Перестройка и новое мышление
Шрифт:
Расстояние от поворотного для нас апрельского (1985 г.) Пленума ЦК КПСС до выхода в свет этой книги вместило в себя множество событий, в том числе непосредственно связанных с советско-американскими отношениями.
Сейчас мы поддерживаем диалог с США. Время от времени обмениваемся письмами с президентом США. На переговорах наши представители обсуждают действительно важные проблемы.
Последние год-два чуть-чуть оттаяли наши контакты в таких областях, как научное и культурное сотрудничество. На различных уровнях обсуждаются теперь такие вопросы, которые прежде были лишь предметом взаимных обличений. Обозначились контакты даже в области информационной деятельности, которая должна избавиться от пропаганды насилия, вражды, от
Что же, «лед тронулся», отношения вступают в какую-то более спокойную и конструктивную фазу? Хотелось бы, чтобы процесс продолжался. Но утверждать, что достигнуты какие-то заметные результаты, означало бы погрешить против истины. Забота о реальном улучшении советско-американских отношений требует честной оценки их состояния. Перемены к лучшему, если они и есть, происходят крайне медленно, прежние несостоятельные подходы то и дело берут верх над жизненной потребностью обновления советско-американских отношений.
Научно-техническая революция, информатика сблизила сейчас людей. Можно использовать эти процессы, чтобы взаимопонимание росло. Но можно использовать их так, что они будут разделять людей. До сих пор это как-то сходило с рук, хотя потери, и огромные потери, от этого уже есть. Но вот мир подошел к такой черте — я отношу это и к США, и к СССР, — что пора подумать, как дальше жить. Если продолжать как было и ничего не менять, тогда трудно предсказать, где мы окажемся через 10–15-20 лет. Мне кажется, что чувство тревоги за будущее наших стран, за будущее всей цивилизации нарастает. Оно нарастает и в советском, и в американском народе.
Я никогда не соглашусь — кто бы мне что ни говорил, — что американский народ настроен по отношению к Советскому Союзу агрессивно. С этим я не могу согласиться. Есть, наверное, люди, которых устраивает напряженность, конфронтация или острое соперничество между нашими странами. Может быть и наверное — от этого кто-то что-то получает. Но большим, широким интересам наших народов такое положение не отвечает.
Мы размышляем над тем, что надо сделать, чтобы все-таки отношения улучшались. Они нуждаются в этом. Ведь мы в этом плане не только не продвинулись вперед, например, от середины 70-х годов. Многое даже разрушено из того, что тогда было создано, сделано. Вперед не двигались, наоборот. Мы говорим, что американцы виноваты. Американская сторона говорит, что Советский Союз виноват. Видимо, разбираться в причинах того, что произошло, следует, потому что надо извлекать уроки из прошлого, в том числе и из прошлого наших отношений. Это наука, серьезная наука, ответственная наука, если, конечно, стоять на позициях правды. И все-таки сейчас больше нужно думать о том, как нам жить в будущем вместе в этом мире, как сотрудничать.
У меня было множество встреч с американскими политическими и общественными деятелями. Иногда это создает большое напряжение в моем графике, но каждый раз я стараюсь найти время для таких встреч. При этом я вижу свою задачу не только в том, чтобы донести смысл нашей политики, нашего видения мира, но почувствовать, лучше понять и разобраться в умонастроениях американцев, полнее узнать, что же представляют собой американские проблемы и особенности политических процессов в США. Иначе нельзя. Научная политика должна строиться на строгом учете действительности. Невозможно идти к более гармоничным отношениям между СССР и США, оставаясь во власти идеологических мифов.
Нам не хватает общения, понимания друг друга, уважительности даже не хватает. Очень много тут поработали известные силы. Очень много накопилось таких представлений, которые мешают сотрудничеству, стоят на пути его развития.
История советско-американских отношений в послевоенный период — не предмет данной книги. Но, перебирая мысленно события даже недавнего прошлого, видишь, какую недобрую роль сыграли предубежденность, неприятие нового. Встретившись в начале лета 1987 года
В конце августа 1985 года, отвечая на вопросы американского журнала «Тайм», я говорил: Наши страны просто не могут позволить себе довести дело до конфронтации. В этом — действительный интерес и советского, и американского народа. И это надо выразить на языке реальной политики. Необходимо остановить гонку вооружений, заняться разоружением, ввести в нормальное русло советско-американские отношения. Честное слово, пора сделать отношения между двумя великими народами достойными их исторической роли. Ведь от наших отношений действительно зависят судьбы мира, судьбы мировой цивилизации. Мы готовы действовать в этом направлении.
Мы должны учиться жить в реальном мире, в мире, где есть интересы и Советского Союза, и США, и Англии, и Франции, и ФРГ. Но есть интересы и Китая, и Индии, и Австралии, и Пакистана, и Танзании, и Анголы, и Аргентины, других государств, есть интересы у Польши, Вьетнама, Кубы — у каждого. Не признавать этого значило бы отказывать народам в праве на свободу выбора, в праве на социальное устройство по-своему. Даже если народ заблуждается в выборе, он сам должен найти выход. Это его право.
Об этом у нас шел разговор со многими американцами, в том числе с Дж. Шульцем весной 1987 года в Москве. Разговор был широкий, но я его постоянно выводил на одну мысль: давайте попытаемся жить в реальном мире, давайте учитывать интересы обеих стран. А это невозможно без учета интересов других членов мирового сообщества. Не сложатся международные отношения, если исходить только из интересов СССР и США. Нужен баланс.
На каждом этапе истории эта задача встает по-новому. Меняются интересы, меняется и баланс. И нужны новые подходы. Повторяю: было бы опасно и вредно в конце XX века строить политику на подходах, основанных на фултонской речи Черчилля и доктрине Трумэна. Давно пора всерьез взяться за перестройку советско-американских отношений. А если это признать, то тогда надо избавляться от привычки командовать. Никто — ни Советский Союз, ни Соединенные Штаты, ни другие страны не могут рассматривать мир или какие-то его части как объект эксплуатации, хотя бы и под лозунгом «национальных интересов».
Попытки строить отношения на диктате, на насилии, на командовании уже сейчас трудно проходят. А со временем и вовсе это станет невозможным. Процесс осмысления новых реальностей — непростое дело. Он требует времени и усилий ото всех. Но раз начавшись, этот процесс будет идти. Мы должны научиться слушать и понимать друг друга. Мы за то, чтобы взаимодействовать с США, взаимодействовать конструктивно, говорил я Дж. Шульцу, и лежащую на СССР и США ответственность никто не заменит.
Припоминаю беседу с бывшим президентом Соединенных Штатов Америки Р. Никсоном. Он говорил о словах Уинстона Черчилля, надеюсь, не пророческих, что на сияющих крыльях науки на землю может вернуться каменный век и, подчеркивал, что мне, как Генеральному секретарю ЦК КПСС, и президенту Рейгану, а также преемникам предстоит сделать исторический выбор в пользу мирного будущего.