Периферия
Шрифт:
У обочины дороги стоял небольшой квадратный синий знак, несколько раз простреленный.
«Роланж ЙыЙ», – гласила табличка.
– Тут потише себя веди, давай спокойно доедем, – сказал проводник и снизил обороты…
***
Действительно, пейзаж здесь немного изменился. Трава также была зеленой, и деревья раскидывали свои кроны по обочинам. Но всё было как будто не так, на всём был некий налет таинственности и инородности, казалось, что ты едешь уже не по этой планете. Не говоря уже об обломках различной техники,
Вскоре в поле видимости стали вползать дома этого необычного поселения. Дома были вовсе не «быстро строящимися», к которым привык Иван, а сложенные по старинке: какие из красного, какие из белого кирпича, без какой-либо внешней отделки и сайдинга, что казалось диким и неаккуратным. Видно было даже некоторые каменные дома-замки, что бросали в дрожь и вызывали желание обойти их стороной.
– Тебе куда надо-то, милок? Не знаешь? Тогда я тебя на площади главной высажу, а там уж ты сам – я же не знаю, по какой причине тебя занесло сюда. Да и вовсе не интересно это мне.
По пути к площади на бульварах и тротуарах, в основном выложенных камнем и закатанных бетоном, не было видно множества людей. Редкие жители, одетые во всякие лохмотья, сновали в разных местах, но при виде самоходки с необычным гостем предпочитали свернуть в переулок и выбрать другую улицу, чтобы попасть туда, куда им было нужно. По дороге встретились несколько самоходок, водители которых, видимо, хорошо знали моего возничего и приветливо кивали ему. Почему-то, правда, ускоряя ход. А также попались несколько непонятных конструкций, которые будто и вовсе не ехали по земле, а парили над ней.
На площади стояла небольшая группа людей, которая была одета хоть очень необычно, но вполне аккуратно и даже прилично. Иван сошел с «самоходки» и попрощался с возничим, сунув ему денег на чай, чем вызвал искреннее удивление и приветливую улыбку. Тут же эта непонятная группа направилась к журналисту, но это шествие выглядело не угрожающим, а, скорее, приветливым. Они поклонились, поприветствовали гостя, и вперед вышла девушка, держа в руках каравай хлеба, на котором стояла солонка, доверху наполненная солью.
– Хлебом и солью встречаем мы гостя дорогого! Отведайте каравай нашего скромного города, – девушка подошла и поклонилась, а Иван скорее инстинктивно, чем с пониманием, что делает, оторвал кусок хлеба, макнул его в соль и положил в рот.
Затем из толпы вышел человек в костюме и представился:
– Мэр города Роланж ЙыЙ – Хиларет Романов. Рад приветствовать у нас гостя из Центра! В последнее время всё меньше и меньше людей приезжает к нам – всё боятся, а бояться-то нечего! Вы по какому поводу: командировка или на поселение?
– Да нет, вот приехал город ваш посмотреть, людям в Центре о нём рассказать, – искренне ответил Иван.
– Журналист, значит? Это хорошо, очень хорошо, давненько надо рассказать о нашей проблеме… Раз так, то экскурсию вам устроим. Вы не смотрите, что никого на улицах нет, – это день просто, сейчас все работают, а вот вечером город оживает. Любые радости жизни – и это не шутка… В общем, что я рассказываю, сами всё увидите! У вас в Центре нету такого. А сейчас давайте разместим вас в лучших апартаментах, как дорогого гостя.
Делегация, увлекая за собой Ивана, двинулась через мощеную площадь к довольно большому зданию, которое, видимо, было здесь аналогом гостиницы. Всё происходило так быстро и непринужденно, что журналист даже не стал присматриваться к деталям и находился будто бы в прострации, пока ему не сунули ключ в руки, и дверь номера не закрылась.
– Не уходите далеко, где-то часов в восемь начнется экскурсия, а сейчас на улицах небезопасно, на некоторых. Хотя они ограничены… Да, лучше дождитесь экскурсии, там всё и расскажем. А пока брошюрки почитайте: у нас много всего интересного, – мэр приветливо поклонился и закрыл огромную дубовую дверь, которая издала такой грохот, что мог сравниться разве что с громом.
Ивану и не хотелось идти никуда: его интересовала сама комната, и различные вещи, расставленные в деревянных шкафах. Дело в том, что в центральных городах дерево уже несколько десятилетий было под запретом. Оно считалось вымирающим видом и признавалось недолговечным материалом, а здесь оно было буквально повсюду. От идентичных пластикатных интерьеров уже тошнило, а тут же всё было так ново, так по-простецки, что у Ивана захватило дух. Он присел на связанное из непонятного материала кресло-качалку и стал просто смотреть в окно. Ему ничего не хотелось, достаточно было этих однообразных движений туда-сюда и редких фигур людей, что сновали вдалеке по мостовым. В отличие от Центра, здесь всё было настоящим – да, именно настоящим, и это приводило в такой восторг, что Иван стал понимать тех, кто остался здесь добровольно.
От свежего, нефильтрованного воздуха мысли просветлели, перестало давить на голову и хотелось думать сразу обо всём. Даже кое-где ободранные и отстающие обои не портили вида и не мешали чувству умиротворения: дополняемые деревянными элементами декора и коврами, они заставляли расслабиться. И, погруженный в спокойные мысли, Иван заснул.
Глава 3
Разбудил Ивана настойчивый стук в дверь: видимо, стучали уже давно и никак не могли добиться ответной реакции. Он встал, потихонечку ковыляя и кутаясь в плед, пошел открывать.
– Кто там? – промямлил Иван сквозь сон.
– Экскурсия! Экскурсия, уважаемый Иван Сергеевич. Собирайтесь и выходите в холл, все уже ожидают вас.
Вид из окна действительно изменился: повсюду горели огни и различные неоновые вывески, которые были незаметны днем, либо были чем-то прикрыты от посторонних глаз. «Бар «Теплая ночь», – гласила одна из них, – у нас самые горячие из горячительных напитков». Такого рода заведения были уже давно упразднены в центральном кольце Королевства.