Перо Демиурга. Том II
Шрифт:
— А ты что будешь делать? — с ехидцей поинтересовался Деймос. — Лонг айленды пить и загорать?
— Играть в большую политику, — ответил я уже на ходу, поднимаясь из-за стола, и резко замер.
Махоуни.
Вернувшись под удивлёнными взглядами, вновь заговорил.
— Нам нужно решить, где похоронить Павла. У кого-то есть идеи?
Взгляды собравшихся резко потяжелели. Они, как и я, забыли. По крайней мере, часть, точно. Ребята скинули стресс, вычеркнув из памяти ужасные события
— Может быть на местном кладбище? — робко предложила Финка.
— Паша был заядлым охотником в реале, — негромко произнёс Смоккер. — Любил дикую природу.
— Ещё как, — грустно улыбнулась Открывашка. — Вечно нас подбивал с ним пойти то в поход, то на кабана.
Мысли сами собой нарисовали образ невысокой фигурки кенку с ружьём в руках напротив мощной туши секача. Это нелепое зрелище на миг отогнало тяжесть в груди.
— Верно, — кивнул наш мейн танк. — Поэтому я предлагаю выбрать какое-нибудь хорошее место поближе к лесу.
— Там дикие звери. Могут могилу разрыть, — внёс нотку прагматизма в нашу беседу Баллистик.
— Ты прав, — нахмурился орк.
— Я знаю, — произнёс погромче, останавливая их. — Здесь есть одно подходящее место.
Через двадцать минут мы стояли на холме подле менгира, с которого верхом на Бруте я когда-то обозревал неукротимую природу Оснии.
Густой лес находился буквально в полукилометре от этой возвышенности. Раскидистые кроны качались в такт сильным порывам ветра. Между деревьев мелькали пугливые олени. Пахло полынью и свежестью.
— Да, — улыбнулся Смоккер. — Здесь бы ему понравилось.
Лесник на пару с Бармалеем бережно опустили крупное тело Махоуни в глубокую могилу. Гораздо глубже, чем требовалось по канонам, но мы не хотели, чтобы кто-либо потревожил его покой. Вместе с останками нашего соклановца со стройки мы взяли и тройку лопат.
— Кто-то хочет сказать пару слов напоследок? — приглушённо спросил я.
Вперёд выступила Открывашка. Она теребила в руках цветочный венок, наскоро собранный из окружающих полевых даров.
— «Человек умирает дважды: первый раз, когда перестаёт биться его сердце, второй — когда его забывают.» До вчерашнего дня я по-настоящему не понимала смысла этих слов, — голос кенку дрогнул. — И я бы хотела, чтобы мне не пришлось их понимать… Пока я жива, обещаю, Паша, я тебя не забуду.
Венок медленно спланировал на грудь минотавра.
— Прощай, друг, — прошептал Смоккер и бросил горсть земли.
— Отдыхай, здоровяк, — сглотнул Волчок.
— Увидимся на той стороне, — сквозь слёзы улыбнулась Чучундра.
Когда могилу закопали и выровняли поверхность, Мелиссу окружили сияющие искры энергии. Заклинание вышло затратным по мане, как она и говорила.
Каменная плита опустилась поверх захоронения, надёжно защищая его от непрошеных гостей. Следом упала вторая. И третья.
Новый кинжал Финки лучше всего подходил
«Здесь лежит павший друг.»
Всё.
Взглянув на Открывашку, не мог мысленно не согласиться с ней.
А я бы хотел, чтобы мне не пришлось хоронить тех, кто пошёл за мной. Как жаль, что Виашерону плевать на мои желания.
Глава 26
Мы разбрелись в разные стороны. Собранные отряды направились выполнять задания. Я же верхом на Бруте унёсся прочь от холма и больше четверти часа молча сидел на траве, размышляя о своих решениях. Наконец, вырвался из мрачных дум, встряхнулся и направился в Рунсвик.
Пока шёл в сторону стройки вспомнил одну важную вещь и отбил сообщение в личку Фобоса.
Гвинден: Когда закончите с квестом, тебе личное поручение тире просьба. Можешь считать, что это бессрочный дейлик. Найди нам ещё кандидатов в клан. У тебя отлично получилось до этого. Таких же слегка отбитых и дерзких. Как и в прошлый раз, я с ними сам потом побеседую. Главное найди людей.
Фобос: Ох-хо-хо. Ну ладно. Постараюсь.
Гвинден: Если нужна будет помощь, привлекай сокланов на твой выбор. Ты ж офицер, как-никак.
Фобос: Пожелания по классам или архетипам?
Гвинден: Нам сейчас не до жиру. Главное, чтоб по психологическим качествам подходили.
Фобос: Окей. А если опять будут засланные казачки от наших «друзей»?
Гвинден: Есть у меня одна идея. Не волнуйся.
На этом я добрался до огороженной территории и после короткой проверки был допущен внутрь.
При свете дня строительство смотрелось куда грандиознее. Хоть мы тут и не ваяли Тадж-Махал.
Дуэргары углубились на десяток метров в землю, а поднятый грунт валялся тремя равномерными кучами у задней стены забора. В самом процессе я мало что понимал, а точнее будет сказать, ни хрена не понимал. Однако видел, что шла работа над фундаментом.
По левую руку от меня разбили небольшой палаточный лагерь, где отсыпалась ночная смена, а из-под цветастого навеса доносилась забористая ругань. Подходя всё ближе, я выхватывал всё больше деталей.
— Молот и клещи! Ты совсем недоумок? Говорил мне батюшка, не работать с родственниками! Согласился на свою беду, взял горе-племянничка к себе в артель!
Говорившего я узнал, хоть и не видел — его скрывала тканная стена навеса — наш прораб.
— Дядюшка Гальгрон, не сердитесь. Я всю исправлю… — хрипловато блеял бородатый шатен с одутловатым лицом, чья коренастая фигура торчала снаружи.