Перевоспитание богинь
Шрифт:
Кто бы подумал ещё несколько дней назад, что я буду вот так запросто и чистосердечно благодарить этого дракона? Помню, как чуть не разорвал его за то, что он сотворил с моей милой Лирой. Благо, на поединок тогда его вызвал вместо меня Медный. Только поэтому Холодный до сих пор жив. От меня бы так просто не ушёл. Впрочем, мой друг победил, хоть это и был его самый первый в жизни бой.
В жизни драконом, но, полагаю, теперь такое уточнение не нужно. Он смирился, свыкся и готов идти по этой жизни дальше. Так что будем считать – она
– Особенно благодарен я, – заявил Медный и послал соответствующий импульс Холодному.
Опять же, кто бы подумал, что пленник будет благодарить тюремщика за то, что тот запер его в темнице? Но если бы не это… Бедняга Медный, как вспомню, что ему пришлось пережить… Дракона мучали галлюцинации нападающих на него тварей. Он постоянно пытался драться с несуществующими противниками, из-за чего раздирал себя в кровь, чуть не убил.
Меня передёрнуло, а оба сердца сжались от воспоминаний о том, как он умолял о помощи. Медный понимал, что с ним беда творится, но ничего не мог поделать. Он не должен был вспоминать всё это. Тут я виноват.
Из-за моей питомицы открылся разлом в оболочке нашего драконьего мира, который и спровоцировал память Медного. Так-то драконы обычно ничего не помнят из прошлой жизни. За редким исключением. И уж точно воспоминания не приходят всё скопом да почти сразу после рождения. Медному было всего несколько дней отроду. Но драконы появляются в этом мире взрослыми, сознательными и способными общаться. Только психологической устойчивости при этом маловато. Я по юности дрался со всеми, кто слово поперёк скажет. Вот такие вот дела.
Благодарность Медного Холодный принял с некоторым скепсисом и удивлением, но ему было приятно. Да, в последнее время он вёл себя из рук вон плохо. И, похоже, не слишком верил, что наше отношение может так резко измениться. Впрочем, драконы не злопамятны. Врагов среди своих мы, можно сказать, никогда не заводим. Конфликты бывают, но всё решается обычно быстро. Убийства тоже случались – но ведь это тоже быстрое решение проблемы, не так ли?
– Растапливай его уже, – пробурчал Холодный, кивком указав на лёд под своими лапами. – А я полетел. Надо готовиться.
– К чему? – подозрительно нахмурился Изумрудный, но брат ему не ответил. Точнее как брат… Просто они появились почти одновременно в одном месте, потому и зовутся братьями. Я был один, Медный тоже. Есть случаи, что братьев аж больше десятка. Те, о ком я говорю, даже назвали себя по номерам появления: Первый, Второй и так далее.
– Он решился на выбор, – сказал я, провожая сине-голубого дракона взглядом.
– Выбрал смерть?! – ахнул Морок. – Вот уж не ожидал! А какой вид?
– Люди, – хмыкнул я.
Драконы понимающе закивали. Интересно, каким человеком будет Холодный? Как будет выглядеть? И ещё интересно, сколько в такой шкуре проживёт до непосредственно самой смерти. Выбор смерти ведь далеко не означает кончину. Просто такое выражение. Это когда дракон решает, кем проживёт остаток своих дней. Драконы бессмертны, но когда мы обращаемся в иных существ – жизнь становится конечной в соответствии с тем, сколько отведено этому виду.
Однако смерть в мире драконов означает лишь начало нового пути. Всем нам это предстоит. Глупо запирать себя навечно в теле дракона. Глупо и недальновидно. Без движения вперёд нет прогресса личности, а значит и души.
Что-то я излишне глубоко задумался. Вздохнул и вернулся к реальности.
– Так, Медный, – сказал, оборачиваясь к другу, – я сниму верхнюю часть льда, а дальше ты сам.
– Лениво? – хохотнул тот.
– Нет, я люблю давать волю огню. Но думаю, символично будет, если ты своими силами освободишься от оков льда. Как сделал это с сознанием, которые захватило в тиски прошлое.
Ужасный мою речь оценил, послал импульс одобрения, похвалы и высокой оценки идеи. Мороку с Изумрудным задумка тоже приглянулась.
– Поражаюсь тебе, друг мой, – восхищённо протянул Медный. – Какой же ты мудрый дракон.
– Тебе это тоже предстоит, когда с моё проживёшь. Или значительно меньше, полагаю. Ты же молодец, Медный, перспективный дракон, – окончательно засмущал его.
Пока я осторожно плавил лёд вокруг друга, Морок решил поинтересоваться у него:
– Что будешь делать дальше? Осядешь где-нибудь?
А я добавил:
– Помню, тебе кристальные волки понравились. Заведёшь себе такого питомца?
– Когда-нибудь обязательно, – согласно закивал Медный, радый пошевелить освобождённой шеей. – Но пока хочу узнать получше мир. Меня очень впечатлили подземные драконы.
Ещё бы! Они серьёзно отличаются! Вот у меня и у братьев четыре лапы и пятипалые крылья, как у летучих мышей. Такие драконы называются крылатыми. Медный же принадлежит к другому виду: рукокрылы. У него всего две задние лапы, а трёхпалые треугольные крылья напоминают по строению конечности птеродактилей. Существуют ещё виверны. У них крылья в наличии, в отличие от подземных драконов, но нет лап. У сородичей же Ужасного конечностей бывает даже больше шести! Чтобы удобней по каменным пещерам передвигаться было, полагаю.
– Я бы хотел побывать у них в гостях… – смущённо закончил Медный, скосив глаза на Ужасного. Тот медленно обернулся с довольным выражением морды:
– Тогда ты можешь отправиться со мной.
– Да! Это было бы здорово! – тут же откликнулся он и принялся добивать несчастный айсберг.
У рукокрылов с огнём обычно не так круто, как у нас, крылатых. Медный чуток перестарался – расплавил края, которые не давали воде хлынуть внутрь. Пришлось спешно ему помогать всем скопом, потому как воду не каждый огонь в состоянии пробить. Мой может, да, я крут. А Медному ещё только предстоит понять, в чём же хорош он. И вряд ли это будет как-то связано с пламенем.