскоре письма от родных стали приходить реже. Страх людей перед «белой язвой» из года в год только усиливался. Даже думать о существовании этой болезни было страшно. И если о ней говорили, то только с ужасом и отвращением. Дискуссии были короткими и эмоционально емкими. О том, что твой родственник болен «белой язвой» никто не распространялся. Забвение и отчуждение ждало почти каждого, у кого мог оказаться запертый в резервации близкий человек. Это отражалось в письмах, приходящих жителям. Сата не стала исключением. Толстые конверты из сотен слов любви и надежды исхудали. Письма из месяца в месяц становились редкими и короткими. Сата перестала делиться с родными своими чувствами и по их примеру перестала писать им длинные письма. Через год с небольшим лишь Каро оставался источником ее сил. Мир для нее разделился на тот, что на этой стороне и на той.
Через три года болезнь Саты достигла золотого зенита. Для нее было два пути: либо она оставалась на пятой стадии болезни и «белая язва» прекращала свое разрушительное влияние на организм, войдя в стадию хронической; либо иммунная система организма проигрывала и поглощалась мониями «белой язвы». Болезнь полностью меняла организм и перестраивала его функции. В ходе исследований таких больных стали называть перерожденными.
Каро первым обнаружил начавшееся перерождение Саты. У него был дар подмечать любые изменения вокруг. И подобно тому, как он его хранил в тайне, он начал учить Сату до поры сохранять в секрете ее развивающиеся способности. Это произошло летним душным днем: Сата проснулась от предчувствия, что к ней приближается взволнованный Каро. Как только она открыла ему дверь, он накинулся на нее с объятиями и начал целовать ее. Сата отбивалась и готова была закричать, как вдруг услышала от Каро: «Молчи, глупая, иначе они узнают о тебе». Сата доверяла ему и приняла правила игры. Доиграв импровизацию до конца, Каро попросил Сату пройтись с ним. Так он преподал ей первый урок маскировки своих возможностей.