Переспать на спор
Шрифт:
Лифт спустился в паркинг, Аня сразу заметила рядом с его джипом чудесную мерцающую синюю мечту, BMW M6 cabrio… Аж слюни потекли… Точно под цвет ее глаз… Какого черта! Не надо нам от него ничего! Она отвернулась, с мрачным видом разглядывая дорожную разметку.
Укладывая чемодан в багажник, Михаил все время следил за ней. Заметил он и искорку интереса, сменившуюся мрачностью. Тяжело вздохнул.
Ехали молча, чтобы не ощущать этой давящей тишины, он включил радио и сосредоточился на дороге.
Отца не было дома, теща обрадовано засуетилась, кинулась кормить зятя вкусностями, поить
— Девочка моя… — начала она осторожно, — Ты счастлива?
Аня открыла рот, но не смогла произнести ни слова.
Говорить правду не хотелось. И врать тоже не хотелось.
— Мам, я устала что-то. Пойду-ка я полежу.
— Да-да, конечно, доченька. Ты бледная какая-то, ты не беременна?
— Нет, мама, — Аня совсем расстроилась, — Пойду я, прилягу. Прости.
Дочка ушла, а мама осталась сидеть в кухне и переваривать то, что ей сказали, вернее не сказали. Там счастьем и не пахнет. Что у девочки случилось, что там вообще могло произойти? Ну да, девочка никогда не была забитой тихоней, но чтоб вот так замуж выскочить… Она же не какая-нибудь дура легкомысленная, собиралась делать карьеру, а теперь что будет? Муж этот ее. С виду нормальный, уважительный. Если честно, шикарный мужик, красавец, еще и богатый, и видно, что к Ане не ровно дышит. Так что же с ними не ладно?
Отца, естественно, в свои подозрения посвящать не стали.
Из дома жениных родителей Кольцов поехал на работу и просидел там, ворочая горы дел до самой ночи. А ночью, придя домой, он вдруг обнаружил, что его привычная квартира без жены кажется ему пустой. Он затряс головой, всего две ночи она тут спала, а уже все собой заполнила. Его потянуло в ее комнату, он вошел туда, испытывая странный трепет, словно вошел в святилище. Лег на Анину кровать, потерся затылком о покрывало и закрыл глаза, так можно думать, что это она гладит его по волосам. Потом откинул покрывало и зарылся лицом в подушку, хранившую ее запах, накатило желание. Нет, надо вставать, довольно тут валяться, как долбанный извращенец. Пришлось сделать над собой усилие и встать, потом захотелось войти в ее ванную.
Тьфу! В ванной вместе с ее маленькими лосинками сушилась та проклятая мужская футболка.
Надо же! И тут она его уела. Сама уехала, а футболку своего «дорогого мужчины» оставила. У него просто зачесались руки уничтожить это напоминание, что не его здесь любят. Как Миша саркастически заметил про себя, сейчас он как Иван-дурак, нашедший лягушечью кожу. Ужасно хотелось ее сжечь. Но он не станет этого делать. Он сделает так, что его жена сама сожжет эту чертову «лягушечью кожу».
Михаил потушил свет и вышел из ее спальни. Желание никуда не делось, но ни звонить, ни ходить к кому-то, он не стал. Хватило вчерашнего, на всю оставшуюся жизнь хватило. Послал ему Бог эту царевну-лягушку, вот и будет он с ней маяться.
Глава 12
Мама тихо, незаметно, но плотно обложила Аню психологическим прессингом, и та, в конце концов,
— Дочка, я считаю, вам надо развестись.
Сердце у Ани больно сжалось. Любовь только возникнуть может внезапно, а вот пройти внезапно — никогда. Ее из сердца можно вырвать только вместе с сердцем. Но и жить так, как они живут, тоже невозможно. Потому она сказала:
— Я подумаю. Только никому ничего не рассказывай.
— Дочка!? — обиделась женщина.
А пока, пользуясь свободой, Аня обзвонила всех своих знакомых, настроение улучшилось, даже получилось забыть о муже. Сходила с девчонками в кафе, они, конечно, засыпали вопросами, но уж она им наплела! Рассказала про новые шмотки, про машину. Те так увлеклись, что обо всем забыли. Оттуда возбужденной толпой прямиком пошли к ней в гости, ахали, заставили все примерить. При них Ане не удалось отвертеться, потом она сама втянулась и с горящими глазами разглядывала себя в зеркале. Все-таки вкус у этого гада есть… вкус у него что надо! Девчонки так разошлись, что решили тоже кое-что примерить, точнее, все перемерить, галдели, хихикали, вертелись перед зеркалом, блестя глазками. Все одобрили!
Оценив до мелочей все шмотки, включая отменное, очень дорогое белье, подружки осели на кухне, и за чайком делились рассказами о том, что было в том отеле в Анькино отсутствие. Вспомнили про того мужичка, что тогда на Ленку запал и аж целых четыре раза танцевать приглашал, подшучивали над Ленкой. а она отмахивалась, мол не говорите ерунды! Не признаваться же, в самом деле, что этот мужик занозой застрял ей в сердце, и безумно жаль, что они больше никогда не увидятся…
Аня слушала подружек, смеялась вместе с ними, и как-то вроде и свое житье стало казаться не таким уж безнадежным. Может, время расставит все на свои места. Хорошо, что она к родителям поехала.
Пошел пятый день.
За работой время тянется незаметно. Почти. Если приползать домой к полуночи, а то и вовсе не приползать, ночевать в кабинете. Кольцов жил эти дни как поезд в тоннеле. Идешь в темноте, видишь в конце свет, до этого света надо дойти. Осталось немного, два дня.
Недавно Ане позвонил школьный друг Женька, она так обрадовалась, почти семь лет не виделись. Он в другой город уезжал учиться, а теперь вот вернулся. Хохотали по телефону, он напросился в гости. Аня пригласила его к вечеру, как раз мама с папой дома будут. А утром она брату позвонила, вчера вспомнила про майку ту, свою любимую, что она дома у мужа оставила, просила заехать и забрать, а потом ей завезти.
Валентин позвонил с работы Кольцову, просил разрешения зайти, забрать кое-что. Тот был озадачен, но немедленно согласился. Мужчины встретились у Кольцова дома. Валентин поздоровался, вошел, осмотрелся, потом выдал:
— Меня Аня просила ей какую-то майку завезти. Забыла, говорит.
Михаил сразу понял, о чем идет речь, неприязнь зашевелилась внутри. Вспомнила, значит, свою пропажу, не забывает! Но вида не показал:
— Да, я понял, сейчас принесу.
Зашел в ее ванную снял проклятую футболку, она ему руки жгла, стиснул ее в кулаке, как будто она была живая, и ее можно задушить. Вынес.