Перкалевый ангел. Предтечи этажерок

Буланов Константин Николаевич

– Точно так.
– кивнул слегка растерявшийся Алексей.
– Чем могу быть полезен?

– Вам пакет, господин Потапов. Но прежде чем передать его, я вынужден просить предъявить документы, подтверждающие личность.

– Интересно, кому это я, грешный, так сильно понадобился.
– покачал головой Алексей, доставая из внутреннего кармана пиджака свой паспорт, - Извольте, господин унтер-офицер.

Проверив паспорт и сличив данные с имеющимися у него, фельдъегерь довольно кивнул и протянул пакет получателю, - Прошу, господин Потапов.

С удивлением повертев в руках пакет, тот обратился за помощью к посланнику, - Не подскажете, милейший,

как его правильно вскрывать? Первый раз получаю нечто подобное.
– как бы извиняясь, пояснил Алексей.

– Можете ломать прямо по печатям. Как только заберете содержимое конверта, прошу расписаться на нем и вернуть обертку мне. Содержимое предназначается только для вас, но у меня приказ дождаться ответа. Где я могу обождать, пока вы ознакомитесь с посланием?

– Сейчас все устроим, господин унтер-офицер.
– кивнул Алексей и вызвав секретаря, приказал проводить фельдъегеря в здание недавно построенной заводской столовой, здраво рассудив, что служивый не откажется скоротать время за кружечкой чая или кофе с неплохой выпечкой. А готовили у них в столовой очень неплохо, ведь и рабочие и директора с инженерным составом питались все из одного котла.

На ознакомление с посланием великого князя Александра Михайловича ушло не более десяти минут, пять из которых он продирался через хитросплетения высокого слога. Наконец, добравшись до конца письма и его сути, Алексей удивленно хмыкнул - похоже, где-то вскоре собиралась начаться очередная заварушка, поскольку иной причины просить организовать переподготовку ряда гражданских летчиков по разработанной для совсем недавно образованного Императорского Военно-Воздушного Флота методике в приложение к заказу на четыре дополнительных аэроплана, не было. Также в письме предлагалось скорейшим образом предстать пред светлы очи великого князя для приватной беседы и последующего знакомства с будущими учениками.

– Хм, скорейшим образом, говорите?
– усмехнулся Алексей и подойдя к окну окинул взглядом последний предсерийный экземпляр их “Белого лебедя” уже два месяца как гоняемого заводскими пилотами для выявления очередных недочетов, которых, к превеликому счастью, месяц как не находилось - совместными усилиями они смогли довести проект своего тяжелого транспортника до ума и два предыдущих планера как раз дорабатывались по проекту третьего.
– Будет вам, скорейшим образом. И только попробуйте после такого не заказать пару десятков этих машин!
– погрозив кулаком находящимся почти за тысячу километров чиновникам военного ведомства, Алексей свалил экзамен на плечи не ожидавшего подобного подвоха Егора, прихватил тревожный чемоданчик и направился в столовую, где следовало озаботиться сбором перекуса в дорогу и фельдъегеря в попутчики.

Унтер-офицер Телянин обнаружился за угловым столиком, от которого открывался отличный вид на аэродром. Там он, пребывая в состоянии полного блаженства, потягивал ароматный чай вприкуску с вареньем и читал свежую газету “Волгарь” повествующую о жизни в мире вообще и Нижнем Новгороде в частности.

– Господин унтер-офицер.
– подойдя к столику, оторвал Алексей того от настолько занимательного чтива, что фельдъегерь не заметил его приближения.
– Имеются ли у вас еще дела по роду занятий вашего ведомства или после получения ответа вы отправитесь обратно в столицу?

– Я должен буду отправиться в столицу с первым же поездом, господин Потапов.
– тут же подхватился фельдъегерь.

– К сожалению, я не могу ждать столь долго

и потому отправляюсь в столицу на аэроплане. Если вы желаете, могу взять вас с собой пассажиром. Механики подготовят борт в течение полутора часов, и я немедленно вылетаю. Коли вы согласны принять мое предложение, у вас имеется один час на решение личных вопросов в Нижнем Новгороде, если таковые имеют место быть.

– Честно признаться, я не имею опыта полета на аэропланах.
– кинув взгляд в окно, слегка опешил от свалившегося предложения фельдъегерь, - Но если вы предлагаете, я отказываться не стану. А что касается личных дел, то таковых не имеется.

– Прекрасно. В таком случае примите один совет бывалого авиатора. Посетите ватерклозет до взлета, потому что там, - Алексей ткнул пальцем вверх, - с этим делом могут возникнуть проблемы. До Санкт-Петербурга будем лететь часов девять без промежуточных посадок и коли прижмет, придется терпеть.

– Кхм, благодарю за совет, господин Потапов. Непременно воспользуюсь им, тем более что у вас здесь на заводе такие условия, что любому солидному отелю было бы не стыдно иметь.

– А у нас здесь вообще все для людей. И аэропланы. И удобства.
– усмехнулся Алексей и кинув взгляд на часы, указал на свой борт, - Видите тот большой трехмоторный аэроплан?

– Конечно!
– все же не заметить такую махину было невозможно.

– На нем и полетим. Прошу прибыть к нему не позднее десяти сорока. А пока позвольте откланяться, мне еще необходимо решить ряд срочных дел.
– попрощавшись с будущим пассажиром, Алексей забежал на кухню, чтобы договориться насчет питания в полет, затем, взяв разъездной мотоцикл, заскочил на телеграф отбить в Гатчину сообщение о скором прибытии и еще успел заглянуть на склад, где ему за пол часа собрали посылку с запасными частями для столичного представительства их компании. И ровно в десять пятьдесят “Белый лебедь” уже выкатывался на взлетную полосу, где, пробежав три сотни метров, оторвал свое пухлое тело от земли.

– Вот мы и взлетели, Аркадий Дмитриевич. Как видите, ничего особо страшного в этом нет. Главное, вниз не смотреть!
– похлопал Алексей по плечу излишне напрягшегося фельдъегеря, с которым договорился перейти на менее официальный стиль общения во время подготовки аэроплана к взлету.

– А оно всегда так происходит?
– нервно сглотнул унтер-офицер и рукой показал тряску сопровождавшую самолет во время пробега.

– Что вы! Конечно нет! Это же самый совершенный аэроплан, какой только имеется в мире на сегодняшний день, да и взлетно-посадочная полоса у нас лучшая в мире. Так что обычно трясет и кидает куда сильней.
– “успокоил” своего пассажира Алексей и по его слегка бледноватому виду понял, что фельдъегерь проникся.
– К тому же это один из немногих аэропланов с полностью закрытой кабиной. Так что полетим мы с комфортом! Никакого ветра в лицо, никаких слюней и соплей, размазываемых встречным потоком ветра по всему лицу. Благодать!

– А с какой скоростью мы летим?
– решив больше не вдаваться в подробности самочувствия летчиков во время полета, поинтересовался Аркадий.

– Сейчас идем девяносто верст в час. Но как только поднимемся на километровую высоту, пойдем сто десять - сто двадцать, чтобы не жечь зря топливо.

– А могли бы и быстрее?

– Да. Максимально мы разгоняли его на испытаниях до ста тридцати семи по прямой. Но, это пустого, без груза. С полной загрузкой он, хорошо если, сто-сто десять тянуть сможет.