Перкаль. Флер страсти
Шрифт:
Да уж, потеряешь с таким чувствительность. Когда он смотрит вот так, я думаю о его внимательных тёмно-зелёных глазах, о его мрачной ухмылке, о сильных мужских руках.
Интересно, о чём в этот момент думает он?
Свет в салоне немного приглушили, я устало закрыла глаза и очень быстро задремала.
Мне приснилось, что я иду по лесу. Солнце и изумрудная листва – больше ничего в том сне не было. Ни Яна, ни малейшей тревоги. Наоборот, было ощущение, что Ян очень далеко отсюда, дальше, чем можно себе представить.
Возможно, безмятежность этого сна была обманчивой.
– Ева, просыпайся, посадка, – голос Гая помешал подойти ближе и увидеть, что скрывается за деревьями.
Классика жанра – открыв глаза, я обнаружила, что спала, положив голову Гаю на плечо, спасибо хоть, не обняла его во сне.
Было около семи утра, а Гай сказал, что нас ждут к девяти.
Я чувствовала себя невыспавшейся и все время зевала. Мне срочно нужно было выпить кофе, и я предложила Гаю сходить в небезызвестный фаст-фуд. Можно сколько угодно ругать тамошнюю еду, но нужно признать, что у них очень вкусный кофе, и плевать, из чего он сделан.
Гай возражать не стал, к тому же ближайший оказался буквально в пяти шагах от здания аэропорта.
Я заказала свой любимый латте, гамбургер с сыром, пирожок с абрикосом, а ещё мне почему-то страшно захотелось мороженого.
Гай себе взял только кофе. Хотя мы были первыми посетителями, ждать пришлось довольно долго.
– Не понимаю, что люди находят в этой еде, – заявил Гай, немного насмешливо за мной наблюдая. – По-моему, здесь все какое-то безвкусное.
Есть девушки, которые умеют есть мороженое соблазнительно, даже эротично, но я не из их числа.
В Интернете гуляет соответствующий комикс «Как едят мороженое обычные девушки, и как ем его я».
Эта картинка сто процентов про меня.
– Очень даже вкусное, – обиделась я за свою любимую сеть. – А тебе только изыски какие-нибудь подавай!
– Не надо мне никаких изысков, – отозвался Гай. – Люблю хорошо приготовленное мясо и качественный алкоголь. На этом все. Так что в еде я не особо привередлив.
– Чему, наверное, весьма обрадуется твоя будущая жена, – добавила я.
Гай засмеялся и ничего не ответил.
А я снова принялась за мороженое.
Через час Гай поймал такси, назвал адрес, и мы куда-то поехали. Может, таксист вез нас какими-то окольными дорогами, но, судя по тому, что я увидела из окна, Новосибирск показался каким-то серым и неинтересным. Наконец, машина выехала в пригород и вскоре остановилась у какого-то симпатичного здания, крашеного приятной оранжевой краской.
Гай расплатился и открыл передо мной дверцу, намереваясь помочь мне выйти из машины, но я словно приросла к сиденью, потому что прочитала кованную вывеску, висящую на красивом здании.
– Крематорий? Зачем ты притащил меня в крематорий? Ты псих, Гай!
Таксист с интересом на меня покосился.
– Может, выйдешь уже из машины, и я всё тебе объясню? – мягко поинтересовался Гай.
Я не стала возмущаться и сделала, как он сказал.
Наверное, у него все шло по плану, но, черт побери, я была шокирована.
Я думала, мы встретимся со знакомым Гая где-нибудь в парке, в кафе, на худой
Но не в крематории же!
Дальше круче – мы обошли оранжевый крематорий по периметру, и за ним оказалось ещё большее по размеру здание, выстроенное полукругом. Территория здесь была ухоженной и благоустроенной: аккуратно подстриженная трава, клумбы с яркими цветами, фигурная тротуарная плитка и ажурные скамеечки повсюду.
«Музей мировой погребальной культуры» – было написано на камне перед входом в здание.
Гай, ничуть не смущаясь, направился вперёд.
Приглядевшись, я поняла, что какие-то большие разноцветные фигуры, выставленные в ряд на площадке рядом с вывеской, не что иное, как гробы, сделанные в виде рыбки, лимузина, кукольной коробки и даже белого торта.
– Мило, – заключила я и двинулась вслед за Гаем.
Объявление у двери гласило, что музей работает с десяти до шести и двери были закрыты, однако Гай, нисколько не смущаясь, постучал в дверь кольцом-ручкой, сделанным в форме черепа.
Открыли нам почти сразу.
На пороге музея смерти стоял невысокий полноватый мужчина лет пятидесяти с большими залысинами и очень интеллигентным лицом. Одет он был в тёмные брюки, тёмно-фиолетовую рубашку и вязанную чёрную жилетку.
В целом этот господин произвёл впечатление приятного и достойного человека.
– Не думал увидеть вас здесь, Гай Григорьевич, – мягко улыбнулся мужчина. – О, да вы ещё с такой очаровательной спутницей! Проходите.
Интерьер фойе, как впрочем, и всего музея был выполнен в стиле богатого викторианского особняка.
– Как видите, Пётр Алексеевич, я все-таки принял положительное решение, – ответил Гай.
– Право, не ожидал. Думал, вы со своей добычей не расстаётесь, – произнёс Пётр немного иронично.
– Смотря с какой, – односложно ответил Гай.
– Да, ловко вы тогда на аукционе в Лондоне увели его у меня из-под носа, – добродушно улыбнулся собеседник. – Представьте, пожалуйста, эту леди. Похоже, она пребывает в шоке от моих владений. Это ваша невеста?
– Для того, чтобы быть невестой, она слишком мне не доверяет, – хохотнул Гай. – Ева Ранг – Петр Алексеевич Скоробогатов, владелец крематория и музея. Кандидат в доктора исторических наук. Известный новосибирский миллионер и меценат.
– Вообще-то уже доктор, – поправил Скоробогатов. – Ева – красивое имя и вам очень идёт, – промолвил он и поцеловал мне руку. – Рад познакомиться, мадмуазель.
–Взаимно.
Его старомодная галантность пришлась мне по душе, и вообще почему-то Скоробогатов располагал к себе, хотя приятного в местах, которыми он заведовал, было мало.
А уж о весёленьких гробах я и не говорю – только человек с больной фантазией мог сделать такое.
– Вижу вы полны скепсиса, барышня. Давайте я самолично устрою вам экскурсию по моему музею, и, клянусь, после неё вы измените своё отношение к смерти! Не беспокойтесь, Гай Григорьевич, много времени не займу, мы решим все наши деловые вопросы. Просто, честно говоря, я очень давно не общался с такими юными и очаровательными особами, как вы, Ева.