Перерожденная

Снежная Марина

Когда я оделся, лорд Варден снова вызвал слугу и велел ему проводить меня на половину мальчиков. Именно так он выразился, и оставалось лишь догадываться, что имелось в виду. Когда же увидел, буквально зубами заскрежетал от очередного унижения.

Одно крыло замка волей извращенного разума было превращено в настоящий зверинец. Комнаты без дверей с железными прутьями, напоминающими тюремные камеры. Все вели к одному просторному помещению с удобными диванчиками и различными предметами, которыми можно было занять досуг. Именно там сейчас находились все те, кто сейчас выполнял роль живых игрушек для брата короля. Мне сообщили, что мальчикам днем разрешается выходить из клеток, но без разрешения они обязаны оставаться только на этой замкнутой территории. Раз в день их выводили на прогулку в саду, но за исключением этого никуда больше ходить не дозволялось.

Их было восемь. Все поразительно хороши собой. Мне стало дурно, когда я на краткий миг проникал в голову каждого. То, через что им пришлось пройти. Но больше всего поразило, что шею каждого обвивал золотой ошейник, словно они были любимыми собачками. Синяки и кровоподтеки, кое-где проглядывающие под одеждой, тоже невольно приковывали взор. Хотя лица оставались совершенно невредимыми. По-видимому, извращенец особо следил за тем, чтобы не подпортить их в процессе своих развлечений.

На многих лицах читалась усталая обреченность и затравленность, но некоторые, что даже удивило, выглядели вполне довольными жизнью. Поглубже заглянув в их разум, я понял, что они у лорда Вардена в любимчиках и с ними он менее жесток.

На меня тут же устремилось множество взглядов, стоило оказаться в общем помещении. Одни смотрели с сочувствием, как на нового собрата по несчастью, другие — с враждебностью, как на соперника. Но задерживаться мне пока здесь не разрешили. Слуга провел в комнату-клетку, отведенную для меня. Такую же роскошную, как и все здесь, но неуютную. Показал, где можно омыть тело, принес новую одежду и помог привести себя в порядок.

Особо стоит отметить одежду, какую приходилось носить живым игрушкам. Это больше напоминало женское платье. Длинная полупрозрачная туника, доходящая до щиколоток, полностью открывающая руки. Вместо нижнего белья набедренная повязка, прикрывающая лишь мужское достоинство, а сзади полностью открывавшая ягодицы.

Очередное унижение, которое пришлось стерпеть. И все же, когда на моей шее застегнули ошейник, едва удержался от рычания. Не знаю, каким чудом сдержался. Даже на краткий миг возникли сомнения: стоит ли терпеть все это? Но я тут же сцепил зубы. Без сомнения стоит. Я уже понял, насколько беспомощен буду в этом мире один, без поддержки. А эта красота, которая настолько привлекает взгляд других людей, рано или поздно снова заставит какого-то богатого извращенца обратить на меня внимание.

Я здесь не для того, чтобы стать игрушкой для утех. Если бы меня устраивала подобная участь, глупо было бы покидать Гилеру, для которой я был тем же самым. С горечью сознавал, что не предложи мне отец свое покровительство, я бы и в Сумеречном мире мог закончить так же.

Поколебавшись, решил, что не стану идти в общее помещение. Останусь здесь, пусть даже мое уединение можно было назвать весьма условным. Другие мальчики без проблем могли видеть все, что происходит в моей камере. Интересно, лорд Варден специально придумал такое унижение для них, выставляя на всеобщее обозрение? Не упускает случая даже психологически подавить свои жертвы. Но уже скоро это закончится.

Я стиснул зубы и устроился в углу со стороны двери, который не проглядывался из общего помещения. Притянув колени к груди, уткнулся в них лицом и закрыл глаза, ожидая, пока наступит вечер. Надеялся на то, что лорд Варден не пожелает опробовать новую игрушку уже днем. Но обычно он предпочитал делать это по ночам, так что у меня есть неплохой шанс все же избежать осложнений.

— Новенький, значит? — послышался чуть насмешливый голос в паре шагов от меня.

Я вскинул голову и напрягся, заметив троих парней, вошедших в комнату. Все были из тех, что смотрели на меня, как на соперника. Заводилой у них, судя по всему, был блондин с пронзительными голубовато-зелеными глазами. Он в упор смотрел на меня: оценивающе и пристально.

— Встань! — грубо велел он.

Разумеется, я и не подумал этого делать.

— Ты плохо слышишь, парень? — прошипел блондинчик.

— Слышу я, как раз, хорошо, — мои губы тронула предвкушающая улыбка. — Только не понимаю, почему должен слушаться какую-то подстилку?

Все трое опешили, явно не ожидая такого тона. А потом блондин взорвался такими грязными ругательствами, что у меня брови вскинулись сами собой.

— Похоже, кое-кому не мешало бы показать, как себя нужно вести, — на губах блондина появилась злобная улыбочка. Он сделал знак другому парню — с волосами цвета красного дерева, гладко зачесанными назад — и тот кинулся ко мне. Но стоило ему склониться надо мной и ухватить за плечо, как я заставил глаза полыхнуть алым.

Он отпрянул от меня так, словно самого дьявола увидел.

— Что с тобой, Кай? — недовольно спросил блондин.

— Советую вам убраться отсюда подобру-поздорову, — спокойно произнес я, снова приняв нормальный вид.

Обрушил на заводилу мысленный удар со всей силы, на которую был сейчас способен. К счастью, его сопротивляемость оказалась минимальной — блондин завопил, обхватывая голову руками. Из носа хлынула кровь.

Красноволосый, не сводя с меня полных ужаса глаз, потащил вопящего товарища к выходу.

— Скоро вы станете свободны, — напоследок пообещал я, прекращая воздействие. — Если, конечно, не станете путаться под ногами…

* * *

— Тея, вставай, соня! — меня затормошили, выкрикивая эту фразу в самое ухо.

Асдус, как всегда, проявлял привычную бесцеремонность. Некоторое время я все еще будто находилась в теле иного существа, мыслила и воспринимала все, как он. Но по мере того, как возвращалась к реальности, образы снова тускнели и заволакивались пеленой.