Перевертыши: Дикий глаз — альтернатива

Март Михаил

— Нашел что-то интересное? — спросила жена.

— А ты не читала?

— Нет. Мне хватает романов, которыми Таня меня пичкает. Читаю, чтобы поддерживать отношения, восхищаюсь, чтобы тешить ее самолюбие.

— Если ты прочтешь, поймешь мое удивление. Но боюсь, ты себя выдашь. Твое отношение к ней изменится, и скрыть это будет нелегко.

— Тогда мне ничего знать не нужно, я не хочу лишаться последней подруги.

— У тебя уникальная подруга. Ей цены нет. Держись за нее. Она еще не написала свой главный роман, а если напишет, он станет сенсацией.

— От Тани сенсаций не ждут. Что бы она ни написала, все воспринимается как очередная сказка, не более того.

— Значит, роман должен написать кто-то другой.

— По мотивам дневника знаменитой писательницы Татьяны Снежинской?

— Если сделать твое замечание эпиграфом, мы получим эффект разорвавшейся бомбы. Ты права, тебе не нужно читать, со временем все узнаешь.

Эпизод 17

Из машины они наблюдали за другим автомобилем. Борис не вдавался в подробности, он вызвал Еву, и она приехала. Уже стемнело. Их «БМВ» стоял на одной стороне улицы, а Таня сидела в «Пежо» на другой стороне, напротив ресторана «Якорь».

— Ты дала мне задание разобраться, что из себя представляет твоя сестра. Я разобрался. А теперь будь любезна, наберись терпения. Сегодня должно произойти важное событие. Я даже догадываюсь, где оно произойдет. Приблизительно. Татьяна не предсказуема, просчитать ее действия невозможно, для этого надо обладать такой же фантазией, как у нее.

— Кажется, я на тебя не давлю, — закуривая, процедила Ева. — Ты обещал сюрприз, вот я и жду. Но разве это Танина машина?

— Нет. На работу она на своей не ездит. Я знаю, кто ей подгоняет машины. Засек и даже сфотографировал и проследил. Гараж находится под домом, на нижнем уровне. Таня выходит из квартиры и спускается на лифте в подвал. На ее парковочном месте стоит машина с ключами. Она не знает, куда делась ее «Мазда», а пользуется той, что ей пригнали. Вернувшись домой, поставит эту тачку на свое место, а утром, когда соберется поехать на рынок, на парковке опять будет ее «Мазда».

— Сестренка любит играть в шпионские игры?

— Что-то в этом роде. Сама все увидишь.

Ева взяла лежащий на панели миниатюрный бинокль.

— Точно, натуральная шпионка. Темные очки, бейсболка, поднятый воротник, волосы спрятаны. Даже трудно понять, мужчина это или женщина.

— А вот и объект.

— Кто?

— Так на их жаргоне называют цель. Видишь, из ресторана вышел мужчина с девушкой. Его зовут Виктор, фамилия — Кузнецов. На сегодня у него выписан «талон к врачу». Это тоже жаргон. Думаю, что роль врача будет играть твоя сестра.

Парочка, вышедшая из ресторана, села в припаркованную «Ауди». Им было весело, они смеялись. Таня поехала за ними следом, Борис развернулся и, соблюдая дистанцию, пристроился за машиной Тани. Движение на дорогах было умеренным, в течение пятнадцати минут петляли по улицам, пока не выехали на Люблинскую.

— Удобный случай, — сказал Борис. — Прямая как стрела улица с десятком светофоров. Если попадешь под зеленую волну, пролетишь пулей до Марьино, если под красный, будешь ползти как черепаха.

— Кажется, мы попали под красный, — хмыкнула Ева.

— Смотри в оба. Я не должен к ним приблизиться. Спугну.

Ева вновь взяла бинокль.

«Ауди» остановилась на светофоре. Слева от нее затормозила машина Тани.

— Я ее не вижу, заднее стекло затонировано.

— Естественно.

Зажегся зеленый свет, «Пежо» Тани сорвался с места, а соседняя машина так и осталась стоять.

— Лихачка! — усмехнулась сестра.

— Да уж. Через минуту ее след простынет. Где-ни-будь на параллельной улице Татьяну поджидает другая тачка, а эту она бросит.

Ева и Борис вышли из машины.

— Быстренько глянем и сваливаем.

Шофер «Ауди» сидел за рулем с простреленной головой, на девушке следов крови не было видно, но она тоже казалась мертвой.

— Боже мой! — воскликнула Ева. — Она потеряла сознание от страха. Все, сматываемся.

Они быстро уехали и остановились в первом же переулке. Ева не могла прийти в себя от шока. Борис взял ее за руку и повел к углу улицы, с которой только что уехал.

— Концерт еще не окончен. Сейчас на горизонте появится не милиция и не «скорая», а телевизионщики. Они и вызовут милицию. Потом скажут — оказались здесь случайно. У\ица пустая.

Возле автомобиля погибшего стоял серебристый джип, рядом — оператор с камерой в руках.

— Что я тебе говорил? Завтра эту картинку ты увидишь в утренних новостях. Больше нам здесь делать нечего.

— Ну почему же. Можно похохмить. Кажется, я неплохо выгляжу. Сейчас подойду к оператору и скажу: «Я все видела, убийство совершено на моих глазах. Я свидетельница. Меня зовут Татьяна Снежинская. Вероятно, вы читали мои книги. Описать вам убийцу?»

— Хорошая идея. Тогда придет время Тани падать в обморок. Она о твоем существовании ничего не знает. Увидеть себя в новостях… Лихо. Убийца дает комментарии к совершенному им убийству! Эффектно. Вот только я не верю, что ты заинтересовалась своей копией ради хохмы, думаю, у тебя есть идейки поинтересней.

— Кошмар! — покачала головой Ева. — Да по сравнению с сестрой я мать Тереза.

Потом они еще долго и бесцельно катались по Москве и разговаривали.

— Как ты узнал об этом убийстве?

— Из Таниной электронной почты. Заказы она получает через компьютер. Ей присылают имя клиента и число, когда он должен умереть. На подготовку дают две недели. Я не знал, как она это сделает, мы просто следили за ней. Татьяна никогда не повторяется. Я видел письма с именами. Все жертвы — люди известные, в Интернете я нашел историю гибели каждого.

— И скольких она шлепнула?

— Хватает. Я привез тебе ее архив, сама потом прочтешь. Скажи мне, Ева, а ты могла бы написать книгу? Триллер.

— Не думала об этом.

— У меня есть дневник Тани. Прочитав его, ты поймешь свою сестру. Очень сложная, противоречивая, гордая и сильная женщина. Дневник она пишет для себя. Пишет о том, о чем не может сказать вслух. Это крик души. Дневник может стать оружием против нее, там видны все ее слабости.

— Ты привез его мне?

— Да. Но отдам только в том случае, если пообещаешь не делать ей зла. Я уверен, если бы Таня знала о существовании сестры, то положила бы за нее жизнь, не задумываясь.