Перстень Парацельса
Шрифт:
С обитателями Тайного Города можно договориться, но Бранделиус не хотел этого. Не потому, что был патриотом семьи Чел – боже упаси! – просто Перстень Парацельса обещал невиданную власть, и устоять против такого соблазна маленький человечек не мог.
Какие деньги могут заменить упоение абсолютным владением людьми? Понимание того, что ты играешь их судьбами? Их жизнями?
Антон Арнольдович до колик боялся Великих Домов, но упрямо шёл на риск, желая оставить артефакт у себя. И сполна насладиться его возможностями.
Утро принесло успокоение.
Аппетита не было, но кофе Бранделиус выпил с удовольствием, даже дважды, а потом задумался над тем, как противостоять заявившемуся в Уфу эрлийцу.
Ответ был очевиден: с помощью рабов.
Но готовы ли они?
Нет, не так. Готовность как владение силой – это одно. И совсем другое – готовность не задумываясь исполнить любой его приказ. Готовность убить не из мести, не в качестве наказания, а просто потому, что так приказал Бранделиус. Их бог и повелитель.
– Насколько сильна психологическая привязка? – пробормотал он, наливая себе третью чашку кофе. – Насколько вы готовы мне служить?
Точный ответ на этот вопрос можно было получить лишь опытным путем, и Антон Арнольдович, чуть поколебавшись, набрал номер:
– Алло!
– Я слушаю.
– Срочно приезжай ко мне, – безапелляционно приказал бог и повелитель.
– Но…
– Никаких «но». Жду через час!
И бросил трубку.
Время пошло.
Она открыла глаза и поняла, что совершенно не хочет спать, несмотря на то что безумный секс длился до четырёх утра и, казалось, должен был полностью её опустошить. С Виктором, собственно, так и получилось: к трём он начал терять силы, к четырём напоминал выжатый лимон и сейчас лежал бревно бревном, и если бы не сиплое дыхание, то больше напоминал мёртвого, чем спящего.
А вот Даше хватило для полноценного отдыха всего лишь трёх часов.
«Интересная у меня способность вырисовывается…»
Девушка посмотрела на Громова, на мгновение мелькнула мысль: «Разбудить?» Но в следующий миг поняла, что бесполезно: в отличие от неё Виктор вырубился основательно.
«Но ты старался…»
Старался изо всех сил, подстёгнутый прикосновением её силы – без этого допинга, заставившего Громова безумно желать секса, их марафон не продлился бы и двух часов. А так у них получилась неплохая ночка, и, в общем, друг не подвёл.
Но в глубине души Даша чувствовала, что могло быть и лучше. Немного, но лучше. Хотя бы тем, что не так, как с Виктором.
«Я становлюсь шлюхой?»
«Почему? Я ему не жена и ничем не обязана. Мы свободные люди…»
Девушка прошла в ванную и остановилась, с удовольствием разглядывая своё отражение в зеркале. Показалось или нет, но разбуженная Бранделиусом сила меняла её не только внутри, но и снаружи: грудь стала тяжелее, аппетитнее; чуть округлились бёдра; изящно налились плечи… А вот лишние морщинки, напротив, исчезли, разгладились, и это обстоятельство, а может быть, и не только оно, зажгло в глазах девушки яркий огонь.
На который летели все попадающиеся на пути мотыльки.
– Ты была восхитительна, – сообщил вошедший в ванную Виктор.
И поцеловал девушку в шею.
– А ты – неистов, – улыбнулась Даша, продолжая любоваться собой.
Она знала, что раньше – раньше – он всегда понимал, когда она лжёт, а когда говорит правду. А сейчас принял её слова за чистую монету.
– Тебе понравилось?
– Да. – Она прикоснулась пальцем к соску, почувствовала, как он затвердел, улыбнулась снова. – Очень.
И вышла из ванной, не дожидаясь продолжения разговора.
Виктор выглядел как обычно… Да! Именно в этом и заключалась проблема: он выглядел как обычно! Не изменился. Не стал другим. Возможно, всё ещё впереди, но пока он оставался чудовищно обыкновенным, совершенно таким, как был раньше.
Вот вышел из ванной, по-прежнему сонный, растрёпанный. Ещё подтянутый, но видно, что на спортзал нужно тратить больше времени. И спрашивает такую банальность…
– Ты идёшь на работу?
– Конечно.
– Я тоже. – Зевнул. – Только душ приму… А ты?
– Я уже. – Свежая, весёлая, энергичная, она поцеловала его в щеку. – Пока.
– Угу.
Даша захлопнула за собой дверь и не стала ждать лифт – побежала по ступеням.
«Почему ты такой? Почему ты по-прежнему такой? Где твоя сила?»
Девушка не могла испытывать к Громову презрение, поэтому её неясные пока чувства напоминали жалость, но… Разве можно ощущать жалость по отношению к тому, с кем собираешься жить?
«Витя, Витя, Витя…»
А на работе – то же: обычное, обыкновенное и обыденное. Лица, голоса, слова… Всё знакомое и совершенно неяркое. Не вызывающее ни желания, ни желания желать.
Анзор Анзорович поглядывает с вожделением, но его чувства в узде, а узда – в руке Даши. Сегодня у неё нет необходимости кокетничать с шефом и уж тем более спать с ним, поэтому она делает «уздечку» холодной, даёт понять, что приближаться не следует, и Анзор Анзорович нарезает петли вокруг, как побитая собака.
«Может, соблазнить генерального?»