Перстень с чёрным агатом
Шрифт:
…Я снова раскапываю могилу, отбрасываю землю и глину в сторону; тёмный массивный крест возвышается надо мной растопыркой. С овальной фотографии на меня смотрит молодая Клавдия Фёдоровна. Подобранные сзади тёмные волосы, полные губы, голубые глаза, брошка приколота у воротника под горлом – Мельникова когда-то была красавицей.
Чёрный ворон сидит на кресте, косит любопытным глазом.
– Кыш! Пошёл вон! – намахиваюсь я.
Ворон каркает, разевая клюв, но не улетает. Пёс с тобой, сиди.
Вот
Она и в самом деле очень красива. Бледное тонкое лицо, венчик каких-то цветочков на голове, белое платье до щиколоток, наверняка свадебное. Очень жаль, умерла такой молодой. Оборвалась жизнь… почему, зачем? Как же это несправедливо! Тонкие руки сложены на груди, и перстень с тёмным камнем блестит на пальце.
Я осторожно беру руку покойницы, удивляясь, какая она мягкая, будто у живой. Снять кольцо – пара пустяков, вот оно у меня на ладони, тяжёленькое, тёплое.
– Ой, плохо, плохо, Глебушка! Что наделали-то, что наделали…
От неожиданности я шарахаюсь в сторону и через пелену тумана вижу, что в гробу сидит Клавдия.
– Беда будет, отдай кольцо Анке.
Я заорал и проснулся в поту, сердце колотилось как отбойный молоток: ух-ух-ух… Сколько же мы спали? Протёр глаза, нашарил телефон. Было почти двенадцать часов. Во рту сухо, язык как наждачная бумага. Я отпил несколько глотков воды из бутылки и выбрался наружу.
– Игорь, подъём!
На сбившемся покрывале лежала сосновая шишка, а вот Игоря не было. Я не удивился: он мог отойти по нужде, мне и самому надо, кстати. Прошло минут десять или пятнадцать, а Макаркин всё не появлялся.
– Игорь, ты где?!
Я насторожился, ожидая, что сейчас мелькнёт между стволов клетчатая рубашка и раздадутся мягкие шаги, но ничего не уловил, кроме щебета птиц и гула машин с трассы. Достал смартфон и набрал номер Игоря (тот почти не расставался с гаджетом) и с разочарованием услышал знакомый звонок: всё-таки иногда расставался!
– Ну Макаркин, получишь ты у меня!
Час или больше я блуждал по лесополосе, всматривался в землю, стараясь разглядеть следы кроссовок, но ничего, конечно, не видел. Неожиданно подумал, что Игорь заблудился. Бред – где тут блуждать? Кричал, аукал, как дурак, испачкал мокасины в чьём-то дерьме, долго очищал подошву о траву и матерился. Хотел выкинуть с досады, но пожалел – дорогие!
– Иго-о-орь! Кончай свои шутки! – закричал в отчаянии. Приятель не отзывался.
Я выбрался на шоссе, пересёк дорогу с риском для жизни. Вдруг Макаркин перешёл на другую сторону. Зачем? Да кто его знает.
Часы показывали половину третьего. Я вернулся к машине, надеясь, что друг уже там, стоит и недоумевает, почему «пежо» закрыт и куда делся я. Но, к разочарованию, Игоря на нашей стоянке не было.
И тут блеснула мысль…
– Сашка, привет! Слушай, нужна помощь. Позвони матери Игорька и выясни, где он. Не вернулся ли домой… Только не напугай, скажи, что его телефон недоступен… Потом объясню. Давай, перезвони после.
Несколько минут я ждал, нервничая и покусывая губу, наконец Сашка позвонил.
– Глеб, его нет дома. Уехал с тобой к тётке. Что случилось?
– Мы остановились отдохнуть, он куда-то ушёл и пропал. Два часа уже.
– Игорёк есть Игорёк, пора привыкнуть, – рассмеялся Саша.
– А мне что делать?
– Ну не знаю… подожди ещё. Не вернётся – в полицию заяви.
– Ладно, подумаю. Пока.
Хотелось есть и пить. В рюкзаке ещё остались помятые бутерброды, яйца, огурцы и пачка печенья. Я съел огурец, разрезав его пополам и круто посолив, расколупал яйцо. Полез в машину за термосом с остывшим чаем и в этот момент увидел мелькнувшую клетчатую рубашку. Макаркин!
– Ты где был, скотина?! – заорал я.
– А что? – натурально удивился Игорь. – Сколько времени?
– Я тебя убью, Макарыч. Три часа ищу его, болвана, а он залетает такой с мороза: «Сколько времени?» До фига времени!
– Не кричи, – примирительно сказал Игорь и полез в машину. – Поехали.
Я с ворчанием сел на водительское место, покосился на приятеля и снова увидел кольцо на его пальце. Вот дурак, сказали же не надевать.
– Зачем нацепил?
Макаркин полюбовался перстнем и как-то нехорошо усмехнулся:
– Разрешения спрашивать должен? Обойдётся. На чужом горбу в рай…
Я уставился на друга во все глаза и не узнал его. Внешне это был тот же Игорь, но лицо стало жёстким, чужим. Губы сжаты в нитку, глаза потемнели, и взгляд какой-то не его, злой взгляд.
– Ты же хотел заработать, – изумился я.
Макаркин фыркнул.
– Деньги сегодня есть, а завтра их нет. А это… – сжал он пальцы в кулак, – это сила и власть. Я не дурак, чтобы упустить.
У меня мурашки по спине побежали. Слабо верилось, что Николай махнёт рукой и откажется от артефакта. Да он просто отберёт силой, если перстень имеет ценность.
Я вырулили на трассу и спокойно сказал:
– Не собираешься отдавать кольцо? Но почему, что в нём такого особенного?
Игорь внимательно на меня посмотрел, раздумывая. Откинулся на спинку кресла и вытянул худые ноги.
– Поехали к тётке, она ждёт. – Он немного помолчал и лениво добавил: – Я не скажу про кольцо, вдруг отнять захочешь. И тогда мне придётся тебя убить. Жалко будет – друг всё-таки.
– Шутки у тебя дебильные, – оторопел я.
– А это не шутки, – зевнул Макаркин. – Я посплю, ладно? Разбуди, как в город приедем.