Перевернутая луна
Шрифт:
– Ты – ведун, – уверенно заявил Гонсалес.
– Почему?
– Больше никто не умеет пробивать порталы. Наши ведуны пачками шныряют в чужие миры, я знаю.
Каньон неожиданно влился в площадь, по периметру которой возводились новенькие высотки. В небе лениво ворочались башенные краны.
Машина рухнула вниз.
– Держись, – предупредил Гонсалес.
К счастью, Мичи успел пристегнуться.
Свободное падение замедлилось, когда машина достигла пятнадцатиметровой отметки. Здесь трансмиттеры
– Ты не зарядился?
– Извини, амиго, – таксист почесал в затылке. – Отвлекся.
– На что?
– Показалось.
– Что показалось?
– Черные тени на крышах. Двигались за нами. Потом исчезли.
Мичи выглянул в боковое окно. Аэротакси мчалось над вечерним бульваром, отбрасывая продолговатую тень на мостовую. Среди деревьев мелькали фигурки прохожих, велосипеды и электросамокаты. Справа и слева вдоль центральной аллеи протянулись четырехполоски. Оттуда доносился непрестанный шум наземных автомобилей.
– Здесь их можно убивать?
– Кого? – не понял таксист.
– Перевертов.
– Конечно, – хмыкнул Гонсалес. – У нас перемирие, забыл? Говнюки не могут охотиться на людей после заката, это запрещено.
Мичи кивнул.
И начал творить странные вещи.
Закрыл глаза, прошептал что-то на неведомом языке, стал водить перед собой руками, вычерчивая в воздухе квадрат. Гонсалес косился на пассажира, но не комментировал происходящее. Бородач уже не сомневался, что к нему в машину подсел ведун из параллельного среза. Чужак. Не из тех, что возвели Пояс Защиты.
В лобовое стекло аэротакси вмонтировалась дверца ячейки. Похоже на камеру хранения, но с обратной стороны стекло продолжало оставаться обтекаемым.
– Что ты творишь? – не выдержал Гонсалес.
– Не переживай, – голос Мичи стал властным. – Это временный межпространственный тайник. Он исчезнет.
Мичи протянул руку и открыл дверь в стекле, вложив пальцы в крохотное углубление. Тайник оказался вместительным – около метра в глубину. С подсветочкой.
Пассажир вытащил из ниши оружие.
Штуковина здорово напоминала автоматическое гладкоствольное ружье, только с ручкой и прикладом как у автомата. Рожок отсутствовал.
– Что это?
Аэротакси свернуло с бульвара по боковому ответвлению трансмиттеров. Ландшафт изменился. Справа и слева вновь потянулась историческая застройка, а стены домов подступили к дороге. Пешеходные тротуары внизу были узкими, двоим прохожим не разминуться.
– Корейский дробовик, – похвастался пассажир. – Надежная вещь.
Гонсалесу оставалось лишь кивнуть. Сам он носил серебряный крест на цепочке, заговоренный ведунами талисман в кармане брюк и отцовский выкидной
Мичи держал в руках «USAS-12» из конгломерата Daewoo. Затворная группа в таких игрушках откатывается в пустой приклад, что снижает отдачу. Можно вставлять барабанные и коробчатые магазины. Прицельная дальность – полсотни метров. Скорострельность – 360 выстрелов в минуту. Для городских боев с оборотнями лучше и не придумаешь.
Дверца в лобовом стекле исчезла.
– А ты мастак, – похвалил Гонсалес.
Мичи не ответил. Протянув руку, открыл бардачок и начал вытаскивать оттуда рожки. Каждый – на десять патронов.
– В моем бардачке этого не было! – возмутился таксист.
– Теперь есть, – сообщил Мичи.
Первый рожок клиент со щелчком вогнал в дробовик. Передернул затвор, снял оружие с предохранителя. Остальные магазины, а их было четыре, пассажир рассовал по карманам легкого кашемирового пальто. Дождевик Мичи успел снять и забросить на заднее сиденье.
– Похоже на автомат, – заметил Гонсалес.
– Это дробовик.
Водитель опасливо заглянул в бардачок.
Пусто.
– Я разорвал связь, – ухмыльнулся Мичи.
Старинные здания уступили место трущобам. Улочки стали совсем кривыми, не соблюдалась даже видимость разумной планировки. Некоторые пятиэтажки напоминали конструктор, обросший пристройками, лоджиями, крохотными магазинчиками и закусочными. По тротуарам носились байки, распугивая припозднившихся гуляк. Никаких парковок. Наземные автомобили и аэрокары стояли где ни попадя – на пешеходных переходах, в арочных провалах, вдоль дороги. Трансмиттеры в этом районе имели обшарпанный вид.
– Не отвлекайся, – предупредил Мичи.
И опустил боковое стекло нажатием кнопки электропривода.
– Совсем офонарел?
В салон проникли запахи неблагополучных кварталов. Готовящаяся еда, дым от марихуаны, кофе, дешевый алкоголь, вонь канализации. Всё это перемешалось в причудливую мозаику.
От стены ближайшего дома отделился большой косматый силуэт. Гонсалес успел заметить протянутые вперед лапы, звериный оскал, вздыбленную шерсть. Мутная картина в отблесках запыленных витрин и частично разбитых фонарей.
Кхан.
Здоровенная кошка собиралась влезть в тачку со стороны пассажира. Вот только пассажир оказался не промах. Мичи выстрелил из своего корейского дробовика, почти не целясь. Одиночным. Голову твари буквально разорвало в клочья. Кровь и мозги забрызгали ветровое стекло.
– Чунго! – выругался таксист.
– Я понимаю испанский.
– Да это не про тебя, брат.
Дворники начали елозить по стеклу, смывая буро-красную дрянь. Стука тела о тротуар Мичи не услышал.
Выдвинуть оружие из окна.