Перси Джексон и последнее пророчество
Шрифт:
Сердце у меня упало. Мне захотелось убраться отсюда подальше, но Миссис Кастеллан, готовя сэндвич, продолжала мне улыбаться, словно для того, чтобы я не сорвался с места и не исчез.
Нико откашлялся.
— Миссис Кастеллан?
— Мм?
— Нам нужно спросить у вас кое-что про вашего сына.
— Да-да! Они мне говорили, что он никогда не вернется. Но я-то лучше знала. — Она нежно потрепала меня по щеке, арахисовым маслом раскрасив мою физиономию на манер гоночного автомобиля.
— Когда
Глаза ее сразу потускнели.
— Он был совсем маленький, когда ушел, — сказала женщина задумчиво. — В третьем классе. Слишком рано, чтобы убегать! Он сказал, что вернется к ланчу. И я ждала. Он любит сэндвичи с арахисовым маслом, печенье и растворимый лимонад. Он очень скоро вернется к ланчу… — Потом она посмотрела на меня и улыбнулась: — Лука, так ведь ты уже здесь! Ты такой красивый. У тебя отцовские глаза.
Миссис Кастеллан повернулась к изображению Гермеса над раковиной.
— Вот добрый человек. Вот уж воистину добрый. Он ведь меня навещает.
В соседней комнате тикали часы. Я стер арахисовое масло с лица и умоляющим взглядом посмотрел на Нико: «Ну, можем мы уже убраться отсюда?»
— Мэм, — сказал Нико, — что случилось… гм… с вашими глазами?
Взгляд у нее был какой-то расфокусированный, словно она пыталась увидеть Нико через калейдоскоп.
— Слушай, Лука, ты ведь знаешь всю эту историю. Это случилось перед самым твоим рождением, так я говорю? Я всегда была такая… особенная… могла видеть через этот… как они там его называют.
— Туман? — подсказал я.
— Да, дорогой. — Мать Луки одобрительно кивнула. — И они мне предложили важную работу. Вот какая я была необыкновенная!
Я метнул взгляд на Нико, но он был смущен не меньше меня.
— Какую работу? — спросил я. — И что случилось потом?
Миссис Кастеллан нахмурилась. Ее нож замер над арахисовым маслом.
— Ничего из этого не получилось. Твой отец меня предупреждал, чтобы я даже и не пробовала. Он говорил, что это слишком опасно. Но я должна была! Это была моя судьба! А теперь… Я все еще не могу выкинуть эти сцены из головы. От них все вокруг становится таким расплывчатым. Хотите печенье?
Женщина вытащила противень из духовки и вывалила десяток сгоревших до углей комочков на стол.
— Лука был таким добрым, — пробормотала Миссис Кастеллан. — Он ушел, чтобы меня защитить. Он сказал, что, если уйдет, монстры перестанут мне угрожать. Но я ему сказала, что монстры мне и не угрожают! Они сидят весь день у дома на дорожке и никогда ко мне не заходят. — Она взяла маленькую Медузу с подоконника. — Правильно я говорю, Миссис Медуза. Ни малейшей угрозы — Миссис Кастеллан посмотрела на меня, и лицо ее засияло. — Я так рада, что ты вернулся. Я знаю, ты меня не стыдился!
Я заерзал на месте, представив себе, что я девятилетний или восьмилетний Лука, сижу за этим столом и начинаю понимать, что у моей матери в голове шариков не хватает.
— Миссис Кастеллан… — начал я.
— Мама, — поправила она меня.
— Гм, ну да. А вы видели Луку после того, как он ушел из дома?
— Конечно же!
Я не понял, то ли она воображает это, то ли так оно и было. Но я вполне мог себе представить, что каждый раз, когда почтальон приходил к ее дому, она принимала его за Луку. Но Нико с надеждой подался вперед.
— Когда? — спросил он. — Когда Лука приходил в последний раз?
— Это… это было… ой-ой-ой… — Лицо ее помрачнело. — В последний раз он выглядел совсем другим. Ужасный шрам, и голос исполнен такой боли…
— А глаза? — спросил я. — Они у него были золотые?
— Золотые? — Она моргнула. — Нет. Что за глупость? У Луки голубые глаза. Прекрасные голубые глаза.
Значит, Лука был-таки здесь, и это случилось до наступления прошлого лета. До того как он превратился в Кроноса.
— Миссис Кастеллан? — Нико дотронулся до руки старухи. — Это очень важно. Он у вас ничего не просил?
Она нахмурилась, словно пытаясь вспомнить.
— Моего… моего благословения. Как это мило. — Женщина неуверенно посмотрела на нас. — Он отправлялся на какую-то реку и сказал, что ему нужно мое благословение. И я не отказала ему. Конечно не отказала.
— Спасибо, мадам. — Нико торжествующе посмотрел на меня. — Именно эта информация нам и была…
Миссис Кастеллан тяжело вздохнула. Она согнулась, и противень с печеньем полетел на пол. Мы с Нико вскочили на ноги.
— Миссис Кастеллан! Что?..
— О-о-о-о! — Она с воплем выпрямилась.
Я отпрянул и чуть не рухнул на кухонный стол, потому что ее глаза… ее глаза светились зеленым сиянием.
— Мое дитя, — прохрипела она низким утробным голосом. — Его нужно защитить! Гермес, помоги! Только не мое дитя! Только не такая судьба… нет…
Она ухватила Нико за плечо и принялась трясти, словно для того, чтобы до него дошло.
— Не его судьба!
Нико издал сдавленный крик и, оттолкнув ее, схватился за рукоять своего меча.
— Перси, сматываемся!..
Миссис Кастеллан вдруг начала оседать на пол. Я бросился вперед, успел подхватить ее, прежде чем она ударилась об угол стола, и посадил на стул.
— Миссис Кастеллан?..
Она пробормотала что-то неразборчивое и покачала головой.
— Ой, беда. Я… я рассыпала печенье. Как это глупо с моей стороны.
Женщина моргнула, и ее глаза снова стали нормальными… точнее, такими, какими были прежде. Зеленое сияние исчезло.
— Как вы себя чувствуете? — спросил я.