Пережить все заново
Шрифт:
Полина открыла глаза и недовольно отодвинулась от солнечных лучей, настойчиво стремящихся ее разбудить. Затем поднялась с постели, прошла в ванную комнату и, ополоснув лицо, снова вернулась в спальню. Хотелось плакать и одновременно спрятаться под кровать, чтобы избавиться от безысходности, поселившейся в душе. Полина подошла к окну, сквозь решетки выглянув во двор. Еще вчера вечером, да и сегодня утром здесь были люди Инес, которые тщательно следили за ней, но сейчас они исчезли. Она даже не поняла, в какой момент все уехали, видимо, забылась беспокойным сном, когда в очередной раз прокручивала в голове состоявшийся разговор с Инес.
– Теперь
– Наверняка вы сказали, что убьете Нину, если он не сделает этого. Любой отец поступил бы так же.
– Глупости, – усмехнулась Инес, вытащила пистолет из кобуры и положила рядом с собой, словно хотела, чтобы Полина видела оружие и не предпринимала необдуманных действий. – Настоящий мужчина нашел бы выход из ситуации.
– Он – мужчина, у которого забрали дочь! Вы поставили его перед выбором…
– Какой выбор?! – воскликнула Инес. – Неужели не понятно, что здесь не могло быть никакого выбора?! Да и как можно выбирать между дочерью и любимой женщиной? Он должен был спасать обеих.
– Но…
– Ему дали двенадцать часов, чтобы решить, как поступить. Не просто привезли сюда и вложили пистолет в руку. Нет! Ему подарили много времени. Достаточно для того, чтобы придумать план, собрать целую армию, избавиться от меня и Хавьера, освободить вас и ребенка. Вместо этого он поступил так, как ему приказали. Спрятался в своем номере и плакал, ожидая следующего утра, когда нужно будет убить вас. Настоящий мужчина не испугался бы угроз. Он разрушил бы Париж, а меня задушил бы собственными руками за то, что я покусилась на самое дорогое в его жизни. Ни один мужчина не прощает, когда его женщинам делают больно. Он мобилизует свои силы и уничтожает врагов, вне зависимости от того, какую силу они представляют.
– Это не блокбастер, – с ненавистью ответила Полина.
– Да, это жизнь. И ваш любовник повел себя именно так, как от него ожидали.
– Кто ожидал? Вы?
– И я в том числе. Хотя рассчитывала, что встречу достойного противника. Никогда не пойму трусов, – с презрением проговорила она.
– Осторожность – это не трусость, а благоразумие.
– Пустая полемика, – вздохнула Инес, со скукой посмотрев в окно. – Но он выполнил свою часть уговора, Хавьер выполнит свою.
– Нина вернется к отцу?!
– Дон Хавьер держит свое слово.
– Мне он тоже обещал помочь найти Хулию. Солгал. А теперь лжете вы. Хавьер столько сил приложил, чтобы получить Нину, и вряд ли откажется от нее.
– А зачем ему девочка с испорченными генами отца-труса? – улыбнулась Инес. – Хавьеру вообще не нужны дети.
– Тогда для чего он устроил это представление?
– Не понимаете? К вечеру ваш любовник переведет указанную сумму на номер счета, который он уже получил. Как только это произойдет, он получит назад свою дочь. Ваша подруга-блондинка окажется не менее щедрой. Отдаст все, только бы сохранить вашу жизнь, в то время как вы, напомню, не сделали ничего, чтобы спасти ее.
– Если бы вы просили деньги… – начала оправдываться Полина, но, прикусив губу, замолчала. – Значит, дону Хавьеру недостаточно того дохода, который приносит «Tota»? Он обогащается, похищая людей.
– Хороший бизнес. Жесткий, поэтому радуйтесь, что вам подарят жизнь.
– Радуюсь, – эхом повторила Полина. – Не меньше, чем удивляюсь.
Она замолчала, и Инес больше ничего не сказала, лишь задумчиво потрогала свой пистолет. Полина же не могла выбросить из головы слова о трусости Литвина и мучила себя вопросами
– Эй! – подошла она к двери и похлопала по дереву.
Где-то внизу послышались шаги, вернее, она отчетливо различила, как стучат каблуки по каменному полу. Следом раздался громкий голос:
– Полина, где ты?
– Я здесь! – крикнула она. – Наверху.
Спустя минуту в замке повернулся ключ и дверь открылась. На пороге стояла Тоня, белая от испуга. Руки ее дрожали, как и губы, когда она попыталась улыбнуться.
– Живая? – лишь спросила она, прислонившись плечом к двери.
Полина быстро обняла ее за плечи.
– Спасибо, – прошептала она, поцеловав в горячий лоб.
– Я думала, что тебе капут.
– Поверь, я тоже так думала, – вымученно рассмеялась Полина. – Мы одни?
– Похоже, что так. – Тоня пожала плечами. – Во всяком случае, дверь мне никто не открыл. Никаких фанфар и хлеба с солью. Обидно.
– Тяжелая была ночь?
– Самая тяжелая в моей жизни. – Тоня потянула Полину за руку: – Едем домой, здесь уже нечего делать.
– Домой?
– В отель, – поправилась Тоня.
В номере Тоня долго лежала на кровати, глядя в потолок. Она не могла заставить себя сходить в душ, а после, когда все-таки поднялась, не хотела отключать воду, целый час стояла под прохладными струями, которые постепенно охлаждали горящую от вины и раскаяния душу. Наконец, она вышла в комнату, упала на кровать и пролежала, не двигаясь, до вечера, не обращая внимания на телефонные звонки и стук в дверь.
– Тоня, – позвала ее Полина, за спиной которой маячил смущенный администратор, вынужденный во второй раз открывать дверь в чужой номер без разрешения хозяина. – Ты здесь? Я испугалась за тебя.
– Хотела побыть одна.
– Спасибо за помощь, – Полина отпустила администратора, прилегла рядом с девушкой и взяла ее за руку.
– Будем говорить? – улыбнулась Тоня, повернувшись к ней. – Я думала, что мы еще по дороге в отель обо всем рассказали друг другу.
– Почти обо всем. Ты так и не сказала, во сколько Хавьер оценил мою жизнь.
– Слишком дорого, – уголками губ улыбнулась Тоня.
– Я все верну.
Тоня так пристально посмотрела на Полину, что та съежилась от ее взгляда, схватила за плечи и прижала к себе.