Перстень графа Митрофанова
Шрифт:
— Чего ты теряешься — то, Ксюха? Ничего страшного с тобой не случится, а деньги иметь будешь. С твоим фейсом и клеевым станком, да в легкую, — говорили они.
И поначалу ей очень льстило постоянное внимание и неподдельный интерес со стороны мужчин, причем разных возрастов. Нередко приходили «помыться» пацаны — старшеклассники. Куда только смотрят их родители? И, довольно часто, солидные дяди с большими кошельками, такими же животами и огромным «внутренним запасом» песка, который вот-вот, да начнет сыпаться у них из одного места. Но зато все клиенты, как договорившись, со слюнями во рту и горящими, чаще всего пьяными, глазами, просто с жадностью смотрели на Оксану, особенно когда она выходила к ним в коротком халатике. А у нее было
У Оксаны красивая грудь. Два ее небольших упругих «холмика» правильной формы, с маленькими круглыми сосочками розового цвета, завораживающе «смотрят» вперед, при этом лишь слегка провисая. Светло-коричневая нежная кожа, плавно и не выдавая ребра на показ, покрывает молодое тело, слегка выделяя аккуратный гладкий животик. А он своей нижней частью теряется между стройных ног. Бедра широкие, но в разумных пределах. Прямая спина заканчивается двумя внушительными полушариями с темной щелочкой между ними, которая разделив их, словно исчезает где-то в глубине тела, там, куда постороннему взгляду «дорога закрыта». А примерно на два пальца выше этой тоненькой щелочки, в районе талии, красуется пара небольших ямочек: неоспоримый признак стройной фигуры любой девушки.
Описывать женскую красоту, а тем более ее прелести — дело неблагодарное. Лучше один раз увидеть. Но не только красотой Бог не обделил Оксану. Умом тоже не обидел. Правда, им всегда надо уметь пользоваться в нужный момент, включаясь как по команде: «пуск». А голова у Оксаны тоже работала хорошо, особенно когда клиентов просто «колбасило» от желания остаться с ней наедине. Все это девушке сначала нравилось, вызывая интерес новизны. А потом и стали появляться неплохие деньги. За ними вторые, третьи. Так ее и затянуло.
Однажды вечером в сауну зашли двое. Из той категории мужиков, которые с виду ничего особенного из себя не представляют и на таких Оксана свое внимание не заостряет. Они хоть и были изрядно выпившими, но все же нашли в себе силы на долгий разговор с администратором. Минут десять они с ней что-то выясняли. Обычно клиенты быстро решают оставаться или уходить. Но вот эти двое уже договорились с администратором, и она вызвала к ним несколько девушек.
А Оксана в это время отдыхала: смотрела по телику какую-то муть, пила кофе с печеньем и курила. Надоело ей все. Хотелось немного забыться — просто посидеть в мягком кресле и ни о чем не думать. А один из тех мужиков, с пьяных глаз все-таки разглядев девиц, которых им предлагали, вдруг «собрал глаза в кучу» и упер взгляд именно в нее. Но Оксане это было «до лампочки», за просмотр она деньги не берет. Тогда клиенты снова переговорили с администратором и та отправила Оксану в раздевалку встречать гостей. Мужчины вошли, покачиваясь и не торопясь, и даже раздеться смогли самостоятельно, замотавшись в белые простыни. Правда один, почти сразу же разомлел, пристроившись на диванчике, что-то пробормотал и, отключившись, уснул. А второй — наоборот. Разгорячился, стал бросаться в Оксану книжными комплиментами и всякими красивыми фразами.
Представился Юрой. И вообще он больше говорил, чем что — либо делал. А Оксане все равно, деньги ведь заплатили. Юра позже стал аж в любви ей объясняться, одновременно вешая «на уши» свои проблемы на тему одиночества и полного отсутствия в его жизни порядочных женщин. Предложил серьезно встречаться. Интересно, это как? Заниматься сексом на халяву? Но все-таки Оксана тогда призадумалась: «А что? Погуляю с этим идиотом, а там видно будет».
И дала ему номер своего мобильника. Выходить замуж в ближайшее время в ее планы не входило. Детей она не любила. И не спешила с ними. А если уж когда-нибудь родит, то это будет не так скоро. В словах Юры Оксану заинтересовало прежде всего то, что у него есть своя квартира, в которой он живет в гордом одиночестве. Ну почему в этой жизни везет только дуракам? Но, как говорится, ласковое дитя двух маток сосет. Что ей мешает жить у него, а работать по ночам в сауне? Скажет, что устроилась медсестрой: все — таки диплом имеется. И если надо — покажет. Только вот место работы на всякий случай придется сменить. Для конспирации. На другой район города, подальше от его дома. Сказано — сделано.
И вот уже три года она живет с этим «старым козлом». В свои двадцать семь лет жертвенно отдает всю молодость и природную красоту — сорокалетнему мужику. А ведь она выглядит моложе. Вот и Света тоже: «Тебе, Оксана, больше двадцати трех и не дать». Ну ничего. Юра ее любит. Часто не пристает, если устала и вовсе не лезет. Понимает, что работенка у жены не из легких. Правда, выпивать стал часто. А ей приходится на его пьяную рожу любоваться и, вообще, терпеть все прелести такой семейной жизни.
Но зато в такие моменты, когда Юра «навеселе», Оксана предстает перед ним в одном коротеньком, его любимом халатике, начинает плакаться и жаловаться на маленькую зарплату «медсестры», на родителей, которым она должна, да не в силах, помогать. Вот недавно опять завелась.
— Другие, настоящие мужчины, которые прежде всего себя уважают, любят своих жен и ценят, дарят им крутые подарки, покупают личные автомобили. И живут с ними, если уж не в коттеджах, то хотя бы в просторных квартирах, пусть даже и в трехкомнатных. Зато в них можно развернуться, легко дышать полной грудью. Не говоря уже обо всем остальном. А мы что? Живем в старой «хрущевке», как тараканы: в теснотище, да и еще и вместе с твоей мамашей. Она меня уже достала! Карга старая, — говорит раздраженно мужу Оксана.
— Оксаночка, солнышко! Опять ты об одном и том же. У тебя, наверное плохое настроение, ты устала. Тебе надо отдохнуть, расслабиться, — успокаивает Юра жену, усаживая к себе на колени. При этом разводя полы ее халата в стороны, насколько позволяет это сделать нижняя пуговица. — Какая ни есть квартира, зато своя. И как говорится — в тесноте, да не в обиде. Вот накопим деньги, оформим ипотеку. И все наладится. Погоди немного.
Вот наивный дурак!
— Где она есть — то? Эта хата твоей маменции.
Оксана уже перешла на крик, и резко соскочила с коленей мужа: «А ты, натуральный лох! Посмотри, сколько матери лет. Год — два и все, хана ей. А после ее смерти на эту квартиру желающих найдется до хрена и больше! Твоя сестра Люська с двумя спиногрызами первая прибежит. И сводный братик из Симферополя мухой прилетит, не поленится. И что тогда? Молчишь? А я знаю: разделят хату как праздничный пирог на маленькие лакомые кусочки, а ты, дурак, останешься с носом. Фу, ненавижу!»
И со злостью так топнула ножкой, при этом вильнув бедрами, что полы ее халатика на мгновенье разошлись в разные стороны, обнажив нижнюю часть живота девушки. Естественно, Юра не мог, да и не хотел этого не заметить.
— К чему ты мне все это говоришь?
— А к тому. Пусть твоя мама, пока еще не поздно, перепишет хату на тебя. А ты потом мне дарственную сделаешь. — Оксана теперь уже сама села к нему на колени, оставив халат лежать на полу. И одной рукой расстегивая ремень на брюках мужа, нежным голосом зашептала: «А я тебя никому не отдам, милый. И квартира тогда уж точно станет нашей. И я буду спокойна. Подумай дорогой…»
Оксана поднялась со скамейки первой. Не стала она все это говорить Светке. Да и зачем? Не такие они уж с ней близкие подруги. Да и идти надо. Отдохнуть, выспаться, привести себя в порядок. А вечером на работу — «медсестрой». Да, кстати, надо хоть узнать у Светки, сколько она получает по своему штатному расписанию. А то вдруг Оксана ненароком преувеличивает свою зарплату, ежемесячно отдавая ее в общий со свекровкой «котел».