ПЕРЕСТРОЙКА В ЦЕРКОВЬ
Шрифт:
Если Давид плясал перед ковчегом, а мы хотя бы на словах пляшем на Пасху («веселыми ногами») — надо ли осуждать африканских миссионеров? Упоминания о ритуальных танцах христиан мне попадались и в ранней святоотеческой литературе… [1028]
А вот совсем из другой сферы жизни, но по сути на ту же тему — рассказ протестантского миссионера Уильяма Рейнберна:
«Я занимался изучением жизни племени кака, располагавшегося на открытой равнине Восточного Камеруна. Жизнь этих людей отличалась от жизни племени булу, обитавшего в джунглях на юге страны. Условия в саванне более суровые, и от человека требуется умение приспосабливаться к природным условиям. Пищи здесь было меньше, чем в джунглях.
1028
Из современных исследований см. Волчукова В. М. Проблеми розвитку i роль ритуального танцю у ранньохристиянськш кулы-ypi. Диссертанция на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. Харьковская государственная
Я пришел в деревню Лоло, чтобы провести необходимые мне исследования для перевода Книги Деяний на местный язык, и не взял с собой никакой еды, решив попробовать кухню народа кака. Я старался пить кипяченую воду, но чаще всего это было невозможно. Вся еда готовилась женщинами племени, и обычно я ел, сидя на земле, вместе сдругими мужчинами. Я не просил женщин готовить пищу для себя специально, так как подобная просьба имела бы сексуальное значение.
Однажды после обеда я разговаривал с несколькими мужчинами и юношами о пище, которую едят люди во всем мире. Один из молодых людей взял Библию, переведенную на язык булу, и прочитал из 10-й главы Книги Деяний видение апостола Петра, которому было приказано заколоть и есть то, что спустилось к нему с неба: …Всякие четвероногие земные, звери, пресмыкающиеся и птицы небесные (ст. 12). Этот молодой человек, какое-то время учившийся в миссионерской школе, сказал: "Люди племени хауса не верят этому, потому что не едят свиней. Мы думаем, что миссионеры тоже не верят, потому что не едят некоторую нашу пищу". Но я постарался заверить его, что миссионер станет есть любую пищу, которую ест он.
В тот вечер меня позвали к дому отца молодого человека. Старик сидел в пыли на земле. Перед ним стояли две чистые белые, сделанные из слоновой кости посудины, прикрытые крышкой. Взглянув на меня, он подал знак садиться. Его жена принесла кувшин с водой и полила нам на руки. Помахав мокрыми пальцами, чтобы немного обсохли, старик поднял крышку одной из посудин. От кашеобразной массы маниоки шел пар. Потом он снял крышку с другой. Заглядывая в нее, я поймал на себе взгляд молодого человека, читавшего днем отрывок из Библии о видении Петра…
Посудина была наполнена гусеницами! Я конвульсивно глотнул слюну и подумал: «Или я сейчас проглочу этих гусениц, или проглочу все сказанное сегодня и тем самым докажу, что европейцы приспособили христианство к своему эгоистичному образу жизни».
Хозяин запустил пальцы сначала в кашу из маниоки, взял комочек и мягко обмакнул его в посудину с гусеницами. Затем я увидел, как обжаренные и пушистые гусеницы, одни — раздавленные в каше, другие — просто свисающие с пальцев, исчезли у него во рту. Попробовав пищу первым, хозяин указывал на ее безопасность и давал гарантию, что не отравит меня ядом. Я тоже опустил пальцы в кашу, но мой взгляд был прикован к гусеницам. Мне стало интересно, какими будут мои ощущения, и, схватив несколько скрюченных существ, я быстро затолкал всю массу в рот. Сжав зубы, я судивлением почувствовал приятный солоноватый вкус мяса, который придавал пресной каше остроту. Мы ели молча. Из кухни вышли три жены хозяина с дочерьми и встали в дверях, перешептываясь: "Белый человек ест гусениц. У него настоящее черное сердце". Посудины были опустошены. Все набрали в рот воды и, прополоскав его и сплюнув, громко отрыгнули, затем произнесли: "Спасибо, Нджамби (Бог)"
Мои записи в ту ночь содержали такие строки: "Пустая посуда из-под гусениц более убедительна, чем слова, полные любви, которые миссионеры изливают на язычников"» [1029] .
Не одна, а две трудности ждут миссионера. А говорят у нас обычно лишь об одной — как понять другую культуру и стать самому понятной в ней. Но ведь еще миссионеру предстоит совершить подвиг Авраама — выйти из родства своего. Оставить привычные формы благочестия и речи о Христе. Бывает нужно отложить не только семинарскодогматические формулы. Очень может статься, что придется вообще «выйти за рамки евангельской субкультуры с ее христианской терминологией» [1030] . Для понимания другого нужен просто ум. Для отложения своего нужно еще много чего. Тут нужна волевая и жертвенная решимость. Любовь.
1029
Миссиология. Библейский, исторический, культурный, стратегический аспекты. M., 2001. С. 412–413.
1030
Миссиология. Библейский, исторический, культурный, стратегический аспекты. M., 2001. С. 415.
Пример такой жертвенности — это готовность принять новое, нехристианское языческое имя ради того, чтобы стать своим для тех, кого ты хочешь соделать Христовыми.
Именно этот подвиг совершил тот уроженец Тарса, которого звали Саул, Савл. С этим именем он был рожден, с этим именем он был крещен (Деян 9:17). А затем он вдруг становится Павлом, принимает языческое, римское имя. Происходит это на Кипре после встречи с римским проконсулом Сергием Павлом (Деян 13:7). Поскольку до этого эпизода Савл в книге Деяний всегда именуется лишь Савл и никогда — Павел — очевидно, что есть какая-то связь между принятием языческого имени и обстоятельствамиего проповеди на Кипре. Почему апостол меняет свое исконное и креицальное имя на языческое, вдобавок имя светского начальника? Фаррар полагает, что «он или и прежде носил попеременно это имя для удобства в своих сношениях с язычниками, или это римское имя могло указывать на обладание им правами римского гражданства и быть может на некоторую связь его отца или деда с Эмилиевым семейством, носившим прозвание Павла» [1031] .
1031
Ф. В. Фаррар. Жизнь и труды святого апостола Павла. СПб., 1886. С. 244. "Если он усвоил это имя при настоящем случае, то это быть может потому, что оно ближе всего подходило к еврейскому имени Савл, особенно в его греческой форме. Но эту форму он не мог употреблять в сношениях с греками вследствие того, что слово это по-гречески было бы созвучно с насмешливым термином «верхоглядный» или «пустой человек». Самая перемена имени была таким обыкновенным делом, что она с давнего времени была в ходу среди его соотечественников. Иосиф известен был у египтян под именем Цафнаф-Панеах; Даниил у ассириян — под именем Валтасара; Гадасса у персов — под именем Есфири. Иногда перемена имени среди язычников зависела от случайных обстоятельств, как например, Иосиф принял прозвание «Флавий» в честь Веспасиана. В этом отношении мы имеем и другие примеры в Деяниях Апостольских в лице Иоанна и Иосии, которые были известны под латинскими именами Марка и Иуста» (Там же)
1032
Барсов М. Сборник статей по истолковательному и назидательному чтению Деяний святых апостолов. M., 2006. С. 436
1033
Священник Димитрий Летка. Христианское имя или личный код? // Православие или смерть. M., 2001. Вып. 17. Антология предательства. Еще раз про ИНН. С. 25.
1034
Востоковеды полагают, что в шумерском языке может существовать связь между словами судьба и называть. Назвать что-либо по имени значит установить его судьбу (см. Клочков И. С. Духовная культура Вавилонии: человек, судьба, время. M., 1983. С. 34–35)
Готовы ли мы, миссионеры XXI века на подобную жертву? Сможем ли мы при нашем врастании в субкультуры принимать их имена? Согласится ли батюшка в молодежном лагере, чтобы дети обращались к нему «отец Гэндальф» или «отец Дамблдор»?
А разрешим ли мы вообще не называть нас «отец»? Это принципиально важно для миссионера: в чужой культуре прежде чем претендовать на роль наставника, надо побыть смиренным учеником… Сможет ли священник-миссионер выйти из роли русского «батюшки»? Отказаться от чрезвычайно высокой сословной самооценки (оценки своего служения и роли)? Смотреть на себя не глазами «дежурного помощника инспектора» — как он был приучен в семинарии» — а глазами «дикарей»?
Впрочем, до таких проблем нам еще расти и расти… Пока наша миссия носит характер редких набегов. Вдобавок, эти набеги обращены к людям или уже желающим креститься или желающим послушать наше слово. В победных рапортах Миссионерского Отдела в Патриархию много говорится о поездках: «храм-вагон», «миссионерский пароход», «храм на колесах». Прекрасно — слетали на Чукотку, проехали по архангелогородской глубинке.
Но ни разу в этих современных отчетах и публикациях я не встретил рассказа о миссионере, который остался бы там навсегда. Я и сам тоже раз в неделю возвращаюсь в Москву…
А так хотелось бы услышать зачин нового жития:
«Студент N на третьем курсе семинарии выразил пожелание овладеть алтайским языком и уехать в Горный Алтай… По окончании семинарии он был снабжен словарями, литературой и ксероксом, и отвезен в горный поселок» [1035] \.
Или: «Семинарист А. пожелал стать рабочим священником. Параллельно с учебой в семинарии он освоил профессию токаря и попросил направить его на работу на Горьковский Автомобильный завод. От пошива рясы отказался. Живет в рабочем общежитии, в котором, как предполагается, он через полтора года откроет молитвенную комнату».
1035
Впрочем, один такой случай есть: протоиерей Игорь Кропачёв, настоятель миссионерского прихода в Горной Шории, на юге Кемеровской области, изучил шорский язык и обычаи алтайцев. Но какое отношение к его подвигу имеет Миссионерский Отдел и Фонд?
Или: «Студентка М. решила создать «миссионерский тоннель» в Москве среди работающих здесь туркменов. Она выучила туркменский язык, освоила бытовую культуру этого народа и с поддержкой N-ского прихода создала культурно-просветительский центр для туркменских гастарбайтеров».
Или: «Семинарист 3. подготовлен к поступлению на факультет журналистики МГУ. Он предупрежден, что по окончании журфака не будет принят на работу в церковные издательства, но должен стать «золотым пером» «Московских новостей». Уже первые летние каникулы весь его курс провел в молодежном лагере при Иверском монастыре… Правда, ежегодно по две его однокурсницы совершают попытки суицида из-за того, что он отказывается следовать их стандартам сексуального поведения».