Перевозчик
Шрифт:
Теперь он видел одного из этих мерзавцев – глаза в глаза. И в этих глазах капитан прочитал свой приговор, который отсрочил новичок Борц.
– Борц, давай сюда!..
– Я уже здесь, сэр, – доложил новичок, появляясь возле борта фургона.
– Молодец, – сказал капитан. – Загляни в машину – как ребята?
Борц заглянул и вылез бледный.
– Что там?
– Уб… биты…
– Оба?
– Оба…
Капитан Шорр уже знал, что оба, но ему требовалось подготовить Борца, слишком уж тот был… эмоционален.
– Ты же не проверил, Борц.
– Оба
– Понятно, – со вздохом произнес капитан, поглядев в сторону уехавшего фургона. – Пойдем, взглянем на твою работу.
Он поднялся на парапет, подошел к одному из засадных стрелков, потом к другому, которого сразу узнал.
Этот парень был из соседнего корпуса, из отдела прослушки.
– Сэр, я что-то сделал не так?.. – забеспокоился Борц, у которого с большим опозданием начали трястись руки.
– Не переживай, ты сегодня просто молодец.
– Точно?
– Точнее не бывает.
Капитан включил скоростной вызов и услышал слегка удивленный голос начальника:
– Оперативный четырнадцать?
– Да, сэр, он самый.
– И что, передали объект?
«Да, сука, и даже двое выжили!» – хотелось выкрикнуть Шорру, который знал, что в этот раз его продали.
Просто сдали, как иногда сдавали других. И самое главное – чужакам.
Возможно, «си-четырнадцать» работала не только на правительство, но и на частную конторку. Хорошие деньги, красивые девки, ну почему не продаться?
– Да, сэр, передали.
– Как все прошло?
– Было взаимное недопонимание.
– Это как?
– Разменялись два на два.
– Такое случается, ты знаешь.
– Да, сэр, знаю.
– Напиши подробный отчет, мы обязательно разберемся. Этого так оставлять нельзя.
– Да, сэр, я напишу.
– Возвращайтесь на базу.
– Да, сэр, возвращаемся.
36
Пленника доставили в загородный офис, где проще было охранять территорию и контролировать подходы. Шолмер уже знал, что передача не обошлась без проблем, однако хорошо было то, что они не потеряли никого из своих, только наемных гвардейцев, которые всегда были к их услугам, ведь жолкверы хорошо платили. А то, что эта гвардия состояла из сотрудников местных спецслужб, упрощало задачу – они хорошо знали обстановку и почти не нуждались в дополнительном обучении.
Фургон остановили на проходной – примитивную аборигенскую технику во внутренний рубеж не пускали, поскольку на ней могли быть спрятаны шпионские вкладки, да и металлургические технологии здесь были упрощенными, а всякого рода аномалии в структуре материалов автомобиля могли создавать помехи в работе тонких приборов разведки и связи жолкверов.
Пленника перегрузили в капсулу, которая тотчас стала заполняться специальным газом, позволяющим расслабить жертву настолько, чтобы в его мозгу угасли следы недавних шоковых переживаний.
Шолмеру было известно, что баснаки разворачивают некую операцию, сведений о которой ему очень не хватало. Он давно подозревал, что именно этот офис противника являлся одним из штабных, и развернул бурную деятельность для проникновения в секреты баснаков. Однако те были начеку, и у Шолмера случилось несколько досадных провалов. Его начальник – Промлифт уже грозился сделать соответствующие выводы, поэтому в этот раз Шолмер не мог позволить себе прокола ни при каких обстоятельствах.
Едва капсулу вкатили на территорию периметра, в угловых охранных башнях заработали генераторы, закрывая территорию непроницаемым для радиоволн куполом.
Пулеметные конусы вышли из гнезд, просеивая прицелами округу в десятках спектров, а команды охранников перешли в состояние повышенной готовности, на тот случай, если противник попытается атаковать периметр – такое раньше случалось.
Когда баснаки узнают о пленении сотрудника, они не будут сидеть сложа руки, и опасность их появления под стенами базы заставляла Шолмера ценить время.
Четверо сотрудников закатили капсулу в лифт и начали опускать ее на пятый ярус, где располагалась лаборатория. Пока они были в пути, дюжина спецов уже лихорадочно подготовляла аппаратуру – сдвигали стойки с приборами, выставляли изолирующие экраны, запускали насосы для подачи охлаждающей жидкости.
Они действовали быстро, но без суеты, и к тому времени, как капсула вкатилась в лабораторию, там уже все было готово.
Сопровождающие ушли, и за дело взялись специалисты, одетые в защитные изолирующие комбинезоны и дыхательные маски.
После того как капсулу открыли, облако голубоватого газа, в котором находился пленник, начало таять. С пациента быстро срезали всю одежду, затем подняли и перенесли на стол, где принялись подключать к телу клипсы с датчиками – десятками системных, что покрупнее, и сотнями маленьких – волновых.
От каждого тянулся тонкий проводок определенного цвета, и вышедший из транспортной ниши Шолмер в который раз удивлялся тому, как инженеры ухитрялись не запутаться в этом бесконечном количестве цветов.
А спецы все двигались и двигались, сплетая кружева, словно пауки-ткачи. Когда проводов становилось слишком много, их перехватывали хомутами и продолжали работу.
Едва на стеновой панели загорелась надпись, сообщающая, что газ из помещения полностью откачан, спецы начали снимать маски, не прерывая работы.
Теперь и Шолмер мог приблизиться без опаски, не рискуя внезапно свалиться в обморок.
Часть специалистов, доделав свою работу возле стола, разошлись по постам к стойкам с приборами, другие стали поднимать на столе бортики, чтобы начать заливку охлаждающей жидкости.
Пленника предстояло подвергнуть жесткому сканоанализу, но при обычной температуре эта процедура вызывала стремительное разрушение тела.
Оно разрушалось и в охлаждающей ванне, но не так быстро.
Из портальной ниши в зал вышли еще двое специалистов, это были сканопинчеры, обученные построению целых миров из воспоминаний и ощущений своих пациентов. Они ухитрялись извлекать много полезной информации даже из аборигенов, не говоря уже о баснаках, мир которых был куда сложнее.