Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Перевод времени на языки
Шрифт:
empty-line/>

Читал он весьма выразительно, особо акцентируя наше внимание на изощрённой искусственности анализа противоречивых и надуманных чувств, сказывающийся в антитезах и гиперболах; всё было очень уместно именно здесь, в высокоинтеллектуальном застенке инквизиции.

Конечно, в приведённой им любовной аллегории никакой вещественной кистью не выписывается то, что неизбежно приводит человека в трибунал инквизиции, то ли свидетелем то ли обвиняемым: различные толкования различных же толкований Слова! Поскольку дело касается вещей, если так можно выразиться, вещих и подчёркнуто(!) невидимых. Которые как раз безусловно ведут на дознание и суд.

Вещи «видимо невидимые». Зримо

они – определённо многотолкуемы. Кроме, разве что, той единственной (сверх)очевидной и (сверх)конкретной вещи: мы все умираем заранее. Физический (видимый) финал – всегда констатация уже происшедшего в невидимом. Которая может опередить осознание человеком – факта, но может за ним и запаздывать, сообразуясь с британской филологией; такова формальность бытия. Неформальное же (то есть вещее) наше присутствие – в точке сосредоточения смыслов жизни.

Но порою именно неформальность требует формального подчёркивания. Для простоты интерпретаций, если уж мы затеяли дело с переводом с формального языка тела на подчёркнутый язык души. При таком переводе невидимое вещее начинает представляться и очевидным, и ощутимо выпуклым.

Так что формальной (или телесной) причиной нашего сосредоточения именно здесь являются различные переводы одних и тех же древнеиудейских текстов и различия в их истолкованиях; белое слово на белом листе – вещь тонкая и силы неоспоримой, но (порою) выделить его для нашего грубого зрения проще либо курсивом, либо чертой горизонта, подведённой снизу.

Но и это верно лишь на подчёркнуто(!) поверхностный взгляд начинающего. Чтобы закончить с «видимо невидимым», надобно и начинать с «невидимо невидимого»: (начнём) с того, что человек, ежедневно и ежечасно (к самому) себе приближающий мир Слова посредством своих собственных слов, (начинает) многоосмысленно толковать его!

Что, в свой черёд (при дерзновенных обращениях и к Ветхому, и к Новому Заветам) приводит к практическому мироформированию (а где-то даже и вещественному терраформированию) наших прошлого, настоящего и будущего.

То есть (на деле) в юрисдикции Святейшего трибунала нашим соучастником оказывается вообще любой человек! Вообще любой! Преступивший к видимому от невидимого. При том что реальные версификации (видимых) слова и дела требуют почти что демиургова погружения в любой(!) предмет.

Согласитесь, именно в толкованиях незримое начинает перетекать в зримое; Слово становится делом посредством акта веры, то есть – вовсе не посредством инквизиторского самовымучивания (как определение – точнее изначального до-знания), а тем именно, что оказывается и тем, и другим, и чем-то ещё.

Итак, почему именно застенки испанской инквизиции? А вы не поверите: именно там (в трибунале) просвещённый иудей мог реально и осознанно, и (даже) свободно вступить в теологический спор с христианином-католиком; так же – вы опять не поверите: именно в тогдашней кровожадной Испании имея все шансы и на неоспоримую победу в дискурсе, и столь же неоспоримое поражение!

Такая победа его – его же (прошлого) поражение; как и поражение его оппонента – его же (будущего) торжество!

Каким образом, вы спросите? Разумеется, на публичном теологическом диспуте; из-реки по имени факт: в средние века в Испании состоялось два наиболее известных иудейско-христианских диспута! Барселонский (1263 г.) и диспут в Тортосе (1413 -1414 гг.); последствием таких диспутов явилась катастрофа иудаизма и почти поголовный переход ортодоксов в христианство, почти всегда насильственный, но – иногда подчёркнуто(!) добровольный; помимо помянутых диспутов только застенки инквизиции доступно предоставляли свою площадку (место и время) и для дискурса, и для простого даже сочувственного собеседования.

Из-реки

по имени факт: любая беседа (как и любой её участник) также представлена целокупностью своих настоящих, прошлых и будущих ипостасей.

«На помянутых диспутах обстановку было бы сложно назвать простой и дружеской. Чтобы затруднить позиции представителей евреев, христианское духовенство накладывало жёсткие ограничения на аргументацию еврейских оппонентов. Запрещалось произносить всё, что могло быть истолковано как оскорбление христианства. Евреи рассматривали такие дебаты как заведомо проигрышные: если их переспорят, то вынудят принять христианство, если же они победят, не исключено, что и они, и их единоверцы подвергнуться физическому насилию. Можно признать, что диспуты носили открыто пропагандистский характер и их результаты транслировались доступными в то время средствами распространения информации: проповедями монахов и священников, раввинов, всевозможными слухами и фольклорными произведениями.

Вышеуказанные диспуты проходили после так называемого «перелома XIII века», когда в христианской Европе стало кардинально меняться отношение к еврейскому населению. Ранее отношение христиан к евреям лучше всего определили отцы церкви – Блаженный Августин и Григорий Великий. По мнению отцов церкви, христиане должны терпеть присутствие евреев, поскольку последние являются «живыми свидетелями» распятия Христа и доказательством древности Священного Писания, а своим униженным состоянием религиозного меньшинства евреи постоянно подтверждают свою ошибку – непризнание Иисуса из Назарета Мессией – и поэтому они отвержены Господом. К толерантному отношению к евреям призывал и такой средневековый документ, как Constitutio pro iudaeis, обнародованный папой Иннокентием III в 1199 году с целью служить главной основой христианско-еврейских взаимоотношений в самых различных областях христианского мира. Говоря же об отношении христианского социума к евреям в целом, следует отметить общий настрой, согласно которому христиане обязаны были приложить все усилия к тому, чтобы обратить евреев в христианство. Но не силой, а убеждением.»

Вот информация о первом словопрении: «В июле 1263 года в королевском дворце Барселоны состоялся диспут между доминиканским монахом, крещёным евреем Пабло Христиани и евреем р. Моше бен Нахманом (Нахманид, РаМБаН), возглавлявшим йешиву в городе Герона. Спор происходил в присутствии короля Арагона Хайме I, а также крупнейших вельмож и глав нищенствующих орденов.

Пабло Христиани ставил целью доказать на основе текста Талмуда христианские доктрины. РаМБаН не столько спорил по поводу конкретных деталей отдельных вопросов, сколько противостоял самим методам. На «доказательство» Пабло, взятое якобы из Талмуда, что Мессия уже пришёл, он ответил, что Иисус жил задолго до мудрецов Талмуда, и, если бы они верили в мессианство Иисуса, разве придерживались бы они иудейской религии? Сильным, по тем временам, аргументом был его упрёк христианам в непоследовательности: ведь с приходом истинного Мессии должны прекратиться войны.

Диспут продолжался всего четыре дня и был прекращён по просьбе РаМБаНа из страха перед проповедниками, «наводящими ужас на весь мир», т.е. доминиканскими монахами. В рамках миссионерской деятельности доминиканцы и францисканцы ранее получили разрешение регулярно проповедовать в еврейских синагогах. Уже в 1241 г. король Хайме (Яков) I обязал евреев слушать проповеди нищенствующих монахов, а после Барселонского диспута возобновил и ужесточил действие этого указа. Таким образом, информация о результатах диспута стала одной из психологических атак в рамках общего наступления христиан на иудаизм.

Поделиться:
Популярные книги

Возвышение Меркурия. Книга 2

Кронос Александр
2. Меркурий
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 2

Безымянный раб

Зыков Виталий Валерьевич
1. Дорога домой
Фантастика:
фэнтези
9.31
рейтинг книги
Безымянный раб

Волк 4: Лихие 90-е

Киров Никита
4. Волков
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Волк 4: Лихие 90-е

Кремлевские звезды

Ромов Дмитрий
6. Цеховик
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Кремлевские звезды

Газлайтер. Том 4

Володин Григорий
4. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 4

Восход. Солнцев. Книга VIII

Скабер Артемий
8. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга VIII

Кровь и Пламя

Михайлов Дем Алексеевич
7. Изгой
Фантастика:
фэнтези
8.95
рейтинг книги
Кровь и Пламя

Объединитель

Астахов Евгений Евгеньевич
8. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Объединитель

Комбинация

Ланцов Михаил Алексеевич
2. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Комбинация

На границе империй. Том 7. Часть 2

INDIGO
8. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
6.13
рейтинг книги
На границе империй. Том 7. Часть 2

Дайте поспать!

Матисов Павел
1. Вечный Сон
Фантастика:
юмористическое фэнтези
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Дайте поспать!

Бальмануг. Студентка

Лашина Полина
2. Мир Десяти
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Бальмануг. Студентка

Довлатов. Сонный лекарь

Голд Джон
1. Не вывожу
Фантастика:
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Довлатов. Сонный лекарь

Мастер Разума VII

Кронос Александр
7. Мастер Разума
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Мастер Разума VII